Русская философия. Энциклопедия - Маслин М. А. - Страница 264

Соч.: Предмет знания. Об основах и пределах отвлеченного] знания. Спб., 1995.

Л и т.: Зеньковский В. В. История русской философии. Л., I 1991. Т. 2. Ч. 2. С. 158–179; Лососий Н. О. Теория знания С. Л. I Франка// С. Л. Франк: 1877–1950. Сб. памяти С. Л. Франка.] Мюнхен, 1954. С. 133–169; Кураев А. В., КураевВ. И. Религиозная вера и рациональность. Гносеологический аспект // Исто-j рическиетипы рациональности. М., 1995. С. 72–96;Мотроши-шН. В. Историко-философское значение работы С. Франка 1 "Предмет знания" // Историко-философский альманах. М., 1997; I История русской философии / Под ред. М. А. Маслина. М., 1 2007. С. 471–483.

В. И. Кураев

ПРЕДМЕТНОСТЬ — одно из центральных понятий философии И. А. Ильина. Его содержание раскрывается им не с помощью сколько-нибудь развернутых и четких дефиниций, а контекстуально — через описание различных проблемных ситуаций, для раскрытия смысла и значимости к-рых оно употребляется. Наиболее полно и основательно это проделано применительно к особенностям философского и религиозного знания. Предметы философского и религиозного созерцания и умозрения не даются нам ни с помощью чувственного опыта, ни с помощью рационально-логической обработки данных чувственного опыта. За содержанием всякого предмета или явления философская и религиозная мысль видит их духовное содержание. Это последнее улавливается в результате сосредоточения на своем собственном непосредственно переживаемом духовном опыте. Сосредоточившись на нем, философ или религиозный мыслитель должен напряжением всех своих душевных и духовных сил и способностей (чувство, мысль, воля, эстетический вкус, нравственные побуждения и т. д.) вызвать в себе реальное переживание того предмета, к-рый он хочет исследовать. Затем он должен приступить к напряженному интуитивному вглядыванию в сущность пробудившихся в нем переживаний. Этот метод исследования Ильин называет предметно-ориентированным или предметно-нацеленным. В ряде отношений он близок к феноменологическому методу Э. Гуссерля. Оба метода исходят из того, что сознание, во-1-х, должно быть всегда предметно-ориентировано, во-2-х, постоянно и напряженно сосредоточено на предмете. Но между ними имеются и существенные различия, обусловленные тем, что Гуссерль стремился уяснить сущность и механизмы мыслительной деятельности, тогда как Ильин в качестве высшей формы сознательной деятельности рассматривал духовный опыт. Соответственно при раскрытии интенциональной природы сознания Гуссерль преимущественно использовал логические приемы и средства, Ильин же обращается к совокупности всех душевных и духовных сил и способностей человека. Он много говорит о воле к П., любви к предмету, о сердечном созерцании, о чувстве ответственности как необходимых предпосылках и органах восприятия П. В результате понятие интенциональности наполняется новым содержанием. П. сохраняет все осн. свойства интенциональности, но одновременно добавляет к ним способность выделить в предмете самое существенное, самое главное. Ведь сам дух есть, по Ильину, не что иное, как совокупность лишь тех духовных состояний, в к-рых человек живет своими главными силами и стремлениями. В результате П. помимо познавательного значения приобретает важное ценностно-регулятивное содержание, призванное направлять различные формы жизнедеятельности человека. Если обратиться к философии, то выдвижение П. в качестве одного из центральных понятий философии было направлено против неоправданного сужения ее предмета, постепенного выдавливания из состава философского знания проблематики, связанной с поминанием человека и его места в мире. Еще более резко он выступал против амбициозных и субъективистских притязаний "новых религиозных пророков". Пути, формы и способы приближения к П. раскрываются Ильиным в его концепции очевидности (см. также "Путь к очевидности", "Аксиомы религиозного опыта", И. А. Ильин).

В. И. Кураев

ПРЕОБРАЖЕНСКИЙ Василий Петрович (1864–1900) — философ, литературный критик, член совета и соредактор журн. "Вопросы философии и психологии". В 1881–1885 гг. учился на историко-филологическом ф-те Московского ун-та. В 1885 г. защитил кандидатскую диссертацию "О реализме Герберта Спенсера". Нек-рое время преподавал философию в Московском ун-те, однако вскоре отказался от преподавательской деятельности и занялся переводом, изданием и пропагандой философских трудов. П. - один из первых членов Московского психологического общества, переводчик, редактор, издатель собр. соч. Лейбница, редактор-издатель "Этики" Б. Спинозы. Его перу принадлежат эссе о теории познания А. Шопенгауэра, философии Ф. Ницше и значительное число статей библиографического характера. Он работал в редакции "Юридического вестника", а также возглавлял библиографический отдел журн. "Русская мысль". П. не создал оригинальной системы, однако его взгляды на различные вопросы жизни и духа, зачастую облеченные в блестящую афористическую форму, представляют интерес. Первый период научной деятельности П. был посвящен изучению трудов представителей позитивистской мысли и их предшественников. Позднее его философские симпатии оказались на стороне мыслителей экзистенциальной ориентации. Достоинство философских учений П. измерял оригинальностью личности автора, раскрывающейся в них. Это обусловило его влечение к тем мыслителям, к-рые выразили свое мировоззрение в лирической форме дневника, афоризма, проповеди: Ницше, Шопенгауэру, Б. Паскалю, С. Кьеркегору. Будучи даровитым филологом, П. практиковал оценку исследуемых им текстов, исходя из их архитектоники. П. вошел в рус. философию как первый исследователь и популяризатор учения Ницше. Научная строгость очерка "Ф. Ницше. Критика морали альтруизма" (Вопросы философии и психологии. 1892. № 15) имела существенное значение для распространения идей Ницше в России (см.: Ницше в России). Учение Ницше П. трактует как жизнеутверждающий гимн, автор к-рого воспринимает философию как глубоко личное дело. Заслугу "художника-мыслителя" он видит в том, что Ницше впервые поставил саму проблему морали, рассмотрев феномен нравственности не с т. зр. исторически преходящих нравственных оценок и воззрений, встав по ту сторону добра и зла. Он высоко ценил разрушительную силу, заложенную в критике Ницше действительности. Сам П. был решительным противником как буржуазного строя жизни и мысли, при к-ром творческая воля людей скована путами косного, незыблемого уклада, так и социалистических тенденций с их идеалом общего, регламентированного благополучия. Имя П., открывшего широкому российскому читателю философию Ницше, воспринималось неотрывно от учения нем. мыслителя. Так, П. стал прототипом Констрицина — главного героя первого в России ницшеанского романа П. Д. Бо-борыкина "Перевал" (1893).

