Планета Вода (сборник) - Акунин Борис - Страница 40

– Ну, возьмите меня на мушку. Что это у вас на боку? Пистолет?

– Нет. Огнестрельное оружие здесь только у охранников склада. Это «шокер»… Он, как полицейская дубинка – помогает утихомирить кого-то, если спьяну разбуянится.

Финч отцепил от пояса маленький черный брусок, для полицейской дубинки, пожалуй, коротковатый.

– Хорошо, представим, что это п-пистолет… – нетерпеливо сказал Фандорин. – Наставьте его на меня. Нет, отойдите подальше, а то будет слишком просто.

Эраст Петрович продемонстрировал агенту относительно несложную комбинацию «разряд молнии». Помог подняться с пола, отряхнул запачканную куртку, подал кепи.

– Не зашиб?

– Высокий класс! – восхитился Финч. – Я даже толком не разглядел… Покажете медленно, как это делается?

– Нет. Для этого вам сначала пришлось бы забыть всё, чему вас учили на т-тренировках в вашем Special Branch.

Агент смотрел на него совсем по-другому. Все-таки это поразительно – какое значение физически сильные люди придают ерунде вроде мордобойного искусства.

– Вот теперь я верю, что мы можем это сделать. – Финч оглянулся на неосвещенную часть зала и сжал Эрасту Петровичу локоть. Малоподвижное лицо раскраснелось. – Очень просто! Вы обезвредите охрану. Мы проникнем на склад. Присобачим шашку динамита (я знаю, где достать). Запалим четвертьчасовой бикфордов шнур и унесем отсюда ноги. А поганый змеюшник со всеми его субмаринами и торпедами подорвется к чертовой матери!

– Нет. Этот план не годится. Что если динамит взорвется, а кранкит – нет? Мы же не знаем ни его химического состава, ни свойств. – Фандорин пожал плечами. – В любом случае это не метод. Погибнет все население Атлантиса, а большинство этих людей такой участи не заслуживают. Я, знаете ли, не сторонник д-доктрины, согласно которой ради спасения тысяч или даже миллионов жизней позволительно жертвовать сотнями. Жертвовать своей собственной, если есть такое желание, – ради бога. Но не чужими.

Финч удивился:

– Послушайте, но с такой философией ни в какой войне не победишь!

– Отчего же. Мне доводилось, – скромно молвил Эраст Петрович. – Так или иначе, я не намерен изменять своих взглядов из-за какого-то Наполеона номер ч-четыре, одержимого манией величия.

– А что если взять и попросту его прикончить? – просветлел лицом агент. – Это легко сделать. Он разгуливает повсюду без охраны. И дело с концом!

– Если бы с концом, – вздохнул Фандорин. – Эта машина уже катит по рельсам и поедет, даже если сменится м-машинист. Единственный способ остановить ее – пустить под откос. Помолчите-ка, Финч. Попробую сконцентрировать мыслительную энергию…

Он вытянул из кармана нефритовые четки и ритмично защелкал гладкими зелеными камешками. Агент недоуменно глазел на полусонное лицо собеседника, на опущенные веки. Через минуту осторожно тронул Эраста Петровича за рукав:

– Эй, с вами все в порядке?

– А? – Фандорин вздрогнул и открыл глаза. Они ярко сияли. – Вы любите с-сказки, Финч?

– Что?!

– Сказку о волшебном мече и верном самурае знаете?

– Нет. Я вообще не знаю сказок. Я вырос в приюте, там сказок не рассказывали… – Финч выглядел озадаченным, даже несколько испуганным. – Это вы к чему?

– Ну так с-слушайте. Жил на свете даймё (это такой японский владетельный князь), и была у него мудрая супруга, которая очень любила мужа и считала своим долгом оберегать его от беды. Она выбрала самого верного из самураев и велела ему всегда находиться при князе, стать его тенью. Самурай был сильным и ловким, он умел не спать ночью и никогда не утрачивал бдительности. Он всегда держался на шаг позади даймё, как самая настоящая тень. Но княгине этого было мало. Каждое утро она брала у самурая его меч и натирала волшебным зельем, чтобы клинок стал неотразимым. Так они и жили, князь и неразлучная с ним тень. Но в душе человека, который становится тенью, происходят странные д-движения. Ему начинает казаться, что он ничем не хуже того, за кем вынужден повсюду следовать. Со временем самурай возненавидел спину, все время маячившую у него перед глазами, и возжелал прекрасную княгиню, которая так любовно ухаживала за его мечом. Самурай решил, что убьет князя, а его трон и его жену заберет себе. И однажды, не совладав с искушением, он выхватил свой волшебный меч и ударил даймё в спину…

– Убил? – ахнул Финч. Он слушал, разинув рот, из чего можно было заключить, что сказок ему действительно никогда раньше не рассказывали.

