История Украинской ССР в десяти томах. Том первый - Коллектив авторов - Страница 57

О торговом пути из Скифии на восток, вплоть до Уральских гор и далее в страну исседонов, и на север, по которому ходили скифские купцы, сообщалось выше. Существование его подтверждается и археологическими находками, свидетельствующими о торговых связях скифов с племенами Прикамья, савроматами Поволжья и Приуралья. Вещи скифского типа, полученные в результате обмена, встречаются у племен скифской периферии: у синдо — меотов Прикубанья, тавров Горного Крыма, фракийских народов, населения милоградской и юхновской культур Полесья. Из стран Малой Азии в Скифию поступало большое количество бус из финикийского стекла и пасты. Из Прибалтики ввозился янтарь. Торговля у скифов оставалась меновой. Эквивалентом обмена, как и у многих других древних народов, очевидно, служил скот.

Золотые ножны меча. Курган Толстая Могила. Днепропетровская обл., IV в. до н. э.

Развитие обмена породило стремление к увеличению его объема как путем расширения хозяйственной деятельности, так и насильственным присвоением чужого имущества в результате походов и получения дани. Все это не могло не содействовать накоплению богатства в руках отдельных лиц и углублению, таким образом, социально — имущественной дифференциации. Подобное положение вещей отметили современники скифов. Вот что пишет Страбон: «Надо сказать, что наш образ жизни почти у всех произвел перемену к худшему, внося роскошь, пристрастие к удовольствиям и для удовлетворения этих страстей множество безнравственных средств к обогащению. Такая испорченность нравов в значительной степени проникла к варварам, между прочим, и к номадам. Последние со времени знакомства с морем сразу сделались хуже: стали разбойничать, убивать иностранцев и, вступая в сношения со многими народами, перенимать у них роскошь и торгашество».

Широкое проникновение в Скифию изделий греческого ремесла обусловило упадок отдельных видов местных ремесел, таких, как гончарное, косторезное, бронзолитейное и ювелирное.

Общественный строй Скифии. В Скифии господствующее положение занимали царские скифы. Они составляли основную силу во время скифских походов в Переднюю Азию и при сдерживании полчищ персидского царя Дария I. На ранних этапах своей истории царские скифы представляли собой, по — видимому, союз племен, включавший три подразделения, каждое из которых имело собственную территорию и находилось под властью своего царя. Такое деление племен отражено в рассказе о трех соединениях скифского войска во время войны с Дарием I. Причем предводитель самого большого и наиболее мощного воинского соединения скифов Иданфирс считался старшим.

В IV в. до н. э. власть над всеми скифскими племенами сосредоточилась в руках одного царя — Атея. Концентрация власти была важным шагом на пути превращения союза племен в единую народность, объединенную под единым управлением.

Царские скифы считали себя «лучшими и самыми многочисленными»; современники называют их также «свободными скифами», или собственно скифами. По отношению к этой господствующей группе остальные племена были зависимыми, «подвластными», «рабами». В основе этой зависимости, безусловно, лежали отношения данничества, опиравшиеся на военное принуждение. Неуплата дани являлась прямым поводом к войне со всеми ее последствиями — разграблением имущества, пленом, рабством и пр. Но даже выполнение даннических обязательств не гарантировало от набегов. В таких случаях действовали отдельные отряды по собственной инициативе, а не по «общему решению». Прекрасная иллюстрация подобного положения содержится в рассказе Лукиана. В ответ на жалобы боспорцев об участившихся набегах скифские послы отвечали, что эти отряды «не высылаются по общему решению, а каждый из них занимается грабежом на свой страх, ради прибыли», и что в этом случае обороняющаяся сторона сама может наказать их, если сумеет.

Форма зависимости подвластных народов от царских скифов, по — видимому, была различной. В одних случаях она могла быть более мягкой, такой, к примеру, как во взаимоотношениях со скифами — кочевниками и скифами — земледельцами, в других — более жесткой, как со скифами — пахарями и фракийскими племенами. Прямое влияние на характер взаимоотношений могла иметь степень этнического родства, когда близкие по этносу и культуре народы находились в более привилегированном положении, нежели этнически чуждые.

В сообщениях Клеарха Солийского (IV в. до н. э.) имеются свидетельства об особой жестокости по отношению к покоренным народам, в частности к подвластным фракийцам. «Предавшись же роскоши и притом весьма сильно… они (скифы) дошли до такой степени жестокости и высокомерия, что у всех людей, с которыми вступали в сношения, стали отрезать концы носов… Женщины же их татуировали тела женщин фракийцев, живших вокруг них к западу и северу… Над всеми же они господствовали так надменно, что рабское служение у них, ни для кого не бесслезное, перенесло и в следующие поколения выражение «от скифов», показывая этим каким оно было».

Уже на заре своей истории скифское общество выступало как весьма сложное образование. Внешней формой общественных отношений оставалась родоплеменная структура, однако основы ее уже были подорваны и видоизменены ростом частной собственности, имущественного неравенства, выделением богатой аристократической верхушки, сильной власти царя и окружающей его дружины.

Золотая оковка горита (футляра для лука). Мелитопольский курган. Запорожская область. IV в. до н. э.

Основу скифского общества составляла малая индивидуальная семья, собственностью которой был скот и домашнее имущество. Но семьи были разными. В руках богачей сосредоточивались огромные стада, в то время как другая часть населения находилась в бедственном положении, не имея даже того минимума скота, который мог бы обеспечить ведение самостоятельного кочевого хозяйства.

Мерилом богатства у скифов с весьма раннего времени являлись также золотые украшения, предметы оружия и узды, золотые чаши и утварь. Источники, например, сообщают, что одно из знатных лиц в Прикубанье владело десятью золотыми чашами, восемью — десятью четырехместными повозками, множеством табунов лошадей, стад крупного рогатого скота и отар овец. Скифской знати противостояла масса рядового населения, большинство которого имело по одной повозке, запряженной парой волов, и поэтому называлось «восьминогим». Но были еще более бедные. Об одном из них рассказал греческий поэт Пиндар (V в. до н. э.): «Среди кочевников — скифов блуждает Стратон, не имеющий дома, перевозимого на повозке». «Не имеющий там повозки считается бесчестным (неуважаемым)», — добавляет к этому комментатор. Псевдо — Гиппократ (V в. до н. э.) упоминает о скифских богачах, которые считались «самыми благородными и пользующимися наибольшим могуществом» людьми в Скифии. У него же сказано и о существовании скифской безлошадной бедноты, принадлежащей к числу людей «самого низкого происхождения».

Скифские курганы дают представление о многогранной жизни и сложной социальной структуре скифского общества. Среди них — погребения скифских царей, представителей военно — родовой аристократической верхушки, знатных и богатых скифов, зажиточных людей, представителей рядового населения, бедноты и рабов. Такое социальное и имущественное деление несло в себе зависимость одной части населения Скифии от другой, с сохранением, однако, внешних форм родовых отношений. Замечательной иллюстрацией такому утверждению является серебряная с позолотой чаша из Гаймановой Могилы, на которой изображены скифские вельможи и раболепно прислуживающие рядовые скифы. Пожалуй, это единственное произведение, которое так выразительно передает социальное неравенство, существовавшее в скифском обществе.

Золотая и серебряная посуда. Курган Гайманова Могила. Запорожская область. IV в. до н. э.