Такое вот кино (СИ) - Риз Екатерина - Страница 17

Но это если и будет, то не скоро, в данный момент я кружила по узким центральным улочкам, пытаясь сообразить, куда можно свернуть, а где и припарковаться. Людей здесь было мало, старые особняки дореволюционной постройки почти все выкуплены под офисы и конторы, и простых жителей здесь увидеть было делом удивительным. Хотя, ещё лет пятнадцать назад… Но об этом в другой раз, на пересказы всех отцовских историй мне сейчас времени не хватит.

Я крутила руль, внимательно смотрела по сторонам, но места для парковки не было. Все обочины были заставлены автомобилями, довольно плотно. Так как в самом центре города стоянка была запрещена, все старались съезжать на эти улочки, чтобы здесь бросить машину: и недалеко, и спокойно. Вот мне бы ещё такое местечко найти! Когда мне показалось, что нашла, и даже обрадовано нажала на газ — случайно, кстати — откуда ни возьмись вывернул черный «джип» и моё место занял. Я кулаком по рулю стукнула, принялась впопыхах разворачиваться, потому что сзади неодобрительно засигналили, когда я надолго перегородила дорогу, пытаясь втиснуться, как мне казалось, в узкое пространство. Вот не люблю я такие щекотливые ситуации! Смотрела вперёд, смотрела назад, чтобы не зацепить чужой автомобиль, всё сильнее выворачивала руль, чтобы дать другим проехать, попала колесом в какую-то рытвину, машину тряхнуло, и я немного подскочила на сидении. Чертыхнулась себе под нос, нажала на газ, чтобы из ямы выехать, немного запуталась, и, в итоге, в первый момент мой «Рено» подался назад, а не вперёд. Ещё один толчок, я даже не поняла, что это, думала, на поребрик наехала, но потом кто-то закричал, засигналил, и я замерла в плохом предчувствии. На всякий случай, даже руки от руля убрала. Ну его…

Машина, что мимо ехала, остановилась, стекло со стороны водителя опустилось, и он что-то мне крикнул. Я подумала немного, потом тоже стекло опустила.

— Что вы говорите?

— Говорю, смотри, что у тебя сзади, курица!

— А что у меня сзади?

— Человек у тебя сзади!

Я похолодела. Обернулась, посмотрела: никого. А мужик из «вольво» продолжал орать. Именно поэтому я дверь открыла и вышла. Обошла машину. На асфальте на самом деле был человек, но он не лежал, а сидел. Ко мне спиной. На вид: молодой мужчина, одет в лёгкую джинсовую куртку, но что всерьёз насторожило — он за голову держался. Я перепугалась до ужаса. Осталось только завопить. Совершенно не знала, что делать. Все, кто мимо ехал, останавливались и на меня смотрели. А я руками развела, потом опомнилась и поинтересовалась:

— Извините… Извините, я вас сбила? Или вы сами упали? — тихо и с надеждой поинтересовалась я.

Мужчина выпрямился, плечи расправил, но они тут же снова поникли, а потом, как мне показалось, он рот себе рукой зажал. Я снова к нему обратилась:

— Эй, вы как себя чувствуете? Это я вас сбила? Извините меня… Я пыталась развернуться, а тут так тесно… Совсем вас не заметила, честно. — Словно ему от моего «честно» легче могло стать.

Моя жертва ДТП странно повела головой, потом он обернулся и посмотрел на меня. Я же рот открыла, и глаза на него вытаращила. Немая сцена длилась несколько секунд, после чего я поинтересовалась неожиданно строгим голосом:

— Что ты делаешь у моей машины? — В тот момент я не сомневалась, что Сашка это специально сделал.

Он глаза закатил, снова схватился за свою щёку и болезненно скривился. Я тут же вспомнила, что он жертва, и вновь перепугалась:

— Я тебя сбила? Ты головой ударился? О поребрик? Тебя тошнит?!

— «Скорую» вызвать? — поинтересовался кто-то сердобольный из остановившихся машин. А я на Сашку с подозрением воззрилась. Он почему-то молчал, и это сильно беспокоило, я бы даже сказала — приводило в ужас.

— Вызвать? — переспросила я.

