Здесь птицы не поют (СИ) - Бондарь Дмитрий Владимирович - Страница 24

— Вычистили все давно, — объяснил якут. — Когда проверку проводили, все и вычистили. Я в прошлом году там был, смог дверь открыть. Холодно там и темно очень. Вытяжка не работает, света нет, грунтовая вода кое — где поднялась. Зато под землей и никто не знает, терпимо, в общем. Нет рядом лучшего места. Так что, паря, выбор у нас невелик. Либо туда, либо демоны нас настигнут.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Рогозин осмысливал сказанное, переводя на нормальный язык. Демонов он, по здравому размышлению, не боялся. Сказки слушать было забавно, интересно, местами жутковато, но слушать и проникаться впечатлением — это одно, а поверить в эту чешую — совсем другое. Гораздо худшим соседством нежели воскресшие шаманы казались ему бандиты. Спутниковый телефон в лагере они наверняка «приватизировали». Теперь, чтобы покончить с Рогозиным и якутом, им всего‑то нужно было вызвать тот модный вертолет, наплести пилоту какую‑нибудь историю о потерявшихся друзьях, с воздуха найти их, бредущих по берегу реки к людскому жилью, привезти обратно в лагерь и… все. Не очень сложная задача, если вдуматься.

— Далеко идти еще? — поинтересовался Рогозин, хотя сам не понял зачем: особого выбора «идти или не идти» у него и не было. С его сложными отношениями с ориентированием на местности рассчитывать в одиночку на какой‑то успех было бы верхом самонадеянности.

Лучше всяких веревок был привязан он к чокнутому якуту и пуще демонов и лысых «рыбаков» боялся остаться один среди этих зеленых сопок и холодных рек.

— Нет, немного осталось. Думаю, час еще. Или чуть — чуть больше.

Через час они вышли к какому‑то ручью, якут заставил Рогозина влезть в него и почти полкилометра протопать по колено в обжигающе — холодной воде.

— Ну и что, что у них нет собак? — бормотал Юрик, прокладывая путь. — Разве это важно? Важно другое. Духи других миров боятся текучей воды, а наши сюллюкюн им служить не станут. Чем больше мы пройдем по текучей воде, тем сложнее им будет отследить нас. Ты лучше поглядывай, чтобы Моня за нами не увязался. Если появится, скажи мне, я его шугану дробью. Сейчас смеркаться будет, он должен близко подойти, если все‑таки за нами пошел. Поглядывай за спину, паря, нам такой след совсем не нужен.

И Рогозин все отчетливей понимал, что теперь они с приятелем говорят на совершенно разных языках. Слова одинаковые, но каждый имеет в виду что‑то свое.

Мокрые, спотыкаясь о коряги в наступивших сумерках, они все‑таки выбрались к расчетному месту.

Посреди довольно широкой поляны меж двух сопок из земли торчали несколько холмиков. Пара повыше, остальные вдвое меньше. Их черные силуэты отчетливо виднелись на фоне песочных склонов сопок.

— Пришли, паря, — устало сказал Юрик и побрел к одному из высоких холмиков. — Здесь вход. Помоги мне. Когда щелчок услышишь — дергай на себя.

Рогозин рассчитывал увидеть металлическую дверь с колесом замка, какие бывают на кораблях и в бомбоубежищах, но реальность оказалась куда проще. Дверь действительно была металлической, но толщиной совсем не в ладонь, как полагалось бы на подобном объекте. Больше всего она напоминала обычную гаражную дверь, сваренную «на коленке» не очень умелым мастером. Нижний край ее был прилично проржавевшим, и Юрик безбоязненно сунул руку в проеденную коррозией дыру.

Он целую минуту чем‑то там шуршал, позвякивал, щелкал. Потом что‑то хрустнуло, раздался звонкий щелчок и Рогозин с силой потянул ручку на себя, а поднявшийся на ноги якут поддержал его, уцепившись за вылезший из паза торец двери обеими руками. Дверь потихоньку поддалась и открылась, противно скрипнув напоследок перекошенными и, кажется, никогда ранее не смазывавшимися петлями.

— Пошли, Витька, доставай фонарь. Там еще две двери. Что‑то вроде шлюза.

Якут аккуратно прикрыл дверь, закрыл ее на какую‑то хитрую систему запоров и прошел вперед, отобрав у Рогозина фонарь.

Они стали спускаться по бетонным ступенькам. И эти бетонные ступеньки — точно такие, как на лестничных пролетах обычных девятиэтажек, только в два раза шире, почему‑то очень удивили Рогозина. Меньше всего он рассчитывал здесь увидеть что‑то такое — из прошлой жизни, безобидное, обычное и привычное.

