Как хорошо в вашем обществе - Сильверберг Роберт - Страница 4

Он вставил в паз Хуана.

– Расскажи мне о моральном значении гибели при исполнении долга.

– Это может превратить заурядного политического деятеля в выдающуюся историческую личность, – сказал Хуан.

Он вставил в паз Марка.

– Каким бы ты хотел видеть своего отца: живым трусом или мертвым героем?

– Ты должен биться, папа.

Лидия. Линкс. Его отец. Александр Великий, Аттила. Хемингуэй. Шекспир.

Платон. Овидий. Все твердили про отвагу, искупление, самопожертвование, благородство.

Так. Значит, они говорят то, что он хочет услышать.

Он взял кубик сына.

– Ты мертв. Марка больше нет. Это я – думающий его умом, говорящий его голосом…

Войтленд открыл люк конвертера и швырнул туда кубик Марка. Затем кубик Лидии, Линкс. Отца. Александра, Аттилы, Шекспира. Платона. Овидия. Гете.

Он взял кубик Хуана и вложил его в паз.

– Скажи мне правду. Что случится, если я вернусь к Миру Бредли?

– Ты благополучно доберешься до подполья и возглавишь борьбу. Ты поможешь нам скинуть Мак-Аллистера. С тобой мы победим.

– Ерунда! – отрезал Войтленд. – Я скажу тебе, что будет на самом деле. Меня перехватят еще на орбите и отдадут под трибунал. А потом расстреляют. Верно? Верно? Ну скажи мне правду, хоть один раз! Скажи, что меня расстреляют!

– Ты ошибочно представляешь себе динамику ситуации, Том. Твое возвращение возымеет такое действие…

Он вынул кубик Хуана и бросил его в конвертер.

– Ау! – позвал Войтленд. – Есть тут кто-нибудь?

Корабль молчал.

– Как хорошо в вашем обществе… Мне его будет недоставать. Но я рад, что вас нет.

В рубке он ввел программу «Возвращение к пункту отправления». Его руки дрожали, но программа пошла. Приборы показали изменение курса. Корабль поворачивался. Корабль нес его домой.

В одиночестве.