Элантрис - Сандерсон Брэндон - Страница 23

Принцесса нахмурилась.

— Король собирался отречься от Раодена, оставив страну без законного наследника? Неужели он ничего не слышал о междоусобных войнах?

Кузен пожал плечами.

— Видимо, он бы предпочел потерять наследника, чем передать государство Раодену.

— Чтобы такие глупые понятия, как свобода и сострадание, не испортили построенную им монархию, — сухо произнесла принцесса.

— Именно так.

— А эти дворяне, которые прислушивались к Раодену? Они проводят встречи?

— Нет. — Люкел нахмурился. — Они боятся поддерживать свое политическое движение без покровительства принца. Мы убедили наиболее преданных делу встретиться завтра в последний раз, но я сомневаюсь, что из собрания выйдет толк.

— Я хочу на него попасть, — заявила Сарин.

— Они не слишком расположены к новичкам, кузина. Они привыкли быть подозрительными, ведь их встречи могут расценить как измену короне.

— Они все равно собираются прекратить встречи. Что они могут сделать при виде меня — отказаться присутствовать в следующий раз?

Люкел подумал над ее словами и улыбнулся.

— Хорошо, я предупрежу отца, и он найдет способ провести тебя.

— Мы можем поговорить с ним за обедом. — Сарин бросила последний расстроенный взгляд на холст и начала убирать краски.

— Так ты пообедаешь с нами?

— Дядя Киин обещал познакомить меня со старинной арелонской кухней. Кроме того, после сегодняшних откровений я не думаю, что смогу вынести общество Йадона. Я так зла на него, что вот-вот начну кидаться кистями.

Люкел рассмеялся.

— Это добром не кончится, даже для принцессы. Пошли, Кэйс будет прыгать от восторга. Отец всегда готовит для гостей парадные блюда.

Люкел оказался прав.

— Она здесь! — запищала Кэйс, увидев принцессу. — Папа, готовь обед!

Джалла встретила супруга объятием и быстрым поцелуем. Она прошептала что-то на фьерделле, Люкел заулыбался и любовно погладил ее по плечу. Сарин с завистью наблюдала за ними, но постаралась взять себя в руки. Не пристало теоданской принцессе жаловаться на несправедливость королевских браков. Если Доми решил забрать ее мужа перед свадьбой, значит, он хотел направить ее мысли на другие дела.

Дядя Киин появился в дверях кухни, засунул кулинарную книгу в карман фартука и заключил Сарин в медвежьи объятия.

— Ты не смогла устоять перед чудесной кухней Киина?

— Нет, па, она проголодалась, — заявила Кэйс.

— Неужели? Присаживайся, ваше высочество, обед будет готов через несколько минут.

Трапеза протекала в том же духе, что и вчерашний ужин. Кэйс жаловалась на медлительность, с которой отец подавал еду, Даорн старался выглядеть взрослее и серьезнее сестры, а Люкел безжалостно дразнил обоих, как и полагалось старшему брату. Адиен вышел к столу поздно, рассеянно бормоча под нос серии чисел. Киин принес несколько исходящих горячим паром блюд и извинился за отсутствие жены: у нее оказалась назначена встреча.

Все наслаждались восхитительной едой и интересной оеседой, пока Люкел не решил поведать семейству о художественных талантах Сарин.

— Она открыла новый стиль абстракционизма, — серьезным тоном провозгласил любезный кузен.

— Правда? — спросил Киин.

— Правда. Хотя я не смог определить, что она пыталась заявить обществу, когда изобразила цветы в виде коричневого пятна, смутно напоминающего лошадь.

Сидящие за столом расхохотались, и Сарин покраснела. Но ей не стоило надеяться, что худшее позади: Эйш выбрал этот момент, чтобы бесповоротно предать свою хозяйку.

— Она называет это школой творческого ненаправления, — серьезно объяснил сеон глубоким, хорошо поставленным голосом. — Я думаю, что принцесса ощущает свою значимость, создавая работы, которые полностью исключают способность зрителей понять, что там нарисовано.

Киин не выдержал и согнулся в приступе смеха. Но вскоре мучениям Сарин пришел конец, и разговор перешел на другую тему, которая очень заинтересовала принцессу.

— Не бывает школы творческого ненаправления, — решительно заявила Кэйс.

— Не бывает? — поинтересовался ее отец.

