Я познаю мир. Арктика и Антарктика - Бочавер Алексей Львович - Страница 32

Песцы, хотя и уступают в этом отношении белому медведю, нередко имеют склонность к длительным путешествиям; по крайней мере уйти на много сотен километров из родной тундры для молодых песцов – обычное дело. В бескормицу они чаще всего отступают на юг, в тайгу. Известны случаи, когда зимой песцов обнаруживали под Петербургом. Обитающие на арктических побережьях зверьки часто отправляются в ледовое странствие за белым медведем. Песцы плавают гораздо хуже медведя, поэтому иногда случалось так, что тающие льдины заносили их на бедные пищей острова, откуда зверьки уже не могли вернуться на материк.

По отношению к белому медведю, пишет Р. Перри, песец – более выраженный паразит, нежели шакал по отношению к тигру.

Песец

Зимуя на острове Банкс, канадский полярный исследователь начала XX века В. Стефанссон наблюдал, как десятки песцов, похожих в полумраке на белые призраки, кружили вместе с полудюжиной медведей вокруг туши кита. Снег подле нее был испещрен следами, а туша вся продырявлена, ибо, несмотря на свои сравнительно слабые челюсти, песец может прогрызть дыру даже в очень крепкой шкуре кита, а затем начинает поедать тушу изнутри.

Надо заметить, что, следуя за медведем, песец должен проявлять осторожность и изрядную ловкость, так как медведь при случае не прочь полакомиться и песцовым мясом.

Новая жизнь

Детеныш белого медведя первое время после рождения совершенно беспомощен, поэтому беременные медведицы обязательно залегают в берлоги. Чаще всего берлоги белого медведя располагаются вблизи морских побережий, однако некоторые медведицы устраиваются и в торосах среди льдов, а как редчайшее исключение известны логовища далеко на суше (даже в таежной зоне – исконном пространстве бурых медведей).

Видимо, некоторые места оказываются наиболее удобными для устройства яслей, поэтому там ежегодно залегает большое количество медведиц, каждый раз новых, так как медведица приносит потомство только раз в три года. Такие места известны в Гренландии, на Шпицбергене и Арктических островах Канады.

В России самый знаменитый «родильный дом» белых медведей находится в горах Дремхед (название, данное в XIX веке американскими моряками), расположенных на острове Врангеля. Обычно медведицы устраивают свою берлогу в верхней трети склона (у подножия может намести слишком много снега и весной будет трудно выбраться на поверхность). Она представляет собой круглую камеру размером полтора на полтора метра, высотой в метр.

Если вместе с медведицей ложатся прошлогодние медвежата, берлога может иметь сложную форму, состоящую из нескольких камер с переходами и нишами.

Чаще всего залегание происходит в октябре–ноябре. Обычно период, необходимый

для выведения потомства, продолжается около пяти месяцев. Молодые медведицы, которые впервые собираются стать мамами, могут задержаться с обустройством берлоги до середины декабря. Чем старше и опытнее медведица, тем больше она проводит времени в укрытии. Такая «бывалая» мама может лечь в берлогу еще в сентябре. Покинет убежище она не раньше, чем медвежата как следует окрепнут для полной трудностей жизни во льдах (иногда это случается в конце апреля или даже в мае).

Длительный «пост» обходится дорого: медведицы к весне бывают сильно истощены. Зато у опытной родительницы больше шансов вырастить здоровое, приспособленное к жизни потомство.

Новорожденный медвежонок – это слепое и глухое, совершенно беспомощное существо размером с морскую свинку. Его розовое тельце покрыто мягким редким волосом, который не способен защитить от холода, поэтому первые несколько недель медведица держит его на животе или внутренней стороне бедра, чтобы он не касался снежного пола берлоги. Кажется удивительным, что такой крупный зверь производит на свет таких мелких детенышей. Самые крупные новорожденные медвежата меньше медведицы по весу в триста пятьдесят раз!

Медвежат чаще всего двое. Своими остренькими изогнутыми коготочками они цепляются за шерсть матери, чередуя время своей жизни между сном и едой. Молоко медведицы густое, как сметана, очень питательное и имеет сильный запах рыбьего жира. У медведицы четыре соска, но обычно используется только задняя пара.

Шерсть медвежонка начинает грубеть и удлиняться через полторы–две недели, а через три недели в шерсти скрываются уши. Нос и подошвы становятся полностью черными только через три месяца. Надо заметить, что у взрослого. медведя губы и язык также черные или темно–серые, небо нежно–фиолетовое, а края век голубые.

Примерно через месяц у медвежат открываются закрытые серными пробками слуховые проходы, а ещё через некоторое время малыши потихоньку начинают ходить и у них открываются глаза.

Над куполом берлоги зима идет своим чередом. В заснеженные горы и равнины Заполярья уже ненадолго проникают робкие солнечные лучи, однако вряд ли в берлоге бывает светло, ведь плотная крыша из слежавшегося снега часто достигает толщины более полуметра.

Ко времени выхода медведицы с малышами из берлоги солнце уже поднимается днем высоко, и берлога оказывается достаточно освещенной. Разумеется, во время полярной ночи в берлоге темно, но там можно не бояться превратностей погоды, которые поджидают на поверхности, на морских льдах и в зимней тундре.

Выход «в свет»

Когда медвежата достаточно подрастут, семьи начинают осваивать ближайшие окрестности. Первое время медведица может не охотиться, лишь сопровождая и опекая малышей да добывая себе из–под снега прошлогодние ягоды, ветви кустарничков и траву. Для медвежат это время первого знакомства с миром: они скатываются с горок на брюхе, возятся, копают снег и старательно подражают матери.

Особенно много времени занимает у медвежат катание с горок. Этим «важным делом» они занимаются с огромным удовольствием, обычно при прямом мамином участии. Подобную картину наблюдал в апреле на льду залива Мелвилл первооткрыватель Северного полюса Роберт Пири: «Она окунает их в разводьях, съезжает с ними с айсбергов, кувыркается, катается по снегу, делает вид, что борется с ними; а иней и сияние солнечных лучей, отражающихся от торосов и снежных полей, делают это зрелище необыкновенно свежим и чистым».

Надо заметить, что, хотя медвежата, как и человеческие детеныши, отличаются подвижностью и любопытством, они вовсе не так непослушны, как некоторые дети. Английский зоолог Томас Хейг наблюдал двух медвежат, в отсутствии матери взобравшихся на верхушку айсберга. Привстав несколько раз, чтобы увидеть мать, они занялись игрой, съезжая по склону ледяной горы. Хотя медвежата иногда скользили слишком быстро, кувыркаясь через голову, это не мешало им тотчас же повторять подъем и спуск. Когда мать наконец вернулась, она перевернула лапой одного из медвежат, возможно недовольная тем, что они вышли из укрытия, пока ее не было, а затем удалилась, причем медвежата послушно следовали за ней.

По мнению американского полярника Мунна, медведица каким–то образом общается с медвежатами. Резвясь и играя, они вдруг застывают неподвижно и не двигаются до тех пор, пока мать не позовет их или не вернется к ним сама. Эта тренировка во время игры существенно важный момент вступления в реальную жизнь. Мунн рассказывает, что однажды медведица, находившаяся с двумя медвежатами на айсберге близ побережья Баффиновой Земли, услышала шум судовых двигателей. Она тотчас же соскользнула в воду с высоты 18 метров и позвала медвежат, которые неохотно последовали за ней.