Мегрэ и мертвец - Сименон Жорж - Страница 5

— Ясно.

Мегрэ и без того знал, что на мужа Нины напали не внезапно: он целые сутки пытался уйти от убийц. То, что для доктора Поля составляло, так сказать, чисто теоретическую задачу, представало глазам комиссара в куда более человеческом плане. Он, Мегрэ, слышал голос покойного. Почти что видел его, следил за каждым его броском от бистро к бистро, пока несчастный отчаянно кружил по одним и тем же кварталам Парижа между площадями Шатле и Бастилии.

Комиссар и врач шли по набережным, один с трубкой, другой с сигаретой во рту: Поль курил даже во время вскрытия, утверждая, что табак — лучший антисептик. Занималась заря. Вдоль Сены спускались первые караваны барж. По каменным лестницам с трудом поднимались клошары, окоченевшие после проведенной под мостами ночи.

— Беднягу убили вскоре после того, как он поел. Может быть, даже сразу.

— Что он ел, знаете?

— Гороховый суп и треску по-провансальски с картофелем. Пил белое вино. В желудке я обнаружил следы и кое-чего покрепче.

Ба! Они как раз поравнялись с «Погребами Божоле», где хозяин только что распахнул деревянные ставни. С улицы был виден темный зал, откуда тянуло винным запахом.

— Вы домой? — осведомился доктор, собираясь поймать такси.

— Нет, загляну в отдел идентификации.

Огромное здание на набережной Орфевр было покамест безлюдно, если не считать уборщиков на лестницах и в коридорах, еще пропитанных зимней сыростью. У себя в кабинете Мегрэ застал Люкаса, дремавшего в кресле комиссара.

— Что нового?

— Фотография разослана по газетам, но поместят ее в утреннем выпуске только некоторые из них: она доставлена слишком поздно.

— Машина?

— Проверил уже три желтых «Ситроена». Ни один не подходит.

— Ты звонил Жанвье?

— Явится к восьми и сменит меня.

— Если будут спрашивать, я наверху. Предупреди коммутатор: соединять со мной по любому звонку.

Спать Мегрэ не хотелось, но он как бы отяжелел и двигался медленней, чем обычно. Комиссар взобрался по узкой, запретной для посторонних лестнице под крышу Дворца правосудия. Приоткрыл дверь с матовым стеклом, заметил Мерса, склонившегося над своей аппаратурой, и направился к нему, но не успел даже заговорить, как дагтилоскопист покачал головой.

— Ничего, господин комиссар.

Мегрэ, заглянул в картотеку, потом вернулся к Мерсу, снял пальто и, поколебавшись, развязал галстук, давивший ему шею.

Мертвец был не здесь, а в Институте судебной медицины, где служитель поместил его в холодильный бокс ј 17, но люди все равно ощущали его незримое присутствие. Говорили они мало. Каждый занимался своим делом, не замечая, что сквозь чердачное оконце уже пробивается солнечный луч. В углу стоял раздвижной манекен, которым постоянно пользовались. На этот раз прибег к нему и Мегрэ.

Мере, уже успевший выбить одежду прямо в мешках, исследовал теперь собранную таким способом пыль, а комиссар занялся самими вещами. Тщательно, как торговец, украшающий витрину, он одевал манекен, — высота которого примерно соответствовала росту пострадавшего. Начал он с рубашки и кальсон и уже взялся за пиджак, когда вошел свежий, отдохнувший Жанвье: он-то до самого утра спал в собственной постели.

— Они таки добрались до него, шеф. — Жанвье отыскал глазами Мерса и подмигнул ему, намекая на то, что комиссар сегодня в «неразговорчивом» настроении. — Мы засекли еще одну желтую машину. Люкас проверил ее и утверждает, что она не представляет для нас интереса.

— Нет, тут что-то не так. Ты не находишь? — вздохнул Мегрэ, отступив на шаг и критически осмотрев свое произведение.

— Минутку… Нет, ничего не замечаю… Правда, покойник был чуть повыше. Пиджак кажется малость коротким.

— Это все?

— Разрез от ножа узковат.

— Больше ничего?

— Покойник был без жилета.

— А вот меня удивляет, что пиджак не из того же материала, что брюки, да и цвета другого.

— Ну, это бывает.

— Погоди-ка. Присмотрись к брюкам. Они почти новые. Они от одного костюма, а пиджак от другого, который старше первого самое малое на два года.

