Каспар Фрай (авторский сборник) - Орлов Алекс - Страница 24

Каспар шел по улице во главе отряда. Рядом с ним – Бертран, позади них гном Фундинул и орк Углук. Мессир Маноло плелся следом за ними, уставив взгляд в мостовую, а Аркуэнон шел последним.

Это несколько удивило Каспара. Он полагал, что эльф будет все время забегать вперед.

Появление на улице столь пестрого по составу и живописного отряда пугало ранних прохожих.

Какой-то мужчина с тюком на плече остановился и проводил взглядом странную процессию. Работница с корзиной громко вскрикнула и убежала с улицы, спрятавшись в узком переулке.

Далеко впереди, указывая дорогу, шли двое гвардейцев. Их пурпурные мундиры не позволяли сбиться с пути.

Еще несколько гвардейцев вместе с капитаном следовали далеко позади. Таким образом исполнялся приказ герцога сопровождать отряд наемников.

Когда Фрай со своими товарищами выходил через городские ворота, предупрежденные гвардейцами стражники ни о чем его не спросили, лишь проводили гнома, орка и эльфа удивленными взглядами.

Недалеко от крепостной стены мощеная дорога закончилась, началась выбитая грунтовая. Гвардейцы отстали.

– Как хорошо, – нарушил сосредоточенное молчание Фундинул.

– Что хорошо? – спросил Фрай.

– По земле идти хорошо. Я не люблю, когда все время камень.

– А когда у нас завтрак, ваш милость? – поинтересовался Углук.

– Мы перекусим за рекой, на месте встречи с нашими поставщиками.

– Река? – переспросил Углук. – Надеюсь, она недале ко?

– Она даже ближе, чем ты думаешь. Потерпи, мы скоро будем на месте… Мессир Маноло, с вами все в порядке? – спросило Фрай, обращаясь к колдуну.

Тот тряхнул головой. Фрай понял, что мессир дремал на ходу.

– Да, спасибо. Я чувствую себя неплохо, несмотря на то что облака имеют такой нехороший цвет…

– Нехороший цвет? – удивился Каспар и посмотрел на небо. Начинавшийся рассвет окрашивал облака розовым, однако это не показалось Каспару чем-то нехорошим. Напротив, по утрам он чувствовал прилив сил.

Наконец они вышли к реке, которая здесь, в долине, была тихой и спокойной.

Чуть выше, как раз там, где начиналась Старая дорога, среди холмов и вымытых из земли гранитных скал она шумела как настоящая горная река, подпрыгивая на порогах и обрушиваясь с высоких карнизов.

Только на небольших ровных участках она успокаивала свой безудержный бег. В таких местах густая растительность подходила к самой воде, создавая непролазную чащу и давая убежище многочисленным племенам озерных людей.

– Да-а, – протянул Фундинул, когда они проходили по мосту. – Как жаль, что река течет не в том направлении.

– А то бы что?

– А то бы мы сели в лодку и поплыли туда, куда нам нужно. И не надо никаких лошадей.

– Успокойся, мы ведь уже решили, что ты поедешь не на лошади. А раз нет лошади, значит, тебе не должно быть страшно.

– Ну-у… – Фундинул почесал в затылке. – Вы сказали, что мул это не лошадь.

– Да. Мул – это не лошадь.

– Я вчера видел на площади одного мула…

– Ну и что?

– А то, что мул – это вылитая лошадь. Я даже подумал, ваша милость, что они родственники.

– Если они и родственники, то очень далекие, – сказал Каспар, стараясь, чтобы его слова звучали как можно убедительнее.

– Примерно как собака и волк? – уточнил Фундинул.

– Как примерно пудинг и пшенная каша с медом, – вставил свое слово Углук, которые ни о чем, кроме еды, думать просто не мог.

Мессир Маноло, проходя по мосту, бросил в воду пару каких-то деревяшек, и они поплыли дальше, подхваченные течением.

Каспар хотел поинтересоваться, зачем он их бросил, но решил спросить об этом позже.

Аркуэнон по-прежнему шел позади всех. Время от времени он останавливался и, прикрыв глаза, полной грудью вдыхал чистый воздух, не испорченный чердачной вонью.

Когда отряд вышел на возвышенность в начале Старой дороги, Табриций со своим конюхом и шестью лошадьми уже были на месте.

