Хроники Маджипура - Сильверберг Роберт - Страница 9

Теперь он уже ходил сам и упражнялся каждый день. Сначала с ее помощью, затем самостоятельно он обследовал краешек джунглей, поначалу передвигаясь осторожно и с опаской, но вскоре шагал уже свободно, лишь слегка прихрамывая. Купания, кажется, способствовали выздоровлению, и он часами плескался в маленьком прудике Тесме, досаждая громварку, жившему у берега в грязной норке, – эта старая тварь украдкой выбиралась из своего убежища и лежала у воды, словно выпотрошенный, промокший и покрытый грязью мешок с колючками. Он мрачно глазел на Хайрога и не возвращался в воду, пока тот купался.

Тесме утешала его нежными зелеными ростками, которые собирала в ручье и до которых громварку было не добраться на своих маленьких лапках.

– Когда же ты покажешь мне Нарабал? – спросил Висмаан в один из дождливых вечеров.

– Могу завтра, – ответила она.

Ночью она чувствовала необычное возбуждение и настойчиво прижималась к нему, желая отдаться.

Они вышли в путь с первыми проблесками дождливого рассвета, уступившего скоро яркому сиянию солнца.

Тесме шла не спеша, и хотя казалось, что Хайрог вполне выздоровел, она все равно двигалась медленно, и Висмаану было нетрудно держаться за ней.

Она заметила, что без удержу болтает, называя ему каждое дерево или животное, на какое они натыкались, рассказывая немного из истории Нарабала, потом о своих братьях, сестрах и знакомых в городе. Ей страстно хотелось показаться им с Висмааном – СМОТРИТЕ, ВОТ МОЙ ЛЮБОВНИК! Я СПЛЮ С ХАЙРОГОМ! И когда они подошли к окраинам, она принялась внимательно оглядываться, надеясь увидеть знакомых, но едва ли можно было встретить кого-то из них на окраинных фермах.

– Видишь, как на нас уставились? – шепнула она Висмаану, когда они очутились в более населенных кварталах. – Они тебя боятся, считают предтечей некоего нашествия и гадают, что я с тобой делаю и почему так любезна.

– Я ничего такого не вижу, – сказал Висмаан. – Да, они проявляют любопытство, но я не замечаю ни страха, ни враждебности. Может быть, потому, что плохо разбираюсь в мимике человеческих лиц? Правда, я считаю, что узнал людей вполне достаточно, чтобы разобраться.

– Подожди, и увидишь, – обнадежила Тесме. Она не хотела признаться себе, что могла немного преувеличивать, даже более, чем немного.

Они находились уже почти в центре Нарабала, и кое-кто посматривал на Хайрога с удивлением и любопытством, но почти сразу же отводили взгляд, а остальные просто улыбались и кивали, как будто идущее по улицам существо из иного мира для них – самая обыденная вещь. Действительно, враждебности она не заметила никакой, и это ее разозлило. Мягкая приветливость людей, этих вежливых, дружелюбных людей, была вовсе не тем, чего она ожидала.

Даже когда они наконец повстречали знакомых – Канидора, закадычного приятеля ее старшего брата, Эннимонта Сиброу, державшего маленькую гостиницу в порту, и женщину из цветочной лавки, – те выказали такое же радушие, как и все прочие, даже когда Тесме сказала:

– Это Висмаан, он живет у меня последнее время.

Канидор улыбнулся, словно всегда знал Тесме как содержательницу гостиниц для чужаков, и завел разговор о новых городах Хайрогов и Хьортов, которые планировал для застройки муж Мирифэйн.

Владелец гостиницы протянул ладонь и общительно тряхнул руку Висмаана, пригласив к себе домой отведать вина, а цветочница все твердила:

– Как интересно, как интересно, мы надеемся, что вам понравится наш небольшой городок.

Тесме вдруг почувствовала снисходительность к их жизнерадостности, словно они набрались от нее дикости и теперь соглашаются с ней во всем без опасений, без удивления, без комментариев. Возможно, они просто неверно истолковали суть ее отношений с Хайрогом и думают, что он просто поселился у нее. Интересно, возникнут ли у них те чувства, которых она ждет, если она прямо выложит, что они любовники? Что лоно ее принимало его пенис? И что они сотворили то, что невозможно между человеком и чужаком? Скорее всего, нет. Вероятно, даже если они с Хайрогом лягут и займутся любовью на Площади Понтифекса, то и это не расшевелит город, хмуро подумала Тесме.

Понравился ли город Висмаану? Ей было трудно определить его реакцию.

Они поднимались по одним улицам, спускались по другим, миновали строившуюся площадь, лавку портного, проходили вдоль маленьких кривобоких домишек, утопавших в садах.

