Последняя охота Серой Рыси - Робертс Чарльз - Страница 14

К вечеру Мак-Уэ сделалось несравненно лучше, и он настоял на том, чтобы его перенесли на собственную его койку, утверждая, что ему не по себе в этом шкапу. На следующий день он собрался идти на работу, но хозяин был неумолим, и Мак-Уэ еще два дня оставался в заключении.

В течение всего этого времени Роза-Лилия, следуя строгому внушению Бракетта, не подходила к больному, чтобы не надоедать ему. Мак-Уэ ничего не делал. Он только курил и что-то строгал ножичком. Занимался он этим очень прилежно, но никому не показывал, что делает. Кончив строгать, он взял в кухне небольшую жестяную чашку и поставил на плиту, налив в нее темную пахучую жидкость из табачного сока и чернил. Роза-Лилия умирала от любопытства, особенно когда увидела, что он снял бусы, украшавшие его табачный индейский кисет, который он всегда носил с собою. Но она не смела подойти близко, чтобы лучше рассмотреть таинственную работу.

На следующий день Мак-Уэ снова отправился в лес, но только после завтрака и много позже других. Роза-Лилия стояла у дверей, когда он проходил мимо нее. Она взглянула на него ласково, очаровательно улыбнулась ему. Мак-Уэ не взглянул на нее, и лицо его было по-прежнему сурово, но, проходя мимо, он что-то сунул ей в руку. К великому восторгу своему она увидела маленькую темно-коричневую деревянную куклу с двумя очень искусно вставленными глазами из белых бус, с черными посредине зрачками.

Роза-Лилия крепко прижала к груди свое сокровище. Сначала она хотела показать куклу Джимми Бракетту, но в ту же минуту она инстинктивно почувствовала, что этого не следует делать. Подарок дан был украдкой, и она должна хранить его в тайне. Она унесла куклу и спрятала ее на своей койке, но приходила туда несколько раз и течение дня, чтобы полюбоваться ею. Вечером она унесла ее оттуда и присоединила к остальным своим игрушкам. Она ни слова не говорила Мак-Уэ, поиграла с куклой так, чтобы он мог видеть это. С этих пор она не спускала с рук своего «маленького негритенка». Нежность, которая пробудилась было в душе Мак-Уэ, вся вылилась в этом подарке, и он снова не замечал существования ребенка. Роза-Лилия тоже больше не старалась обратить на себя его внимание. Ей было довольно той тайны, которая существовала теперь между ними. Жизнь в лагере шла гладко и спокойно, все были заняты и ни о чем больше не думали, кроме своего дела.

Весна в тот год была ранняя и быстрая; теплые дожди, сменяющиеся жаркими солнечными лучами, быстро съедали снег.

Лед скоро прошел под напором вздымавшихся вод Оттакунзиса, и со всех пристаней понеслись наперегонки черные толпы бревен, стремившихся вниз по реке. Река делала крутой узкий поворот возле лагеря Конроя. Место это было скверное и при низкой воде, а во время весеннего разлива превращалось в бурный поток, наводящий ужас даже на привычных сплавщиков. Дровосеки постоянно наблюдали за этим изгибом во время сплава леса, чтобы в нем не образовалась запруда.

И вот, несмотря на самые невероятные усилия Дэви Легана и всех остальных дровосеков, бревна стали задерживаться в этом изгибе. Стремительное течение втыкало бревна в берег. Запруда образовалась в самой середине потока, куда не рискнул бы отправиться ни один из дровосеков. Не прошло и нескольких минут, как вся поверхность реки, от одного берега и до другого, покрылась бревнами, среди которых бурлили и пенились потоки воды, взлетая вверх и рассыпая во все стороны молочно-белые брызги. Бревно за бревном вытаскивали дровосеки, стоя на берегу, но сплошная масса бревен посреди реки не трогалась с места. Прибывающие сзади бревна образовали как бы рамку по краям ее и еще плотнее сжали реку, преградив окончательно путь течению. Страшный шум и грохот перешли вдруг сразу в мелкую и однообразную трескотню. Бревна, покрывавшие поверхность реки от одного берега до другого, преградило окончательно путь воде, которая стала подниматься с невероятной быстротой, угрожая затопить всю долину и смыть до основания лагерь.

Увидя грозящую опасность, хозяин схватил топор и, проложив себе путь среди чудовищной путаницы бревен в самом начале запруды, где бурлили и пенились потоки воды, выбрался на самую середину потока. Опытный глаз сразу указал ему, как можно при помощи ударов топора то в одном, то в другом месте пустить по реке большие бревна — «замочные», как их называют дровосеки, потому что они прочно удерживают на месте весь сплав. Отметив все эти бревна топором, он вышел на берег и спросил, не найдется ли двух охотников, которые согласились бы отрубить эти бревна от того места, где они застряли.

