Братья Рико - Сименон Жорж - Страница 12

4

Хозяин гаража в Гаррисберге, у которого Эдди взял машину, указал ему дорогу на карте, прикрепленной кнопками к стене. Слышались раскаты грома, но дождь еще не пошел. Ехать нужно было по главной магистрали до Карлайла, свернуть направо, на 274-ю дорогу, потом, оставив позади маленький поселок под названием Драмголд, повернуть налево — на 850-ю. Не доезжая до Элинди, он сразу увидит кирпичное здание с высокой трубой.

Это старый сахарный завод. Оттуда начинается нужная дорога.

Все эти сведения, как бывало в школьные годы, механически отпечатались в его памяти, вплоть до числа миль от одного пункта до другого.

Когда он ехал еще по ответвлениям автострады, стал накрапывать дождь и через несколько секунд превратился в такой ливень, что «дворники» на ветровом стекле оказались против него бессильны. Вода сплошным потоком стекала по стеклу, и все вокруг искажалось, как в кривом зеркале.

Минувшей ночью Эдди спал плохо. Вечером, прилетев в Вашингтон, он узнал, что через час отправляется самолет на Гаррисберг, и решил им воспользоваться, даже не обеспечив себе по телефону номер в гостинице. Нервничать он начал уже во время полета. При посадке в Джексонвиле пассажиры увидели, как на краю аэродрома догорали обломки такого же точно самолета, потерпевшего катастрофу за час до их прибытия.

В двух или трех приличных отелях Гаррисберга не нашлось ни одного свободного номера. Как видно, здесь был местный праздник или ярмарка. Поперек улиц висели цветные полотнища, издали виднелась триумфальная арка, и, несмотря на полночный час, по городу бродили музыканты.

Наконец такси доставило его в какой-то сомнительный отель, где ванна была вся в желтых подтеках, а на тумбочке у кровати рядом с Библией стоял радиоприемник, который можно было включить, бросив в скважину монету в двадцать пять центов.

Всю ночь в соседнем номере, раздобыв у посыльного бутылку виски, буйствовала пьяная пара, и напрасно Эдди несколько раз стучал им в стенку.

Что говорить, в юности он терпел и не такое. Когда он был мальчишкой, у них вообще не было ванной комнаты и вся семья раз в неделю, по субботам, мылась на кухне.

Может быть, потому он так и трудился — чтобы иметь когда-нибудь настоящую ванную. Настоящую ванную и возможность ежедневно менять белье!

Он даже не заметил, как проехал Карлайл. Указатели стояли вдоль всей автострады, но машина неслась с такой скоростью, а покрышки так шуршали по мокрому асфальту, что трудно было внимательно следить за дорогой, и он не успевал сквозь дождевую завесу читать надписи.

Уже пора было свернуть с главной магистрали, но Эдди проскочил 274-е шоссе и, чтобы снова выехать на него, вынужден был сделать большой крюк по деревенским дорогам и каким-то пригородам. Как назло, проехав еще две мили, он увидел, что дальше путь загражден. Надпись с длинной стрелой гласила: «Объезд».

Эдди наугад продвигался вперед, наклоняясь над рулем, чтобы хоть что-нибудь разглядеть сквозь грозу. Удалось выехать с грунтовой дороги на асфальт, но радость была недолгой. Миновав какой-то хутор, он снова очутился на грунтовой дороге.

Теперь появились горы. Деревья казались черными.

Сбоку виднелась ферма, дальше расстилались поля, и вслед ему глядели перепуганные коровы.

Судя по всему, он сбился с пути и поэтому никак не мог отыскать даже следов Драмголда, который, по-видимому, остался где-то позади. Нигде ни одного указателя.

Чтобы расспросить про дорогу, нужно было остановить машину у какой-нибудь фермы, выйти и под дождем стучать в дверь. Эдди не был уверен, что кого-нибудь там найдет. Казалось, все люди исчезли с лица земли.

Наконец показалась бензоколонка. Пришлось сигналить с десяток раз, пока к машине вышел здоровый рыжий парень в дождевике.

— Как проехать в Уайт-Клауд?