Тесме чувствовала в его молчании разочарование и неодобрение; несмотря на всю свою неприязнь к Нарабалу, ей захотелось защитить его. Что ни говори, а это было новое поселение, одинокий форпост в глухом закоулке второразрядного континента, насчитывающий всего несколько поколений.

– О чем ты думаешь? – спросила она наконец. – Нарабал не производит на тебя впечатления?

– Ты же предупреждала, чтобы я не ждал слишком многого.

– Тут даже более уныло, чем я тебе обещала.

– Нет, просто он кажется маленьким и недоработанным, – сказал Висмаан.

– Он смотрится таким после Пидруида и… -… Дулорна, – закончил он. – Дулорн удивительно прекрасен даже сейчас, когда только начал строиться. Но, разумеется, белый камень, который там используют…

– Да, – согласилась Тесме. – Нарабал тоже планировали построить из камня, поскольку тут слишком влажный климат и дерево гниет, только пока еще ничего не сделали. Когда население увеличится, можно будет устроить каменоломню в горах и уж тогда создать что-нибудь по-настоящему прекрасное. Лет через пятьдесят-сто, хорошенько потрудившись, и то, если у нас будут работать те гиганты-чужаки…

– Скандары, – подсказал Висмаан.

– Да, скандары. Послал бы нам Коронал тысяч десять скандаров…

– Тела скандаров покрыты густой шерстью, им будет тяжело в здешнем климате, но, несомненно, они поселятся здесь, как и су-сухерисы и многие из Хайрогов. Со стороны вашего правителя это очень смелый шаг – впустить к себе иномирян в таком количестве.

– Другие планеты не такие большие, – отмахнулась Тесме. – Я как-то слышала, что, невзирая на все наши колоссальные океаны, земли на Маджипуре в три или четыре раза больше, чем в любом другом населенном мире. Или что-то вроде того. Мы счастливы, обладая столь большой планетой, где, однако, нормальная гравитация, так что здесь могут жить и люди, и гуманоиды. Естественно, мы платим за это высокую цену тем, что почти не имеем тут тяжелых элементов, но зато… О, привет! – Тон ее резко изменился, голос чуть дрогнул. Стройный, очень высокий молодой человек со светлыми волосами столкнулся с ней, появившись из банка на углу, и стоял теперь, глядя на нее, разинув рот.

Это был Раскелорн Юлван, любовник Тесме последние четыре месяца ее жизни в городе, непосредственный виновник ее бегства в джунгли. Меньше всего она хотела встретить в Нарабале именно его, но, столкнувшись с ним лицом к лицу, после секундного замешательства сказала, беря инициативу в свои руки:

– Ты хорошо выглядишь, Раскелорн.

– И ты. Жизнь в джунглях пошла тебе на пользу.

– Это счастливейшие месяцы в моей жизни. Раскелорн, это мой друг Висмаан, он жил со мной несколько последних недель. С ним произошло несчастье, он сломал ногу, упав с дерева, а я на него наткнулась.

– Представляю, – спокойно сказал Раскелорн. – На мой взгляд, он находится в превосходных условиях. – Он повернулся к Хайрогу. – Рад с вами встретиться, – сказал он так, словно действительно был рад.

Тесме сказала:

– Он из Пидруида, климат там мало похож на наш. Говорит, у нас в тропиках скоро поселится много его соплеменников.

– Я тоже слышал, – с усмешкой кивнул Раскелорн и добавил: – Земля у нас удивительно плодородна. Посеешь семена перед завтраком, а к ночи уже получишь вино. Так уверяют все, так что это, должно быть, правда.

Легкость и непринужденность его речи взбесили девушку. Разве он не понимает, что эта чешуйчатая змея, этот иномирянин, этот Хайрог занял его место в ее постели? Или он не ревнив, или просто не понимает сложившейся ситуации. Отчаянно напрягаясь, она попыталась передать правду бывшему любовнику, мысленно представляя себя в объятиях чужака, показывая, как его руки мнут ее груди и бедра, как мелькает его алый раздвоенный язык по ее закрытым глазам, соскам, лону. Но все было бесполезно – Раскелорн мог читать в мыслях не больше ее. «Он мой любовник, – думала Тесме, – он обладает мною, меня все время тянет к нему, и я не могу дождаться возвращения в джунгли, чтобы оказаться с ним в постели». Все это время Раскелорн стоял, улыбаясь, и вежливо болтал с Хайрогом, обсуждая возможности выращивания ниука, глейны и стагги в здешних краях и о посеве семян в болотистых районах. Лишь после долгого перерыва он перевел взгляд на Тесме и безмятежно, словно интересовался, какой нынче день недели, осведомился, намерена ли она жить в джунглях и дальше.