Мадонна динозавров - Сильверберг Роберт - Страница 3

Мне непременно нужно было понаблюдать за всем. Я сроду не видела, как одно животное убивает другое.

Тиранозавр впился когтями задних конечностей в землю, удивительно быстро повернулся и, используя массивный хвост как противовес, сшиб коритозавра изумительным боковым ударом громадной головы. Я этого не ожидала. Коритозавр повалился на бок и лежал, ревя от боли и слабо дрыгая конечностями. Тут последовал смертельный удар задними ногами, прекративший страдания жертвы, и уж только потом в дело пошли челюсти и крошечные ручки – Белшаззар принялся разрывать тело на куски. Зарывшись по подбородок в грязь, я наблюдала за этой сценой, испытывая и страх, и жуткое восхищение.

Среди наших ученых есть те, кто доказывает, будто плотоядных нужно сегрегировать, поместив их на отдельный остров. Это, мол, блажь, чтобы животных, воссозданных с таким трудом, уничтожили подобным образом.

Вероятно, в самом начале такие суждения были не лишены смысла, но только не теперь, когда остров, благодаря естественному приплоду, быстро населяется молодыми динозаврами. Если мы хотим что-то узнать об этих животных, то должны воссоздать для них естественную среду обитания. Да и потом, разве не было бы жестокой насмешкой, если бы мы стали кормить наших динозавров гамбургерами и селедкой?

Убийца насыщался больше часа. Потом настал пугающий момент:

Белшаззар, заляпанный кровью и раздувшийся, с трудом склонился над водой, чтобы напиться. Он стоял в десяти метрах от меня. Я как можно более правдоподобно изобразила гниющее бревно. Белшаззар вроде бы и впрямь разглядывал меня глазом-бусинкой, но уже успел утолить голод. После его ухода я еще долго оставалась в грязи, опасаясь, как бы он не вернулся – за десертом. И вскоре в лесу снова послышался треск и топот, – правда, на этот раз явился не Белшаззар, а экземпляр помоложе, с тоненькими ручками.

Он издал нечто похожее на ржание и принялся обрабатывать скелет коритозавра. Ничего удивительного: из наблюдений нам уже было известно, что тиранозавры не гнушаются падалью.

Как оказалось, не погнушалась ею и я.

Когда молодой тиранозавр ушел, я выползла на берег и увидела, что после пира этих двух тиранозавров осталось много мяса. Голод не знает гордости и угрызений совести. Пользуясь ракушкой как лезвием, я принялась срезать мясо с туши.

У мяса коритозавра сладковатый привкус, оно отдает мускатным орехом, гвоздикой и слегка корицей. Первый кусок никак не лез в глотку. Ты первый человек, сказала я себя, сблевывая, который ест динозаврятину. Да, но почему она должна быть сырой? Выбора нет. Подави свой рвотный рефлекс или умри в попытках сделать это. Я притворилась, будто ем устриц. На этот раз мясо пролезло в глотку, но до желудка не дошло. Ну что ж, мрачно сказала я себе, тогда ешь вайя и лягушек. Правда, до сих пор ни одной не поймала. Я попробовала снова. Ура!

И все-таки пустыня – не место для разборчивых едоков.

23 августа. 13:00. В полдень я оказалась в южном полушарии, на краю Марш-марш, примерно в сотне метров от экватора. Наблюдаю за поведением стада динозавров: пять брахиозавров, двое взрослых и трое молодых, идут группкой, маленькие в центре. Маленькие – это те, кто всего десять метров в длину, от носа до кончика хвоста. Поскольку у динозавров такие аппетиты, нам вскоре придется уменьшить численность и этой популяции, особенно если мы хотим ввести в колонию маску диплодока. Два вида динозавров, размножающихся и питающихся подобным образом, могут опустошить остров за три года. Никто и не предполагал, что динозавры будут плодиться как кролики, – еще один довод в пользу того, что они теплокровные. Правда, при таком обилии ископаемых останков, мы могли бы и догадаться об этом. Если столько костей осталось после катастроф за сто с лишним миллионов лет, как же, наверное, велика была популяция мезозоя! Раса, вызывающая благоговейный ужас не только из-за своей физической массы.

