Мой враг - мое сердце (СИ) - "Cold Clarice" - Страница 3

— Тогда думаю, нет нужды говорить на английском, — неожиданно произнес мужчина, и обойдя препятствие в лице шокированного Данилы, уселся за рабочий стол. Если бы не легкие погрешности в произношении, можно было бы сказать, что он говорит на русском идеально. И черт возьми, это было неожиданно!

— Я хорошо говорю и понимаю по-русски, так что, кроме общения с  прислугой в этом доме нет нужды напрягать мозг в поисках знаний по английскому языку.

— Простите, но вы…

— Меня зовут Марк. Марк Робертсон, — от природы большие и выразительные изумрудные глаза Данилы, обрамленные короткими, но густыми темными ресницами, распахнулись на невозможную ширину. Так вот он какой, мистер Х. Спокойный и уравновешенный. Холодный, словно ледышка. И как с таким уживается страстная и темпераментная Кристи. Вдруг вспомнив о сестре, молодой человек спросил:

— А где же Кристина? Она пригласила меня, но не встретила, — он старался, чтобы в голосе не проскользнула обида. И получил в ответ пристальный любопытный взгляд.

— К сожалению, она осталась у подруги в Лондоне. Поэтому появится не раньше, чем в пятницу, — констатировал факт Марк, а Данила, вспомнив, что сегодня только вторник, ужаснулся. Его бросили здесь, в незнакомом месте, с незнакомыми людьми на два дня! Черт возьми, он не успокоится, если не выдернет своей сестренке все волосы на голове!

— Но…Это же...Как же…И я ведь…— эта возмущенная тирада бессвязных слов, видимо, веселила Марка, так как в уголках его губ мелькнула улыбка. Точнее, ее жалкое подобие.

— Что-то не так?

— Нет, просто…

— Целое имение в твоем распоряжении, так что радуйся… — он замешкался, — Дэни.

  Дэни? Что еще за Дэни? Так могли бы звать собаку, или поросенка. Или стиральный порошок. Но парень решил не предъявлять никаких претензий, находясь в этом доме на птичьих правах.

— Ужин будет в восемь вечера, так что у тебя еще есть время все здесь осмотреть. Только постарайся не заблудиться, — бросил Робертсон Даниле, который просто каждой клеточкой тела ощущал, что пора ретироваться, и уткнулся в широкий экран монитора, напрочь забыв о существовании гостя.

  Неизвестно почему, но зять произвел на Данилу двоякое впечатление. С одной стороны, он не вызывал опасений, был привлекателен и подчеркнуто вежлив. Но с другой, его глаза, его голос, его внешность пугали своей почти парадоксальной красотой. Не приторной, словно переслащенный чай, а мужественной, терпкой, словно дорогой коньяк. А после того, как парень рассмотрел себя в большом зеркале в специально приготовленной для него комнате, то вообще упал духом. Его высокий рост и почти девчачья худоба, которую друзья интеллигентно называли «стройностью», а также темные волосы, слегка прикрывающие шею, с длинной челкой в пол-лица, и огромные бабские изумрудные глаза, отнюдь не добавляли уверенности в себе. И мужественностью тоже слабо попахивали.

   Девушкам его внешность всегда казалась необычной, яркой, запоминающейся. Но разве сравнится в красоте и грации какой-то олененок с пантерой?Сравнение Марка с этим диким животным сразу органично и прочно вклинилось в сознание Данила, поэтому, повздыхав для приличия у зеркала еще пару минут, и скептически оглядев чуть обтягивающую черную водолазку и такого же цвета джинсы, выбранные в качестве одежды к ужину, он поспешил спуститься в столовую.

  Но проходя мимо рабочего кабинета своего шурина, услышал интересный разговор, заставивший остановиться и понять, что любопытство — порок не только представительниц прекрасного пола.

— Да, дорогой. Сегодня не могу. Кстати, ты подготовил документы о передаче фирмы под мое руководство?

— …

— Что значит упрямится??? Я хочу это предприятие, Джонс!!!

— …

— А я всегда получаю то, что хочу! Даже силой, — если голос Марка с утра сквозил безразличием и вежливым отстраненным дружелюбием, то сейчас в нем звучала сталь. Клокотала ярость. Сквозила угроза.