Борьба с запрудами — опасная задача. Она настолько опасна, что для нее ищут всегда охотников. Дэви Лeган давно уже прославился своими подвигами при уничтожении запруд. На вызов его отвечали согласием все неженатые дровосеки, за исключением Джонсона, слепой глаз которого не позволял ему брать на себя таких опасных обязанностей. Хозяин выбрал Берда Пиджона и Энди Уайта — опытных сплавщиков, умеющих хорошо владеть топором.

Поплевав себе хорошенько на ладони, молодые люди схватили топоры и с веселым, бодрым видом прыгнули с берега на самое основание запруды. Глаза всего лагеря со страхом и любопытством следили за ними. Люди эти совершали поистине героический подвиг, равный которому можно встретить разве только на поле битвы. Спокойно и хладнокровно, не боясь смерти, рубили они бревна. Обязанность их заключалась в том, чтобы отрубить застрявшие в земле концы бревен и затем в самую последнюю минуту постараться надуть злую судьбу и прыгнуть обратно на берег.

Не успели они еще перерубить всех бревен, как опытный глаз хозяина заметил, что бревна начинают отделяться у верхней окраины. Громкий предостерегающий крик его покрыл собою оглушительный грохот воды. В ту же минуту по всему пространству, покрытому бревнами, пронесся гул, какой бывает при подземных ударах, заглушающий все другие звуки. Рубившие бревна дровосеки успели прыгнуть обратно на берег в ту самую минуту, когда запруда под ними начала разъединяться.

И вдруг раздался крик ужаса… Сердца дровосеков замерли от испуга. В тридцати шагах от них и в десяти от берега дровосеки увидели на бревне Розу-Лилию. Никем не замеченная, весело пробралась девочка на бревна, чтобы набрать себе смолы. Не успела она это сделать, как бревна пришли в движение, и ее охватил такой ужас, что она не попыталась даже вернуться на берег, а бросилась на бревно и, уцепившись за него ручонками, подняла отчаянный крик.

Стон ужаса пронесся по воздуху. Приближался тот страшный миг, когда поверхность помоста должна была разъединиться на части. Всякому опытному глазу было ясно видно, что к ребенку нет никакой возможности пробраться. Попытка спасти девочку была бы безумием. Дровосеки бросились к окраине берега, но тотчас же отскочили назад от едва не налетевших на них бревен. Остался один Джонсон. Как безумный, прыгнул он на ближайшее бревно, но тут же поскользнулся и упал. Несмотря на отчаянное сопротивление, он был подхвачен десятком рук и вытащен на берег.

В ту минуту, когда упал Джонсон, послышался чей-то безумный крик, и мимо дровосеков мелькнула гигантская фигура Мак-Уэ. Он прыгнул далеко на бревна. С необыкновенною ловкостью и уверенностью перепрыгивал Мак-Уэ с одного раскачивающегося бревна на другое, сворачивая то в одну, то в другую сторону, пока не добрался до бревна, за которое держалась ручонками Роза-Лилия. Он схватил ее за платье и сунул под мышку, словно куклу. Повернувшись обратно, он балансировал с минуту на месте и затем огромными скачками понесся к берегу.

Берег огласился громкими криками радости и удивления. Но дровосеки тут же смолкли, увидя, как бревно, плывшее на пути Мак-Уэ, поднялось одним концом вверх, ударило его и столкнуло в бурливший водоворот потока. С нечеловеческими усилиями выбрался Мак-Уэ из воды весь мокрый и, взобравшись на следующее бревно, твердыми, большими скачками пустился снова к берегу. В этот раз не слышно было ни единого звука. Дровосеки ждали, затаив дыхание. Они видели, что обычно красное лицо Мак-Уэ было бело, как известь. Оставалось всего каких-нибудь два фута до берега, когда одно из бревен, на которое он собирался прыгнуть, вильнуло вдруг в сторону и Мак-Уэ, перевернувшись в воздухе, изо всех сил хлопнулся боком поперек бревна. К нему навстречу бросились хозяин, Бракетт и еще два дровосека. Они схватили его. Бревна колотили их со всех сторон, но они не обращали на ушибы никакого внимания и вместе с драгоценной ношей вытащили Мак-Уэ на берег. Не успел он ступить на землю, как свалился без чувств, продолжая так крепко держать девочку под мышкой, что ее насилу освободили из его объятий.