Ребекка - дю Морье Дафна - Страница 78

— Не имею ни малейшего представления, миссис Дэнверс, — сказала я.

— Правда это, — медленно проговорила она, — то, что нам рассказал вчера вечером Фрис? Те слухи, которые ходят в Керрите, будто бы в море нашли яхту миссис де Уинтер?

— А ходят такие слухи, миссис Дэнверс? — сказала я. — Боюсь, я ничего об этом не знаю.

— Капитан Сирл, инспектор порта, заезжал ведь сюда вчера, не правда ли? — продолжала она. — Мне рассказал об этом Роберт, он провожал его в библиотеку. Фрис говорит, что в Керрите говорят, будто водолаз, который спустился обследовать дно парохода там, в заливе, нашел рядом с ним яхту миссис де Уинтер.

— Возможно, что так, — сказала я. — Но вам лучше подождать, пока вернется мистер де Уинтер, и расспросить его обо всем.

— Почему мистер де Уинтер встал сегодня так рано? — спросила она.

— А это ему знать, — сказала я.

Она по-прежнему не сводила с меня глаз.

— Фрис говорит, ходят слухи, что на полу каюты лежит чье-то тело, — сказала она. — Откуда там взяться какому-то телу? Миссис де Уинтер всегда выходила в море одна.

— Что толку спрашивать меня, миссис Дэнверс? Я знаю столько же, сколько вы.

— Да? — медленно сказала она.

Она все еще глядела на меня. Я отвернулась и понесла вазу с цветами на стол у окна.

— Я распоряжусь насчет ленча, — добавила миссис Дэнверс.

Она ждала, но я ничего не ответила. Тогда она вышла из комнаты. Больше ей меня не напугать, подумала я. Она потеряла свою власть надо мной вместе с Ребеккой. Что бы она ни сказала теперь, что бы ни сделала, мне было все равно, это не могло мне навредить. Я знала, что она мой враг, и это меня не беспокоило. Но что, если она узнает правду о теле в каюте яхты и станет врагом Максима — тогда что? Я села в кресло. Положила ножницы на стол. Мне не хотелось больше возиться с розами. Меня не оставляла мысль о том, что делает сейчас Максим. Что? Что? Почему репортер из «Каунти Кроникл» опять позвонил нам? У меня снова засосало внутри. Я подошла к окну, высунулась наружу. Было очень жарко. В воздухе пахло грозой. Садовники снова косили газоны. Я видела, как один из них ходил с сенокосилкой туда и сюда по верху насыпи за лужайкой. Я больше не могла сидеть в кабинете. Я оставила ножницы и розы и вышла на террасу. Принялась ходить по ней взад и вперед. Джеспер трусил сзади, не понимая, почему мы не идем гулять. Я продолжала мерять шагами террасу. Около половины двенадцатого из холла вышел Фрис.

— Вас просит к телефону мистер де Уинтер, — сказал он.

Я прошла через библиотеку в комнатку позади. Когда я брала трубку, руки мои дрожали.

— Это ты? — сказал он. — Это Максим. Я говорю из конторы. Я с Фрэнком.

— Да? — сказала я.

Молчание.

— Я привезу Фрэнка и полковника Джулиана к ленчу.

— Да, — сказала я.

Я ждала, ждала, что он еще скажет.

— Им удалось поднять яхту. Я только что вернулся из бухты.

— Да, — сказала я.

— Там были Сирл, и полковник Джулиан, и Фрэнк, и другие, — сказал он.

Может быть, Фрэнк стоит рядом с ним у телефона, поэтому Максим говорит так сдержанно, так отчужденно.

— Ну ладно, пока, жди нас около часу.

Я положила трубку. Он же ничего мне не сказал. Я так и не знаю, что случилось. Я опять пошла на террасу, предупредив сперва Фриса, что к ленчу, кроме нас с Максимом, будет двое гостей.

Время тянулось невыносимо долго. Бесконечно. Я поднялась к себе и надела более легкое платье. Снова спустилась. Пошла в гостиную и уселась в кресло. Я ждала. Без пяти час на подъездной аллее зашуршали шины, затем в холле раздались голоса. Я пригладила перед зеркалом волосы. Я была очень бледная. Я потерла щеки, чтобы они порозовели, и встала встретить их. Вошел Максим, за ним — Фрэнк и полковник Джулиан. Я вспомнила, что на балу он был одет под Кромвеля. Сейчас он казался каким-то съежившимся, куда меньше — во всех отношениях.

— Здравствуйте, — сказал он. Он говорил негромко, серьезно, как врач.

