Золотая дуга - Болдырев Виктор Николаевич - Страница 4

Ходим под сводами, стянутыми железными связями, представляем писцов с гусиными перьями, приказных дьяков и воевод. Тут разбирали челобитные, записывали «расспросные речи» служилых людей, прибывавших с окраин Якутского воеводства, писали «наказные грамоты» приказчикам дальних острогов, собирали подать, чинили суд и расправу, пытали «ослушников и бунтовщиков». Якутская воеводская канцелярия управляла огромным краем от Лены до Чукотки и Камчатки.

По фасаду старинных палат прошли в разных направлениях глубокие трещины. Мерзлота пересилила первых зодчих. Позднее якутские строители научились одолевать ее. Якутские каменные церкви более века стоят на мерзлоте. И держатся они не божьей милостью. Их ухитрились поставить на бревенчатые лиственничные плоты.

Современные многоэтажные здания города строятся на бетонных сваях. Дома слегка приподняты над землей. «Воздушная подушка» предохраняет мерзлоту от таяния, и стены не дают трещин…

С грустью смотрим на боярские палаты. Часть их отдана под склад. Штукатурка обвалилась, в стенах пробиты какие-то двери, в сводчатые окна втиснуты квадратные рамы, резьба по камню отбита…

Наконец выехали за город. О чудо! — вечная мерзлота, а нас окружают великолепные сосны, огороды, картофельные поля. Почему же рядом голый, не защищенный зеленью, пыльный Якутск?

На возвышенности среди сосен красиво вписывается в пейзаж высокое белое здание. По блестящему асфальту, среди зелени лугов въезжаем во владения Института мерзлотоведения Академии наук. Перед зданием — зеленый луг и пруд. Все отлично распланировано, чувствуется глаз художника и размах строителей райского уголка. Не хватает только лебедей и павлинов. Небольшие коттеджи сотрудников института приютились среди зеленых кущ. Машина остановилась у белого домика. Навстречу откуда-то выскакивают два загорелых и белобрысых «вождя индейцев». Наташа и Миша — потомство Малыша. Боевым кличем встречают они гостей.

Наташа быстро остепеняется. Мама в экспедиции. На ее руках двое мужчин, а теперь и гости. Сейчас она гостеприимная хозяйка. Тащит нас в просторную квартиру.

Пока мы приходим в себя, распаковываемся, она хлопочет по хозяйству, отдает директивные указания:

— Миша, нарви салату.

— Папа, вымой тарелки…

Ее распоряжения выполняются беспрекословно. Она маленькая хозяйка большого дома. Коля целыми днями пропадает на работе — сдает отчет очередной экспедиции.

Вечером, когда дети уснули, собрались вокруг стола над картой Якутии. Хотим выбрать маршрут путешествия поинтересней. Сделать это нелегко. Полярную Якутию мы с Малышом исколесили вдоль и поперек. Здесь столько интереснейших мест! Но впереди — Магадан и Чукотка. Надо выбрать самое интересное и нужное — нужное для нашего замысла…

— Только Кулар — западный конец вашей Золотой дуги, — говорит Малыш, указывая на горный хребет в низовьях Яны, — там недавно откопали легендарное золото.

Хребет Кулар — боковая цепь полярной части Верхоянского хребта, он разделяет бассейн Омолоя и Яны. Когда-то мне пришлось пересечь Верхоянский хребет в самой высокогорной его части, далеко за Полярным кругом. Мы едва выбрались из тисков гор, к спасительной Лене. В те времена хребет Кулар считался еще более недоступным местом.

— Только Кулар… — повторил Николай. — Там сейчас работает Таня с экспедицией Московского университета. База у вас будет великолепная.

Таня — жена Николая. Жизнь людей, связавших свою судьбу с постоянными скитаниями, неустроенна. В это лето Николай остался в Якутске с детьми. Он обрабатывал материалы своей последней северной экспедиции и через неделю должен был улететь в Москву — сдать детей бабушке. Потом он вернется в Якутск и отправится в устье Енисея на опорную базу Института мерзлотоведения — продолжать исследование мерзлоты полярных берегов Сибири. Таня — геоморфолог. Долгое время она нянчилась С Наташкой и Мишкой, пока они были маленькие, и мучилась, вспоминая былые экспедиции с Малышом у берегов Полярной Якутии. И вот, совершенно истосковавшись по работе, оставила детей на попечение Николая и отправилась на Кулар с геоморфологической экспедицией Московского университета. Малыш не удерживал — уж он-то понимал мятежную душу искателя…

— Кроме золота вы увидите олово Якутии, — говорил он, подчеркивая карандашом Батагай. Золото и олово неразрывны на крайнем Северо-Востоке, Золотая дуга сплетается с оловянным венцом Сибири!