Я сама могла уменьшить численность популяции. В губкообразной почве прямо у меня под ногами что-то зашевелилось. Глянув вниз, я увидела, как вылупляются из яиц птенцы трицератопса. Семь храбрых маленьких существ, уже рогастых и клювастых, выкарабкались из гнезда и вызывающе озирались по сторонам. Не больше котят, но быстрые и крепкие с момента рождения.

Мясо коритозавра, наверное, уже испортилось. Более практичный человек, весьма вероятно, пополнил бы свой рацион одним или двумя трицератопсятами. Я, однако, не смогла заставить себя сделать это.

Они улепетнули в разные стороны. Я даже подумала, а не прихватить ли с собой одного в качестве любимца. Глупая мысль.

25 августа. 07:00. Начался пятый день. Я уже трижды обошла остров Динозавров. Пешком в пятьдесят раз опаснее, чем курсировать в модуле, зато и в пятьдесят тысяч раз полезнее. Каждую ночь я останавливаюсь в новом месте. Влажность уже особенно не мучает. Несмотря на скудную диету, чувствую себя достаточно здоровой. Сырая динозаврятина гораздо вкуснее сырой лягушатины. Я становлюсь специалистом по падали – шум пробирающегося по лесу тиранозавра теперь стимулирует мои слюнные железы, а не надпочечные. Ходить голой тоже здорово. Я уже научилась ценить свое тело.

И все же постоянно пытаюсь придумать какой-нибудь способ сообщить на Вронски, чтобы прислали помощь. Может, послать световой SOS с помощью зеркал? Звучит-то заманчиво, но я даже не знаю, где находятся контрольные приборы, не говоря уже о том, как ими управлять. Хочется надеяться, что удача будет сопутствовать мне еще три с половиной недели.

27 августа. 17:00. Динозавры знают, что я какое-то необычное животное. Это кажется сверхъестественным. Как эти огромные бессловесные твари могут что-то знать? У них же такой маленький мозг. Впрочем, при протеиново-целлюлозном рационе и мой собственный мозг, похоже, размягчается. Тем не менее у меня зарождаются какие-то необычные чувства к этим животным. Я вижу, что они наблюдают за мной. В их глазах – странный понимающий взгляд. Они, уставившись, смотрят на меня, а мне представляется, что они кивают друг другу, улыбаются и обмениваются взглядами, сплетничают обо мне. Наблюдать за ними полагается мне, но, по-моему, они тоже каким-то образом наблюдают за мной.

Нет, это же чушь собачья. Меня так и подмывает стереть эту запись. Но я ее, пожалуй, оставлю, пусть даже всего лишь как демонстрацию изменения моего психологического состояния.

28 августа. 12:00. Новые фантазии о динозаврах. Я решила, что ключевую роль на острове играет огромная брахиозавриха Берта. Сама она передвигается мало, но на орбите вокруг нее постоянно крутятся динозавры поменьше. Общение с помощью глаз между динозаврами? Именно так я воспринимаю то, чем они занимаются. Я чувствую, что тут происходит коммуникация, модулирование на какой-то волне, которую я не в состоянии обнаружить. А Берта, похоже, является центром этой связи, своего рода громадным тотемом, эдаким… э-э, коммутатором? Что это я такое несу?

30 августа. 09:45. Ну и дура же я набитая! Так мне и надо, раз превратилась в грязного вуайера. Взобралась на дерево, чтобы понаблюдать за спариванием игуанодонов у водопада Бэкеер. В момент кульминации обломилась ветка, и я сорвалась с высоты в двадцать метров. Хорошо еще, ухватилась за нижнюю ветку, иначе была бы уже мертва. Костей вроде бы не поломала, но левая нога меня не держит, а спина в ужасном состоянии.

Неужели есть и внутренние повреждения? Не уверена. Я заползла в небольшую каменную расщелину у водопада. По-моему, у меня жар. Скорее всего, от страха. Вот теперь точно придется поголодать. Оказаться съеденной тиранозавром – это же честь, но умереть после падения с дерева – просто унизительно.

Между прочим, спаривание игуанодонов – впечатляющая картина. Но сейчас я не в состоянии описывать ее. 31 августа. 17:00. Окоченевшая, больная, голодная, испытываю страшную жажду. Нога по-прежнему отказывает, а когда пытаюсь проползти хоть несколько метров, у меня возникает такое чувство, будто сейчас разорвусь пополам. Сильный жар.