– Нет. Меч разлетелся на куски.

– На князе была кольчуга? Это правильно.

– Нет, кольчуги не было. Иначе самурай знал бы и нанес удар по голове или по шее.

Финч подумал-подумал и развел руками:

– Ну, тогда я не знаю.

– Каждое утро княгиня натирала меч раствором, который делает сталь ломкой, как картон. Мудрая женщина знала, что для монарха нет никого опасней собственной охраны. Вот и вся с-сказка.

– Что-то я не понял… – Агент наморщил лоб. – У Наполеона нет никакой жены. А убить его – проще простого…

– Моя сказка не про убийство, а про меч, который перестал быть орудием убийства. З-завтра с одним из девяти охранников зоны «Юг» произойдет маленькое неподозрительное несчастье. Допустим, человек упадет и сломает ногу или руку. Это я обеспечу. Возникнет вакансия. Вы пойдете к Генералу и скажете, что хотите занять освободившееся место. Генерал подвергнет вас экзаменовке. Вы ее с честью выдержите, так?

– Без сомнений. – Финч сосредоточенно сдвинул рыжие брови. – Что дальше?

– Когда нужно будет взять со склада очередную порцию взрывчатки (а это будет происходить постоянно, потому что Атлантис готовится к войне), вы добудете щепотку кранкита. Можете?

– Это будет легко, если я попаду на склад.

– Я определю химический состав кранкита. В лаборатории есть любые реактивы, препараты и вся потребная аппаратура, а я неплохо разбираюсь во взрывчатых веществах. Изготовлю смесь, которая сделает кранкит безвредным. Во время очередного посещения склада вы насыплете или нальете (я еще не знаю, порошок это будет или жидкость) мою добавку в каждый ящик. Их ведь, вы говорили, не так уж много?

– Не больше ста.

Агент облизнул губы и моргнул. Он начинал понимать, в чем состоит идея.

– Торпеды не взорвутся! – Возбужденно оглянулся на темные углы. – Меч Наполеона окажется картонным! Пока тут сообразят, в чем дело и приготовят новый запас, британский флот захватит остров!

– И никого не придется приносить в ж-жертву, – резюмировал Фандорин. – Все останутся живы. Мой план понятен?

Сзади – там, где во мраке посверкивали разноцветные огоньки, – донесся странный звук, будто кто-то хлопнул в ладоши. Фандорин резко обернулся.

Опять тот же звук. Это был именно что хлопок!

Третий хлопок, очень громкий, превратился во взрыв. В мозгу Эраста Петровича полыхнуло пламя, раздался оглушительный треск.

И стало темно.

Очнувшись, Эраст Петрович почувствовал тупую боль пониже затылка, хотел дотронуться – и не смог. Запястья были сзади скованы наручниками. Щиколотки тоже.

– Очнулись, мистер Фандорин?

Перевернувшись с живота на бок, Эраст Петрович увидел над собой Наполеона, который с любопытством его разглядывал. Больше в аппаратной никого не было. Финч исчез.

«Это был удар по шейным позвонкам, очень грамотный. И нанес его Финч, больше некому».

– Сейчас онемение конечностей пройдет, и я усажу вас на стул. Расковать, увы, не смогу. Я видел, с какой впечатляющей скоростью вы умеете двигаться.

– Мы перешли на «вы», ваше в-высочество? – скрипучим голосом спросил Эраст Петрович, сгибая ноги. Мышцы работали нормально. Сознание прояснилось. – Мне следовало сообразить, почему Финч всё поглядывает в сторону. Кстати где он?

– Скоро вернется. И да – мы теперь будем на «вы». Ведь мы, оказывается, не братья.

– Ни в коем с-случае.

Рывком Эраст Петрович прижал колени к подбородку, сжался наподобие пружины и с усилием, чертыхнувшись, просунул каблуки через кольцо скованных рук. Ох, давненько он не практиковался в этой эквилибристике.