Мегрэ и виноторговец - Сименон Жорж - Страница 21

— Волосы темные? — поинтересовался Лурти.

— Да, шатен, глаза тоже темные. Губы мясистые. Похож если уже не на бродягу, то на человека, который, что называется, дошел до ручки. Принимая во внимание его удивительную способность исчезать, необходимо, чтобы на посту было одновременно двое. Понятно, Жанвье?

— Ясно, комиссар.

Мегрэ повернулся к толстяку Пурти, который неторопливо попыхивал трубкой.

— То, что я сказал Жанвье, относится и к вам. Вы, Жанвье и Торранс не обязаны лично находиться на посту, но должны следить, чтобы ваши люди были всегда на месте и регулярно сменялись.

— Будет сделано, патрон.

— Вам, Торранс, тоже поручается бригада из шести человек. Это крупная игра. Мне бы не хотелось, чтобы он снова выскользнул из рук. Ваш сектор — площадь Вогезов, поблизости от дома Шабю. Госпожа Шабю — красивая дама лет сорока, очень элегантная, одевается у лучших портных. Имеет машину «мерседес» и личного шофера. Если шофер случайно поедет на машине мужа, знайте, что это красный «ягуар» с откидным верхом.

Инспектора поглядывали друг на друга, как школьники в классе.

— Перейдем к Люка. Ты, Люка, перекрываешь набережную Шарантон. Нынче суббота. После обеда ни в конторе, ни на складе никого не будет. Завтра тоже. Охраняется ли здание, не знаю.

— Все ясно, патрон.

— Нужно перекрыть все места, где его появление наиболее вероятно. Очень близко Пигу никогда не подходит. Похоже, его живо интересует следствие и он всеми средствами пытается выяснить, что происходит сейчас и что произойдет в дальнейшем. Мне иногда думается даже, что подсознательно он не прочь, чтобы его арестовали.

— А мне что делать? — спросил Лапуэнт.

— Ты останешься здесь. Чтобы в любое время приехать за мной. Сюда будет стекаться вся информация, а ты по телефону держи меня в курсе дела.

Инспектора решили, что совещание окончено, и уже собрались встать, но Мегрэ жестом остановил их:

— В этом деле до сих пор кое-что остается неясным. Пигу потерял место в конце июня. Судя по всему, сбережений у него не было, если только он не утаил от жены. Июньское жалованье хозяин удержал, чтобы частично покрыть растрату. Однако тридцатого июня Лилиан, как обычно, получила положенную сумму.

По утрам до самого сентября он уходил из дому и возвращался в обычные часы вечером. Жена и не подозревала, что муж уже не работает на набережной Шарантон. Я полагаю, поначалу он пытался найти работу, но безуспешно.

В сентябре Пигу исчез. С тех пор он, наверное, окончательно опустился и перестал бороться за жизнь. Глядя на него, сразу скажешь, что ему не каждую ночь удается поспать в постели. Однако ежедневно нужно хоть несколько франков на пропитание. В Париже есть место, куда стекаются все опустившиеся люди. Это Большой рынок. Не знаю, куда они денутся через несколько месяцев, когда «Чрево Парижа» переведут в Ренжис.

Зазвонил телефон.

— Алло! Комиссар Мегрэ? Снова звонит человек, который все время добивается личного разговора с вами.

— Соедини нас! — И, обратившись к своим помощникам, Мегрэ пояснил: — Это он. Я слушаю!

— Вы разговаривали с моей женой. Я это предвидел. Вы оставались у нее довольно долго, пока ваш инспектор ожидал вас в соседнем баре. Лилиан на меня не сердится?

— По-моему, нисколько.

— Она не очень несчастна?

— Несчастной она мне не показалась.

— На что она живет?

— Несколько дней назад она была у Шабю, и он ей дал тысячу франков.

По другую сторону телефона провода послышался неприязненный смешок.

— А что вам сказал мой отец?

Это было поразительно. Он знал почти все, что делал Мегрэ, не имея при этом ни машины, ни денег на такси. Невзирая на больную ногу, Пигу бродил по улицам Парижа, оставаясь незамеченным, и, словно по волшебству, мгновенно исчезал, как только его узнавали.

— Ничего существенного он мне не сказал. Я только понял, что он не очень-то любит вашу жену.

— Вы хотите сказать: ненавидит. Из-за этого мы и поссорились. Мне пришлось выбирать между отцом и Лилиан.

Было очевидно, что он поставил не на ту лошадь.