Но в отличие от девятиэтажек, здешние ступеньки не прерывались межэтажными пролетами. Одна за другой — Рогозин насчитал их семьдесят штук — они вели в черную глубину.

Стены из порядком осыпавшегося бетона кое — где пестрели ржавыми пятнами арматуры, вдоль левой тянулись штыри, на которых когда‑то размещалась какая‑то проводка: возможно, внешнее освещение, внешняя антенна для имевшегося радио или еще для какой‑нибудь надобности. Теперь эти штыри кривыми зубьями торчали из стен и походили на какие‑то средневековые пыточные средства.

— Видишь крючья? — спросил Юрик.

— Да.

— Когда бомбоубежище вскрыли, на них были развешаны расчлененные тела конвоя и начальников. Ступени видишь, какие бурые? Это кровь в них въелась. Представляешь, как люди здесь тогда ходили? На стенах мясо висит, под ногами — кровь свежая чья‑то, мозги, дерьмо…

— Заткнись, а? — невежливо попросил Рогозин, которому уже стало не по себе.

— Кишки… — успел сказать Юрик и замолчал, пока не дошел до следующей двери.

Эта была куда серьезнее наружной. У нее имелось и замок — колесо и толщиной она была не меньше пятнадцати сантиметров.

— Помоги, — еще раз попросил Юрик и потянул колесо на себя.

Дверь не была даже закрыта на замок и открылась, несмотря на массивность, гораздо легче верхней.

— Теперь еще немного вниз, там последняя, — вытирая руки о штаны, сказал Юрик. — Дверь эту не закрывай, ее может заклинить, потом не выберемся. С собой инструмента нет никакого.

Он посветил фонарем вниз, и Виктор увидел как нижняя лестница отклоняется от верхней градусов на тридцать в горизонтальной плоскости. Прикинул, что снизу никак не разглядеть, что происходит у самой верхней двери. И снова они начали спускаться, следуя за скачущим по стенам лучом фонаря.

И опять Рогозин насчитал семьдесят ступеней.

— Это на сколько мы спустились? — спросил он, прикидывая, что высота ступеньки сантиметров двадцать.

— Около тридцати метров, — сообщил якут, ощупывая последнюю дверь. — В прошлый раз я помаялся, ее открывая. Потом шарниры и механизм разобрал и силиконовой смазкой покрыл, должно работать.

— Так ты здесь уже бывал?

— Два дня прожил, — гордо сообщил Юрик. — Хорошее место, спокойное. Даже мертвые не беспокоят. Наверное, попа вызывали отпеть их души.

— Юрик, ты мне друг, конечно, но если еще раз ты начнешь мне здесь плести о тех мертвецах, о реках крови и расчлененке, я тебя стукну, — мрачно пообещал Рогозин. — Заткнись от греха, ладно?

— Как скажешь, па…

Юрик не успел договорить, потому что сверху вдруг раздались удары в дверь, а потом сразу донесся голос:

— Эй, узкоглазый, открывай!

Виктор сразу догадался, что Моня орет в ржавую дыру.

— Я отсюда никуда не уйду, — сверху надрывался Моня. — И пусть все твои якутские черти сюда придут — я им расскажу, где ты спрятался! Открывай, я вижу свет фонаря!

— Сволочь, сам подохнет и нас туда же утянет, — выругался якут. — Нужно было убить его там, на поляне. Теперь придется с собой брать. Надо его заткнуть, а то накличет… Давай фонарь и жди здесь.

Он быстро побежал по лестнице вверх, а Рогозин подивился — откуда у человека столько энергии? Целый день куда‑то идти, драться, а теперь еще и бежать вверх девять этажей? У Виктора и в лучшие годы не было столько сил. И сюда он добрался только на страхе отстать и потеряться в тайге.

Вскоре они спустились оба — Юрик и Моня и якут сразу сказал извиняющимся тоном:

(function(w, d, c, s, t){ w[c] = w[c] || []; w[c].push(function(){ gnezdo.create({ tizerId: 364031, containerId: 'containerId364031' }); }); })(window, document, 'gnezdoAsyncCallbacks');

— Если бы я его там застрелил, возле двери, любой дурак догадался бы, где меня искать. Думаю, если сидеть станем тихо, то не найдут они его. К тому же он по ручью тоже вслед за нами прошел, след должен был немножко сбиться. Но ты, Моня, все равно останешься здесь — перед дверью. А мы будем внизу, за ней. Мне совсем не хочется из‑за тебя попасть на обед к Бордонкую. А лысые без собак нас точно не найдут.