Кони нетерпеливо перебирали ногами и всем своим видом показывали, что полны сил и готовы немедленно отправиться в дорогу.

Увидев животных, Фундинул сейчас же переменился в лице и стал держаться поближе к Каспару, располагаясь так, чтобы тот закрывал его своим телом.

– Здравствуй, Каспар, – поздоровался Табриций.

– Здравствуй. Мне нужно заменить одну лошадь на мула.

– Лошадь на мула? – удивился Табриций. – Зачем тебе это нужно?

– У одного из моих бойцов плохие отношения с лошадьми.

– А с мулами хорошие с

– А с мулами хорошие. И пусть разница в цене между мулом и лошадью останется тебе – за лишнее беспокойство.

– Хорошо. Я сейчас же скажу своему конюху, он обернется за полчаса, – пообещал Табриций и направился к своему работнику, стоявшему возле лошадей.

Пока шли разговоры с конезаводчиками, через мост перевалили две арбы.

В одной знакомый лавочник вез Каспару необходимые для похода припасы, а в другой ехала Генриетта, доставляя хозяину оставленное в доме оружие и одежду.

– Вон твои доспехи едут, Углук, – сказал Каспар. – И твои стрелы, Аркуэнон.

– А как насчет завтрака? – напомнил орк.

– Там же и завтрак, если не побрезгуешь солониной.

– Не побрезгую, ваша милость. Я ничем не побрезгую, – заверил Углук.

Вскоре обе арбы добрались до места, и бойцы отряда, в том числе Бертран и эльф, стали их разгружать.

Каспар перекинулся с Генриеттой парой фраз, потрепал ее по щеке и пошел раскладывать припасы по седельным сумкам.

Продуктов должно было хватить на пару недель. Остальное следовало добывать в дороге. Для этого у Каспара имелись с собой пятьдесят золотых, ну а на крайний случай под рукой всегда был меч.

По сложившейся традиции Фрай выбрал себе ту лошадь, которая первой ударила о землю копытом при его приближении.

– Хороший конь, – сказал он. – Я назову его Салот.

– Боюсь, он не будет откликаться на это имя, – заметил Табриций.

– Ничего, привыкнет. Лошади меня любят и понимают.

Восхищение всех без исключения бойцов отряда вызвали доспехи – накладные защитные пластины и наплечники. Они были заготовлены для всех участников похода, однако Каспар не навязывал их, понимая, что ношение на себе такой тяжести требует известной сноровки и привычки.

Разумеется, Аркуэнон от доспехов отказался, должно быть полагаясь на свою лесную удачу.

Гном выбрал только наплечники, Бертран остановился на наплечниках, легкой кольчуге и поясных накладках. А Углук решился заковать себя в металл до пояса, чтобы превратиться в неприступную крепость.

Мессир Маноло также не потребовал себе никакой защиты, впрочем, у него и оружия-то никакого не было, если не считать баночек с порошками и всяких непонятных дощечек.

Был, правда, небольшой нож, однако им, по наблюдениям Каспара, мессир эти самые дощечки и стругал. Вместе с тем именно от колдуна зависела память Каспара, которую следовало пробудить. Иначе как они доберутся до документа?

«Будет обидно, если мессира подстрелят и из-за этого придется возвращаться», – сказал себе Фрай. О том, что пристрелить могли и его, он даже не думал.

Мессир Маноло снова занялся деревяшками, которые время от времени вбивал рукояткой ножа в землю – то в одном, то в другом месте.

Каспар заметил, что Бертран, Углук и даже Аркуэнон искоса поглядывали на мессира, однако спрашивать его напрямик о причинах такого поведения не решались.

Каспар Фрай сам спросил его:

– Что это вы такое делаете, мессир?

– Я слушаю и смотрю.

– Что вы смотрите и что слушаете?

– Нам предстоит большое и сложное дело. И чтобы мы не погибли за первым же поворотом, я должен увидеть, что нас там ждет.

– Значит, что-то вы уже увидели?

– Да, я уже увидел, – с грустной улыбкой сообщил мессир. – Я думаю, это будет засада.

– Засада? Вы уже знаете, что нас ждет засада?

– А в этом нет ничего удивительного. Ведь все враги герцога Ангулемского и все ваши враги, Каспар, постараются не упустить своего случая.