Лит.: Соловьев В. С. В. П. Преображенский. Некролог// Соловьев В. С. Собр. соч. Спб., 1913. Т. 9. С. 428–430; Трубецкой С. Н. Памяти В. П. Преображенского // Вопросы философии и психологии. 1900. № 54. С. 481–501; Котляревский Н. Воспоминания о В. П. Преображенском // Там же. С. 501–538,Герье В. И. Памяти В. П. Преображенского // Там же. С. 731–741 Доборы-кии П. Д. О ницшеанстве // Там же. № 55. С. 539–548.

Ю. В. Синеокая

ПРИШВИН Михаил Михайлович (23.01(4.02). 1873, имение Хрущево Елецкого у. Орловской губ. — 16.01.1954, с. Дунино Московской обл.) — писатель, в художественной прозе и дневниках к-рого заключена оригинальная нравственно-философская концепция. Сын купца. За "свободомыслие" исключен из гимназии (г. Елец). Получив специальное образование, служил агрономом. Интересовался этнографией и фольклором. Ранние произв. П. связаны с впечатлениями от рус. Севера и раздумьями об отечественной истории. Живя в Петербурге, сблизился с А. М. Ремизовым, испытал влияние Мережковского и Розанова. После революции жил в Ельце, на Смоленщине, в Сергиеве Посаде, последние годы — в подмосковном с. Дунине, много путешествовал. Писал рассказы об охоте и животных (мн. из них для детей), а также повести (наиболее яркая — "Жень-шень"). На первом плане прозы П. - человек в его органической связи с природой. К автобиографическому роману "Кащеев; цепь" примыкает повесть о природе творчества "31 равлиная родина". Едва ли не центральное место в наследии П. принадлежит дневнику (1900–1954). Опорные понятия философии П. — "родственное внимание к миру: (любовное созерцание всего и вся, устремленность i бескрайне широкому единению людей между собой и (природой) и "творческое поведение" (оно мыслится i свойство любой деятельности, включая повседневно! общение, и возможный удел каждого человека; как неразрывно связанное с радостной причастностью миру и с тихим подвигом): "Творческое поведение я понимш как усилие в поисках своего места в общем человеча ком деле и как долг… оставаться самим собой" (Собр. соч.: В 8 т. М., 1982–1986. Т. 2. С. 454). Соборность, щественность, по словам П., составляют "лишь результат более утонченной личности". Искусство П. поним как одну из равноправных форм творчества: "Все пов дение художника должно быть таким же, как всякого с щества, создающего бескорыстные ценности: это поведение состоит в поисках выхода из неизбежного стра, ния" (Там же С. 458). Для писателя были неприемлем резкое противопоставление "правых" и "неправых культивирование споров, интеллектуальные "схватки". В мироотношении П., свободном от социального; пизма, органически сопрягались признание ценности исторического прошлого и настоящего с устремленностью к будущему, к дальнейшим преобразующим стремлениям об-ва и человечества. Свое творчество он основал как одно из бесчисленных звеньев обогащения человеческого опыта. П., как ранее Григорьев и Достоевский, бережно относился к органике народной жизн "Только я сам, действительно близкий к грубой матери своей родины, — писал он — могу преобразить ее, поминутно спрашивая: "Тут не больно?", и если слышу "больно", ощупываю в другом месте свой путь" (Там же. Т. 8. С. 158). Писатель осуждал тех представителей интеллигенции, к-рые, пусть даже и во имя свободы, готовы убивать "отчее, быт". Отмечая, что в составе "священной протоплазмы" человечества наличествует "бунтующий атом", он утверждал, что с этим атомом поднимаются "тьма и пламя мира", "рычащая злоба, звериная и страшная" (Там же. С. 65). Философия П. являла собой своеобразную философию жизни. Неистребимым источником жизнедеятельности человека и его радостного мироощущения для П. служит некое внерациональ-ное начало, объединяющее людей с природой. По словам П., в той глубине бытия, где зарождается поэзия, "нет существенной разницы между человеком и зверем" (Там же. Т. 3. С. 46). Свою философско-культурологическую концепцию П. разработал "в одиночку", корректируя и углубляя усвоенный им в пору молодости опыт рус. религиозных мыслителей, мало обращаясь (или не обращаясь вовсе) к ученым трудам. В 30-50-е гг. он держался в стороне и от литературной среды.