Так было решено пуститься в путь по следам Тани.

— Вот, спрячь, — сказал Коля, вытягивая из шкафчика зашитый, туго перевязанный полотняный мешочек, — посылка для Тани. Я знал, что выберете Кулар.

Хозяйка зеленой горы

Утром мы выкупались в соседнем озере Сергелях.

Зеленой Вода теплая, парная. Солнце печет немилосердно.

Горы Вокруг на травянистых песчаных гривах зеленеют сосны, на плоских террасах между ними голубеет острец — жесткий остролистый злак южных степей. Высохшую почву тут и там изрыли своими норками евражки — длиннохвостые якутские суслики. В воздухе проносится, играя цветными подкрыльями, южная саранча. Недаром степные кочевники когда-то осели тут. Здесь пахнет степью. Глаз постоянно встречает знакомые степные растения, которые мы видели еще недавно, пересекая на «Москвиче» далекие целинные степи…

Автобус за десять минут доставил нас в душный город. В Якутске, оголенном и пыльном, невыносимая жара. И вдруг на прокаленных полуденным солнцем ступенях филиала Академии наук явилось видение: ослепительно яркая женщина, вся в красном — красном пыльнике, красных туфлях, красных чулках.

В руках она держала огромный букет алых гладиолусов с каплями росы на свежих лепестках. На знойных улицах, среди раскаленного камня и асфальта это казалось чудом. Ярко-красную женщину представили «хозяйкой Зеленой горы», директором Ботанического сада.

— Ботанический сад на вечной мерзлоте?!

Это следовало посмотреть. Он находится всего в семи километрах от города, у подножия Чучур-Мурана. И мы помчались на машине в гости к «хозяйке Зеленой горы» — Зинаиде Ефимовне Чугуновой.

Своим рождением Якутский ботанический сад обязан этой энергичной и настойчивой женщине. Несколько лет она сражалась за свою идею. Одним ее планы казались слишком отвлеченными, другим — просто немыслимыми. Зинаида Ефимовна работала на сельскохозяйственной станции и хотела кроме картофеля и овощей сажать на вечной мерзлоте декоративные кустарники, деревья и цветы, мечтала собрать здесь все типы растительности Якутии.

— Да что же будет расти на вечной мерзлоте?! — разводил руками известный геолог, стоявший во главе филиала Академии наук.

Но настойчивая женщина не сдавалась. В 1955 году ей удалось в тематический план включить тему, разрешавшую посадки ягодно-декоративных кустарников на полях Биологической сельскохозяйственной станции. Посадки прижились.

И вот в 1962 году, после многолетних хлопот Чугуновой, Президиум Академии наук постановил преобразовать сельскохозяйственную станцию в ботанический сад…

Остановились у ворот, увитых зеленью.

— Ну вот и врата рая, только гурий тут не хватает, — засмеялась Зинаида Ефимовна.

Ходим с гостеприимной хозяйкой, осматриваем ее владения и не верим глазам. На больших полугазонах-полуполях море цветов, ликование красок: оранжевые настурции, лиловые ирисы, желтые и фиолетовые анютины глазки, яркие тюльпаны, голубые колокольчики, белые гиацинты, розовые пионы, алые гвоздики и гладиолусы, мальвы, льнянки, ешольции, густые газонные травы. Воздух напоен ароматом. Над всем этим великолепием жужжат шмели, порхают бабочки, перелетая с цветка на цветок. Все вокруг яркое, упругое, сочное — дышит таким счастьем бытия. Вот бы это пестроцветье вынести на улицы и площади Якутска!

Ботаническому саду отдано несколько сот гектаров: здесь и сопка Чучур-Муран, и лесистые холмы, образующие борт ленской долины, и плоские речные террасы у их подножия. Внизу будут рассажены чозениевые и тополевые рощи, украшающие острова якутских рек. На песчаных гривах поднимутся сосновые колки, типичные для Южной и Центральной Якутии; берега стариц, проток и озер украсятся буйными зарослями луговых и болотных трав, камышовыми гущами. На склонах Чучур-Мурана предполагается даже высадить обитателей альпийских высот Якутии, а холмы, покрытые тайгой, превратить в естественный парк. Уникальный ботанический сад на вечной мерзлоте станет местом паломничества туристов и ученых всех стран мира…