— Почему бы вам не прийти ко мне, на набережную Орфевр? Здесь мы сможем спокойно поговорить с глазу на глаз. Если вы не убивали Шабю, то уйдете отсюда так же спокойно, как и войдете. В противном случае хороший адвокат добьется для вас минимального наказания, а может быть, и сумеет вас оправдать. Алло! Алло!

Жильбер Пигу повесил трубку.

— Вы слышали что-нибудь подобное? Он уже знает, что я был у его жены и разговаривал с отцом.

Это начинало походить на игру, в которой пока что перевес оставался за бухгалтером.

— Значит, на чем я остановился? — продолжал Мегрэ. — Ах, да, на центральном рынке. Это место, где легче всего найти опустившегося человека. Пусть каждую ночь, начиная с сегодняшней, дюжина наших парней тщательно прочесывает этот сектор. Они могут обратиться за помощью в полицию округа, которая лучше знает район.

Неужели все эти меры окажутся бесполезными? Маловероятно, что Пигу даст легко себя взять. Может быть, он и сейчас стоит на противоположном тротуаре, глядя на освещенные окна кабинета Мегрэ?

— Вот и все, ребята. — Но когда инспектора поднялись с мест и направились к двери, Мегрэ добавил: — Еще один важный совет. Ни у кого из наших людей не должно быть оружия. Что бы ни случилось, я не хочу, чтобы в него стреляли.

— А если он выстрелит первым? — проворчал толстяк Лурти.

— Я сказал: «Что бы ни случилось». К тому же он стрелять не будет. Я должен получить его целым и невредимым.

Часы показывали половину шестого. Мегрэ сделал все, что было в его силах. Теперь оставалось только ждать. Мегрэ устал, да и грипп по-прежнему мучил его.

— Ты, Лапуэнт, останься-ка на минутку. Что скажешь насчет моего плана?

— Возможно, он и удастся, — неуверенно сказал Лапуэнт. — А если говорить честно, либо мы его схватим случайно, либо он будет ускользать из наших рук до тех пор, пока сам не захочет сдаться.

— Я тоже склонен так думать. Но моя обязанность принять меры. А теперь отвези меня домой. Мне не терпится влезть в домашние туфли и погреться у камина, а еще лучше — забраться в постель.

Усевшись в машину, Мегрэ внимательно осмотрелся вокруг, но того, кто так его занимал, не заметил.

— Остановись на минутку у пивной «Дофин»! — Во рту был неприятный привкус, и комиссару захотелось до возвращения домой выпить кружку свежего пива. — А ты что будешь пить?

— Тоже пиво. У вас в кабинете очень жарко.

Мегрэ жадно опорожнил две кружки, утер губы, снова раскурил трубку, и они тронулись в путь. По случаю рождества дворец Шатле сверкал огнями. Через всю улицу висели гирлянды. В каком-то универсальном магазине радио передавало подобающую музыку.

Подъехав к дому, Мегрэ посмотрел по сторонам в надежде увидеть Пигу, но ничего похожего не обнаружил.

— Спокойной ночи, малыш!

— Поправляйтесь, патрон!

Комиссар стал медленно подниматься по лестнице и, запыхавшись, добрался наконец до площадки, где его уже ждала госпожа Мегрэ. Взглянув на мужа, она сразу поняла, что чувствует он себя не лучше и настроение у него неважное.

— Входи скорее, не то простынешь.

Напротив, Мегрэ было жарко, он весь вспотел. Сняв тяжелое пальто, шарф, развязав галстук, комиссар со вздохом облегчения опустился в кресло.

— У меня начинает болеть горло, — как ребенок, пожаловался он.

Жена не воспринимала его болезнь трагически. Почти ежегодно он неделю-другую болел гриппом. А комиссар всякий раз об этом забывал и всегда пугался, чувствуя себя слабым и неработоспособным. — Мне никто не звонил?

— Ты ожидаешь звонка?

— И да, и нет. Этот человек только что звонил на набережную Орфевр и, должно быть, знает наш адрес. Он очень возбужден, и ему, кажется, не терпится вступить со мной в непосредственный контакт.

Комиссару вспомнились старые дела, в частности, случай, когда убийца с месяц ежедневно писал ему большие письма, всякий раз из новой пивной, не срезая грифов с почтовой бумаги. Чтобы поймать его, пришлось бы установить наблюдение за всеми пивными и кафе Парижа, на что в полиции не хватило бы людей.