Парень почесал в затылке и побрел к соседней лачуге, чтобы в свою очередь у кого-то спросить. И снова потянулись склоны, леса, потом озеро, такое же хмурое, как небо. Еще несколько часов пути — он был ужасно голоден, после утренней чашки кофе у него во рту не было ни крошки, — и наконец он увидел в лощине несколько деревянных строений. На фронтоне одного из них, выкрашенного в темно-желтый цвет, черными буквами было выведено: «Торговый пост Иезекиеля Хиггинса».

Про эту вывеску и говорил человек из гаража. Итак, наконец он в Уайт-Клауде, где живет старый Малакс.

Вдоль всего фасада шла веранда. Ее левая часть была отведена под лавку, похожую на лавку первых поселенцев.

Здесь можно было купить любой товар: мешок муки, лопату, грабли, сбрую, консервы и наряду с этим конфеты и рабочие комбинезоны. Над средней дверью красовалась вывеска «ОТЕЛЬ», а над правой — «ТАВЕРНА».

В глубине веранды, с крыши лились потоки воды, растянувшись в кресле-качалке, курил черную сигару какой-то человек. Казалось, его забавляло, как Эдди пытается проскочить под дождем.

Сначала Эдди не обратил на него внимания. Он раздумывал, какую из трех дверей ему избрать, и наконец решил войти в таверну, где сидели, склонив головы над стаканами, два безмолвных, как мумии, старика. Таких древних старцев можно встретить только в отдаленных сельских местностях. Один из них после долгого молчания открыл рот и произнес:

— Марта!

Из кухни вышла женщина, вытирая руки о передник.

— Что вам нужно? — спросила она.

— Это Уайт-Клауд? — обратился к ней Эдди.

— А что же еще?

— Здесь живет Ганс Малакс?

— И тут, и не тут. Его ферма в четырех милях отсюда, по ту сторону горы.

— У вас найдется что-нибудь поесть?

Человек, сидевший в качалке, теперь стоял в дверях и с усмешкой смотрел на Эдди. Эта сцена, по-видимому, уже забавляла его. Эдди нахмурил брови.

Он не знал этого человека и был убежден, что никогда раньше не встречал. И все же он был убежден, что этот тип провел свое детство в Бруклине и находился здесь не случайно.

— Я могу приготовить вам омлет.

Эдди согласился, и женщина исчезла. Потом вышла снова, чтобы спросить, не выпьет ли он чего-нибудь.

— Стакан воды.

Ему казалось, что он попал на край света. На стенах висели литографии двадцати-тридцатилетней давности.

Вероятно, такие же картинки когда-то украшали лавку его отца. И запах был такой же, как в Бруклине, только с примесью ароматов деревни и дождя.

Оба старца, будто застыв навек, не сводили с него воспаленных глаз. У одного из них была козлиная бородка.

Эдди выбрал место возле окна, чувствуя себя здесь еще более неуютно, чем в Майами. Словно иностранец в чужой стране.

Вместо того чтобы приезжать сюда, лучше было отправиться в Бруклин к матери. Трудно объяснить, почему он так не сделал. Быть может, боялся, что за ним установлена слежка? Уже в самолете по пути из Майами в Вашингтон он по очереди приглядывался ко всем пассажирам, пытаясь выяснить, не наблюдает ли кто-нибудь за ним.

А этот тип, который с веселой усмешкой глазел на него, когда он выходил из машины, бесспорно, имеет отношение к Организации. Быть может, он здесь уже несколько дней и даже ходил к старому Малаксу, надеясь что-нибудь из него вытянуть?

В любом случае он явно ожидал прибытия Эдди. Конечно, ему звонили из Майами. И теперь он вертелся вокруг него, не решаясь заговорить.

— Недурная погодка, а?

Эдди не ответил.

— Найти ферму старого Малакса — дело нелегкое.

Уж не смеется ли он над ним? Незнакомец был без пиджака и без галстука. Несмотря на грозу, стояла такая жара, что одежда прилипала к телу.

— Это, знаете ли, тот еще тип!

Несомненно, он имел в виду Малакса. Эдди только слегка пожал плечами, а незнакомец, бросив в пустоту две-три короткие фразы, пробурчал:

— Ну, как вам угодно! — и повернулся к Эдди спиной.

Эдди ел без всякого аппетита. Женщина вышла за ним на веранду, чтобы указать дорогу. К подножию горы низвергались потоки воды, и пришлось переезжать ручей, который затопил проселок. На этот раз Эдди не сбился с пути, только машина чуть не увязла в том месте, где остались глубокие рытвины от тракторов.