— Похоже.

— Судя по носкам, рубашке и галстуку, парень любил прифрантиться… Звони в «Погреба Божоле» и другие бистро. Постарайся выяснить, был ли вчера покойный в пиджаке и брюках от разных костюмов.

Жанвье устроился в углу, и голос его создал в помещении своего рода звуковой фон. Инспектор поочередно вызывал разные кафе, до бесконечности повторяя:

— Уголовная полиция… Да, я был у вас вчера… Не скажете ли…

К несчастью, покойный нигде не снимал плащ. Расстегивал, возможно, но никто не обратил внимания, какого цвета на нем пиджак.

— Что ты делаешь, вернувшись домой?

— Целую жену, — ухмыльнувшись, отозвался Жанвье: он женился всего год назад.

— А потом?

— Сажусь, а она приносит мне шлепанцы.

— Потом?

— Понял! — стукнул себя по лбу инспектор. — Меняю пиджак.

— У тебя есть домашняя куртка?

— Нет. Я надеваю старый пиджак, который стал мне маловат, Эта деталь сразу сделала незнакомца человечней и ближе. Они представили себе, как он возвращался домой и, может быть, подобно Жанвье, целовал жену. Во всяком случае, снимал новый пиджак и надевал старый. Потом ел.

— Какой сегодня день?

— Четверг.

— Значит, вчера была среда. Тебе часто случается есть в ресторанах? В дешевых, вроде тех, где бывал наш незнакомец?

Разговаривая, Мегрэ натягивал на плечи манекену бежевый плащ. Накануне в такое же время, нет, пожалуй, чуть позднее этот плащ был еще на живом человеке, зашедшем в «Погреба Божоле» почти что у них на глазах: им и сейчас довольно выглянуть в чердачное оконце, чтобы увидеть витрину этого заведения на другом берегу Сены.

Незнакомец взывал к Мегрэ. Требовал разговора не с кем-нибудь из инспекторов или комиссаров, не с самим начальником уголовной полиции, как делают порой те, кто считает свое дело особо важным. Ему нужен был Мегрэ. Правда, он предупредил: «Меня вы не знаете». Но ведь и добавил: «Хотя знавали мою жену Нину».

Жанвье раздумывал, куда гнет комиссар со своими разговорами о ресторанах.

— Треску по-провансальски любишь?

— Обожаю. Желудок, правда, не принимает, но при случае все-таки ем.

— Вот именно!.. Жена тебе охотно ее готовит?

— Нет, слишком хлопотно. Такое блюдо редко получишь у себя дома.

— Значит, берешь его в ресторане, когда оно есть в меню?

— Да.

— А оно там часто встречается?

— Не знаю. Дайте сообразить… По пятницам бывает.

— А вчера была среда. Соедини-ка меня с доктором Полем.

Врач, дописывавший заключение, не удивился вопросу Мегрэ.

— Можете сказать, доктор, треска была с трюфелями или нет?

— Разумеется нет. Я обнаружил бы кусочки.

— Благодарю… Так вот, Жанвье, трюфелей не было. Следовательно, дорогие рестораны отпадают: там обычно добавляются трюфели. Спустись к ребятам, возьми себе в помощь Торранса и еще двух-трех. Телефонист на коммутаторе, конечно, разорется: вы надолго заблокируете линию. Вызывай все рестораны подряд, начиная с тех кварталов, где вчера мотался. Узнай, не было ли в вечернем меню трески по-провансальски.

И Жанвье удалился, отнюдь не в восторге от доверенного ему задания.

— Нож у тебя есть, Мере?

Было уже утро, а Мегрэ все не расставался со своим мертвецом.

— Введи лезвие в разрез на плаще… Теперь замри. — Комиссар слегка приподнял край плаща, чтобы видеть под ним пиджак. — Разрезы на обеих вещах не совпадают… Теперь нанеси удар как-нибудь по-другому… Зайди слева… Зайди справа… Бей сверху… Снизу…

— Понял.

Техники и служащие, приступившие к работе в огромной лаборатории, украдкой наблюдали за Мегрэ и Мерсом, обмениваясь насмешливыми взглядами.

— Опять не совпали. Между разрезами на пиджаке и на плаще добрых пять сантиметров разницы… Принеси-ка стул и помоги мне.