Он едва заметно потряс головой, потом махнул рукой в сторону машины и начал подниматься. Я стояла и наблюдала. Не то чтобы мне не хотелось ему помочь, я всей душой этого желала, и должна была в этой ситуации, но Сашка шлёпнулся прямо в придорожную подсохшую лужу, и весь вымазался в грязи, особенно снизу, а мне до сих пор не давала покоя цена моего костюма, и поэтому я малодушно посторонилась и лишь брезгливо сморщилась, глядя на его джинсы и низ пиджака. Наверное, он знал, о чём я думаю, потому что грязным локтем оперся на багажник моего «Рено», оставив некрасивые разводы, наконец, открыто взглянул на меня, и в его глазах было столько претензии и недовольства, что я поневоле снова принялась оправдываться:

— Я случайно. — Снова указала рукой на дорогу. — Я пыталась развернуться, а они сигналят и сигналят! Почему ты так на меня смотришь? — Обратила внимание на его ладонь, по-прежнему прижатую к щеке, и на полном серьезе поинтересовалась: — Ты язык прикусил?

Сашка продолжал таращиться на меня, буравил взглядом, но сам продолжал опираться на мою машину, словно его с трудом ноги держали. Но все же покачал головой. Автомобили за его спиной тронулись с места, и я, если честно, вздохнула с облегчением. Машинально принялась отряхивать его пиджак, но грязь прочно въелась в светлый материал.

— Как ты вообще здесь оказался? — принялась я выговаривать ему от волнения. — И, главное, под моей машиной, в такой день! И хватит на меня таращиться, скажи уже что-нибудь. Или это не ты?

Сашка сурово сдвинул брови, а потом отнял от щеки руку, второй он продолжал держаться за автомобиль, но другой весьма удачно продемонстрировал мне кулак. Я слегка занервничала, а когда он указал пальцем куда-то за мою спину, обернулась и прочитала в некоторой прострации:

— Стоматология… А, то есть у тебя наркоз, и я не виновата? — Обернулась и снова наткнулась взглядом на кулак, теперь он был ближе, я чуть носом в него не ткнулась. — Не надо мне угрожать. Я могу вызвать тебе «скорую». — Он мотнул головой, отказываясь. — Нет? Могу отвезти в больницу. — Мне кажется, что он прислушался к себе, потому что выдержал паузу. Но в итоге снова отказался. — А где твоя машина?

Сашка развел руками, а я начала злиться.

— И что мне с тобой делать?

Но как ни крути, я была виновата. К тому же, Сашкин вид внушал мне опасения. Взгляд у него был мутный, он молчал, и хватался то за щеку, то за бедро, и поэтому я решила его спасать. Иначе потом умру от угрызений совести. Я еще разок спросила его про автомобиль, но поняла, что Сашка, скорее всего, добирался к стоматологу своим ходом. Кажется, ему вкололи большую дозу лидокаина, даже взгляд был мутный. Пришлось усаживать его в свою машину, правда, для начала застелить сидение газетками, чтобы не испачкалось. Сашка наблюдал за моими действиями с интересом и, в тоже время, с легким презрением. Я опять решила его урезонить.

— Хватит на меня так смотреть, я тебе серьезно говорю, — пропыхтела я, помогая ему сесть. — Ты вращаешь глазами, а это страшно.

Он гордо отвернулся. А когда я села на водительское место, призадумалась.

— И куда мне тебя везти? В больницу?

Сашка рот открыл, поворочал языком, но сказать так ничего и не смог. Судя по выражению его лица, был сильно расстроен этим фактом. Видимо, ему было, что мне сказать. Я мысленно приуныла, и решила, что нужно его чем-то задобрить. А то, чего доброго, сдаст меня в полицию.

— Я отвезу тебя к себе. А когда ты обретешь способность мыслить и разговаривать, отправишься домой. — Я повернула ключ в замке зажигания, на Сашку покосилась. — Видишь, какая я хорошая?

Он в тоске разглядывал испорченный пиджак, а после моего вопроса зыркнул, точнее, попытался, но мутный взгляд всей силы его возмущения передать не мог, Сашка это знал, и поэтому в бессилии закрыл глаза и откинул голову на подголовник кресла.

5

Было нечто странное в том, что я распахнула перед своим курортным увлечением дверь квартиры, словно в свою жизнь его впускала. Эта мысль меня несколько напугала, я застыла на пороге собственной квартиры, наблюдая за Сашкой. Но тот даже не потрудился окинуть взглядом незнакомую прихожую, прошёл в гостиную, снял пиджак, а сам рухнул на диван, как только до него добрался. И взвыл, поспешив перевернуться на бок, видимо, ушибленное бедро всё-таки давало о себе знать. Я же замерла за его спиной, руку в бок упёрла и раздумывала. Почувствовав мой взгляд, Сашка с настороженностью покосился. Голову повернул и я, наконец, разглядела припухлость на его щеке.