— Нет. Есть школа импрессионизма, неорепрезентализма, школа абстрактного происхождения и школа ревиватионистов. И все.

— Неужели? — весело переспросил Люкел.

— Да. Было еще движение реалистов, но они ничем не отличались от неорепрезентализма. Они просто взяли другое название.

— Перестань выпендриваться перед принцессой, — пробурчал Даорн.

— Я не выпендриваюсь. Я хорошо образована.

— Нет, выпендриваешься. К тому же реализм совсем не одно и то же, что неорепрезентализм.

— Даорн, прекрати ворчать на сестру, — приказал Киин. — Кэйс, прекрати выпендриваться.

Кэйс насупилась, обиженно отодвинулась от стола и начала нечленораздельно бормотать себе под нос.

— Что она делает? — удивленно спросила Сарин.

— Она ругается на нас по-джиндоски, — непринужденно ответил Даорн. — Она всегда так делает, если ее переспорят.

— Она считает, что если знает несколько языков, то может задирать нос, — добавил Люкел. — Как будто это означает, что она самая умная в мире.

После его слов поток фраз изо рта белокурой девочки изменился, и пораженная принцесса узнала фьерделл. Но Кэйс не остановилась — она закончила речь коротким, но ехидно звучащим выражением. Вроде бы на дюладене.

— Сколько языков она знает? — изумленно спросила Сарин.

— Четыре или пять, если только в мое отсутствие она не выучила еще один, — отозвался Люкел. — Хотя скоро ей придется остановиться. Свордийские ученые утверждают, что человеческий разум способен вместить только шесть языков; потом он начинает их путать.

— Кэйс поставила себе целью доказать их ошибку, — вставил Киин. — И еще доесть последние крохи съестных запасов Арелона.

Девочка задрала нос, фыркнула и вернулась к еде.

— Они оба такие… образованные, — заметила Сарин.

— Не обольщайся, кузина. Они недавно проходили историю искусств, и эта парочка изо всех сил старалась перещеголять друг друга.

— Все равно.

Кэйс, все еще недовольная поражением, пробурчала что-то в тарелку.

— Что? — строго переспросил Киин.

— Я сказала, что если бы принц был здесь, он бы ко мне прислушался. Он всегда меня поддерживал.

— Он просто делал вид, — возразил Даорн. — Это называется сарказм, Кэйс.

Девочка показала брату язык.

— Он считал, что я красавица, и я ему нравилась. Он ждал, пока я вырасту, чтобы на мне жениться. Тогда я стала бы королевой и посадила бы вас в темницу, пока вы не признаете, что я всегда права.

— Он не мог на тебе жениться, дурочка, — оскалился Даорн. — Он женился на Сарин.

Должно быть, Киин заметил, как вытянулось лицо Сарин, стоило зайти речи о принце, потому что тут же строгим взглядом заставил детей притихнуть. Но было поздно. Чем больше принцесса слышала о Раодене, тем чаще ей вспоминался мягкий приветливый голос, долетавший до нее через сеонов за сотни миль. Ей вспоминались непринужденные, скачущие с темы на тему письма, рассказывающие о жизни в Арелоне, о доме, который он готовил к ее приезду. Она так хотела встретиться с ним, что уехала из Теода на неделю раньше. И все равно опоздала.

Возможно, ей следовало послушаться отца. Он неохотно согласился на брак дочери, хотя прекрасно понимал, что Теоду необходим прочный союз с новым арелонским правительством. Обе страны вели происхождение от одной расы и имели общее культурное наследие, но за последние годы контакты между ними практически прервались. Беспорядки после реода угрожали всем, хоть как-то связанным с элантрийцами, и теоданская королевская семья могла оказаться в опасности. Но сейчас, когда Фьерден снова стремился расширить свое влияние (и особенно после падения Дюладелской республики), стало очевидным, что либо Теод возобновит договор со старыми союзниками, либо встретит полчища вирна в одиночку.

Так что Сарин предложила брак между королевскими семьями. Отец поначалу сопротивлялся, но потом склонился перед логической силой ее доводов. Не бывает уз сильнее, чем узы крови, особенно если один из супругов — наследный принц. И неважно, что брачный контракт запрещал Сарин выходить замуж во второй раз: Раоден был молодым и сильным мужчиной. Все предполагали, что его ждут долгие годы жизни.