Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Василий Тёркин

Твардовский Александр Трифонович

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Василий Тёркин - Твардовский Александр Трифонович - Страница 9

Изменить размер шрифта:

Поединок

Немец был силён и ловок,

Ладно скроен, крепко сшит,

Он стоял, как на подковах,

Не пугай – не побежит.

Сытый, бритый, бережёный,

Дармовым добром кормлённый,

На войне, в чужой земле

Отоспавшийся в тепле.

Он ударил, не стращая,

Бил, чтоб сбить наверняка.

И была как кость большая

В русской варежке рука…

Не играл со смертью в прятки, —

Взялся – бейся и молчи, —

Тёркин знал, что в этой схватке

Он слабей: не те харчи.

Есть войны закон не новый:

В отступленье – ешь ты вдоволь,

В обороне – так ли сяк,

В наступленье – натощак.

Немец стукнул так, что челюсть

Будто вправо подалась.

И тогда боец, не целясь,

Хряснул немца промеж глаз.

И ещё на снег не сплюнул

Первой крови злую соль,

Немец снова в санки сунул

С той же силой, в ту же боль.

Так сошлись, сцепились близко,

Что уже обоймы, диски,

Автоматы – к чёрту, прочь!

Только б нож и мог помочь.

Бьются двое в клубах пара,

Об ином уже не речь, —

Ладит Тёркин от удара

Хоть бы зубы заберечь.

Но покуда Тёркин санки

Сколько мог

В бою берёг,

Двинул немец, точно штангой,

Да не в санки,

А под вздох.

Охнул Тёркин: плохо дело,

Плохо, думает боец.

Хорошо, что лёгок телом —

Отлетел. А то б – конец…

Устоял – и сам с испугу

Тёркин немцу дал леща,

Так что собственную руку

Чуть не вынес из плеча.

Чёрт с ней! Рад, что не промазал,

Хоть зубам не полон счёт,

Но и немец левым глазом

Наблюденья не ведёт.

Драка – драка, не игрушка!

Хоть огнём горит лицо,

Но и немец красной юшкой

Разукрашен, как яйцо.

Вот он-в полвершке – противник.

Носом к носу. Теснота.

До чего же он противный —

Дух у немца изо рта.

Злобно Тёркин сплюнул кровью,

Ну и запах! Валит с ног.

Ах ты, сволочь, для здоровья,

Не иначе, жрёшь чеснок!

Ты куда спешил – к хозяйке?

Матка, млеко? Матка, яйки?

Оказать решил нам честь?

Подавай! А кто ты есть,

Кто ты есть, что к нашей бабке

Заявился на порог,

Не спросясь, не скинув шапки

И не вытерши сапог?

Со старухой сладить в силе?

Подавай! Нет, кто ты есть,

Что должны тебе в России

Подавать мы пить и есть?

Не калека ли убогий,

Или добрый человек —

Заблудился

По дороге,

Попросился

На ночлег?

Добрым людям люди рады.

Нет, ты сам себе силён,

Ты наводишь

Свой порядок.

Ты приходишь —

Твой закон.

Кто ж ты есть? Мне толку нету,

Чей ты сын и чей отец.

Человек по всем приметам, —

Человек ты? Нет. Подлец!

Двое топчутся по кругу,

Словно пара на кругу,

И глядят в глаза друг другу:

Зверю – зверь и враг – врагу.

Как на древнем поле боя,

Грудь на грудь, что щит на щит, —

Вместо тысяч бьются двое,

Словно схватка всё решит.

А вблизи от деревушки,

Где застал их свет дневной,

Самолёты, танки, пушки

У обоих за спиной.

Но до боя нет им дела,

И ни звука с тех сторон.

В одиночку – грудью, телом

Бьётся Тёркин, держит фронт.

На печальном том задворке,

У покинутых дворов

Держит фронт Василий Тёркин,

В забытьи глотая кровь.

Бьётся насмерть парень бравый,

Так что дым стоит сырой,

Словно вся страна-держава

Видит Тёркина:

– Герой!

Что страна! Хотя бы рота

Видеть издали могла,

Какова его работа

И какие тут дела.

Только Тёркин не в обиде.

Не затем на смерть идёшь,

Чтобы кто-нибудь увидел.

Хорошо б. А нет – ну что ж…

Бьётся насмерть парень бравый —

Так, как бьются на войне.

И уже рукою правой

Он владеет не вполне.

Кость гудит от раны старой,

И ему, чтоб крепче бить,

Чтобы слева класть удары,

Хорошо б левшою быть.

Бьётся Тёркин,

В драке зоркий,

Утирает кровь и пот.

Изнемог, убился Тёркин,

Но и враг уже не тот.

Далеко не та заправка,

И побита морда вся,

Словно яблоко-полявка,

Что иначе есть нельзя.

Кровь – сосульками. Однако

В самый жар вступает драка.

Немец горд.

И Тёркин горд.

– Раз ты пёс, так я – собака,

Раз ты чёрт,

Так сам я – чёрт!

Ты не знал мою натуру,

А натура – первый сорт.

В клочья шкуру —

Тёркин чуру

Не попросит. Вот где чёрт!

Кто одной боится смерти —

Кто плевал на сто смертей.

Пусть ты чёрт. Да наши черти

Всех чертей

В сто раз чертей.

Бей, не милуй. Зубы стисну,

А убьёшь, так и потом

На тебе, как клещ, повисну,

Мёртвый буду на живом.

Отоспись на мне, будь ласков,

Да свали меня вперёд.

Ах, ты вон как! Драться каской?

Ну не подлый ли народ!

Хорошо же! —

И тогда-то,

Злость и боль забрав в кулак,

Незаряженной гранатой

Тёркин немца – с левой – шмяк!

Немец охнул и обмяк…

Тёркин ворот нараспашку,

Тёркин сел, глотает снег,

Смотрит грустно, дышит тяжко, —

Поработал человек.

Хорошо, друзья, приятно,

Сделав дело, ко двору —

В батальон идти обратно

Из разведки поутру.

По земле ступать советской,

Думать – мало ли о чём!

Автомат нести немецкий,

Между прочим, за плечом.

«Языка» – добычу ночи, —

Что идёт, куда не хочет,

На три шага впереди

Подгонять:

– Иди, иди…

Видеть, знать, что каждый встречный —

Поперечный – это свой.

Не знаком, а рад сердечно,

Что вернулся ты живой.

Доложить про всё по форме,

Сдать трофеи не спеша.

А потом тебя покормят, —

Будет мерою душа.

Старшина отпустит чарку,

Строгий глаз в неё кося.

А потом у печки жаркой

Ляг, поспи. Война не вся.

Фронт налево, фронт направо,

И в февральской вьюжной мгле

Страшный бой идёт, кровавый,

Смертный бой не ради славы,

Ради жизни на земле.