 Данила поспешил отойти от чуть приоткрытых дверей кабинета, подумав, что у такого Марка Робертсона на пути лучше не становиться…

========== глава 3 ==========

  Ужин проходил в атмосфере гнетущего молчания. Данила уже понял, что не добьется никаких реплик от своего шурина, поэтому просто постарался наслаждаться ужином, который оказался на удивление отменным. Предстояло еще подумать, чем занять себя на эти несколько дней. Молодой человек решил, что первым делом с утра отправится в конюшню, потому что эта хозяйственная постройка представляла для него первоначальный интерес. Он не был знаком с тонкостями верховой езды, но надеялся научиться, или хотя бы попытаться, раз уж представляется такой шанс.

  Время шло ужасно медленно. Марк уткнулся носом в «Таймс» и предпочитал игнорировать, казалось, нежеланного гостя, а Данила думал, как он умудряется, читая газету, и не отвлекаясь на постороннее, попадать вилкой точно в рот, ни разу не промахнувшись. Этот человек его пугал. Тем, что был малообщителен, отстранен и немного резковат. А если вспомнить о подслушанном разговоре, даже ни немного. Этим же Марк Данилу и раздражал. Гостеприимством здесь не пахло.Единственной положительной ноткой этого вечера была снующая туда-сюда молоденькая служанка Мелисса, бросающая то и дело заинтересованные взгляды на парня, улыбающаяся ему. Девушка была очень привлекательна. А Данила был не прочь пообщаться с ней подольше. Но, к сожалению, пришлось оставить такое интересное занятие, как флирт с Мелиссой на потом, потому что внезапно тишину столовой разрезал недовольный голос Марка:

— Жаркое пересолено, — сказано это было так, словно только что произошла вселенская катастрофа, причинившая непоправимый ущерб. — Мелисса, можете это унести и передать повару, что если еще раз такое повторится, я подумаю о новой кандидатуре на его место.

   Данила подавился. От внезапно вспыхнувшего возмущения. Неужели можно так поступать с людьми из-за такой ерунды?! Наверное, всю ярость парень вложил в брошенный на Робертсона взгляд, так как последний только поинтересовался:

— Ты чем-то недоволен? — почему-то «ты» было сказано особенно противно.

  Данила думал, стоит что-то говорить, или нет, но, заметив, как напряжен Марк, он вдохнул в грудь побольше воздуха и поинтересовался:

— Вы всегда грозитесь уволить человека, только потому, что он слегка промахнулся?

Бровь Робертсона удивленно взметнулась вверх, придавая его лицу иронично-самодовольное выражение.

— Да, — ответ такой, словно Данил спросил какую-то несусветную глупость.

— И по-вашему это нормально?

— Эти люди работают на меня. Получают неплохие деньги. Они должны соответствовать требованиям своего работодателя. Если меня что-то не устраивает, я имею полное право избавиться от некомпетентного работника.

— Мы же не в Средневековье живем!  — Данила распалялся еще больше. — Что это за чушь?

— Это не чушь, Дэни. Это социальная иерархия. Видишь ли, есть те, кто управляет. И есть управляемые. Все довольно просто, — убийственно спокойный голос, лишний раз констатирующий, что Марк Робертсон — царь и Бог.

— И конечно же, ТЫ, — парень выделил это слово особенно, — как управляющий, считаешь, что можешь иметь все, что захочешь?

  Марк усмехнулся. Потому что его еще никто так не забавлял. Потому что его еще никто так не заинтересовывал.

— Я так не считаю. Я это просто знаю, Дэни. Я привык получать все от этой жизни, что пожелаю. Меня воспитали так, что я твердо с детства знал — для нашей семьи нет ничего невозможного.

— Это избалованность.

— Это истина.

— Есть вещи, которые за деньги купить невозможно! — чуть не крича, говорил Данила. — Дружбу, уважение, любовь, наконец!

  Парень вспыхнул, когда Марк на это эмоциональное заявление разразился хохотом. Если до этого момента шурин пугал и настораживал Данилу, то сейчас просто взбесил его и окончательно вызвал к себе ненависть. Богатый, бесчувственный чурбан!