— Скажи Фрису, чтобы он подал нам херес. Я пойду вымою руки.

— Я тоже, — сказал Фрэнк.

Но я не успела позвонить. Фрис уже нес херес. Полковник Джулиан пить не стал. Я взяла рюмку, чтобы было что держать в руках. Полковник Джулиан подошел ко мне, стал рядом у окна.

— Весьма прискорбная история, миссис де Уинтер, — мягко сказал он. — Я так вам сочувствую, вам и вашему супругу.

— Спасибо, — сказала я. И поднесла к губам рюмку с хересом. Затем быстро поставила ее обратно на стол. Я испугалась, что полковник заметит, как дрожит у меня рука.

— Самое неприятное то, что ваш супруг опознал то, первое тело год назад, — сказал полковник.

— Я не вполне вас понимаю.

— Так вы не слышали, значит, о том, что мы нашли сегодня утром? — сказал он.

— Я знаю, что в каюте лежало тело. Водолаз нашел какое-то тело, да?

— Да, — сказал он. Затем, оглянувшись через плечо в холл: — Боюсь, это она; в этом нет никаких сомнений, — сказал он, понизив голос. — Я не хочу вдаваться в подробности, но там было достаточно данных, чтобы ваш супруг и доктор Филлипс опознали ее.

Он вдруг замолчал и отошел от меня. В комнату вернулись Максим с Фрэнком.

— Ленч готов, прошу к столу, — сказал Максим.

Я первая вышла в холл. Сердце, оцепеневшее, тяжелое, камнем лежало в груди. Полковник сел справа от меня, Фрэнк слева. Я не глядела на Максима, Фрис и Роберт внесли первую перемену. Мы говорили о погоде.

— В «Таймсе» писали, что в Лондоне было больше двадцати семи градусов, — сказал полковник Джулиан.

— Неужели? — сказала я.

— Да. Должно быть, ужасно для бедняг, которые не могут выехать за город.

— О да!

— В Париже бывает еще жарче, чем в Лондоне, — сказал Фрэнк. — Помню, я провел как-то в Париже дня три в середине августа. Было невозможно спать. Во всем городе — ни глотка свежего воздуха. Градусник показывал тридцать два градуса.

— Ну, эти французы ведь спят с закрытыми окнами, да? — сказал полковник Джулиан.

— Не знаю, — сказал Фрэнк. — Я останавливался в отеле. Там останавливаются в основном американцы.

— Вы, конечно, хорошо знаете Францию, миссис де Уинтер? — спросил полковник Джулиан.

— О нет, не очень, — сказала я.

— Да? А я почему-то думал, что вы прожили там много лет.

— Нет, — сказала я.

— Она жила в Монте-Карло, когда я встретил ее, — сказал Максим. — Но ведь Монте-Карло не Франция, не так ли?

— Пожалуй, нет, — сказал полковник. — Там, верно, встретишь людей со всего света? Говорят, побережье очень красиво.

— Очень, — сказала я.

— Не такое суровое и дикое, как здесь? А все равно, я знаю, какое из двух я бы выбрал. Если хочешь как следует обосноваться, лучше Англии места нет. Только здесь, у нас, чувствуешь твердую почву под ногами.

— Возможно, французы говорят то же самое в отношении Франции.

— О, без сомнения, — сказал полковник Джулиан.

Несколько минут мы ели молча. У меня за стулом стоял Фрис. Мы все думали об одном, но из-за Фриса должны были разыгрывать этот фарс. Фрис наверняка думал о том же. Насколько все было бы проще, если бы, отбросив условности, мы включили бы его в общий разговор, если ему было что сказать. Вошел Роберт с напитками. Подали вторую перемену. Миссис Дэнверс не забыла о моем пожелании. Все было горячее. В горшочках. Что-то из мяса под грибным соусом.

— Все были в восторге от вашего костюмированного бала, — сказал полковник.

— Я очень рада.

— Такие вещи приносят огромную пользу графству, — сказал он.

— Да, вероятно.

— Всем человеческим особям, по-видимому, присуще это инстинктивное желание рядиться, изменять свою внешность какой-либо личиной.

— Значит, я какая-то иная особь, — сказал Максим.

— Я полагаю, желание выглядеть иначе, чем всегда, только естественно, — сказал полковник. — Все мы в чем-то остаемся детьми.

Интересно, какое удовольствие он получил, переодевшись Кромвелем, подумала я. На балу я его почти не видела. Весь вечер он просидел в кабинете, играя в бридж.