Хозяин жизни и смерти - Сильверберг Роберт - Страница 20

– Так себе местечко, – в конце концов небрежно бросил Фред.

Уолтон улыбнулся:

– Дворцовая роскошь не совсем в моем вкусе. Я очень редко здесь бываю. Слишком велик контраст с внешним миром, где царят нищета и убогость.

– Это Фиц-Моэм ввел тебя сюда, верно?

Рой кивнул.

– Я так и думал, – сказал Фред. – Что ж, может быть, когда-нибудь я тоже стану членом этого клуба. Тогда мы сможем чаще здесь встречаться. Ты ведь прекрасно понимаешь, что мы вообще-то редко видимся.

– Закажи себе что-нибудь выпить, – предложил Уолтон. – А потом уж рассказывай, что у тебя на уме. Или ты просто закидывал удочку только лишь для того, чтобы попасть сюда?

– Нет, не только. Позволь мне сначала в самом деле чем-нибудь промочить горло перед разговором.

Фред заказал себе коктейль с абсентом и, прежде чем снова повернуться лицом к Рою, сделал несколько пробных маленьких глотков.

– Одна из побочных профессий, которые я приобрел за время своих скитаний, – монтаж и ремонт дверных замков. Этому ремеслу совсем несложно научиться, особенно человеку, привыкшему полагаться только на самого себя.

– Значит, это ты ремонтировал дверь в мой кабинет?

Фред самодовольно ухмыльнулся:

– А кто же еще! На мне, естественно, была маска, да и спецовку пришлось позаимствовать. Очень удобная штука – маска. Сейчас их стали делать настолько здорово, что в маске можно обвести вокруг пальца кого угодно. Как это удалось, например, тому типу, который выдавал себя за Ладвига.

– А что тебе известно об этом…

– Ничего. И это истинная правда, Рой. Я не убивал Фиц-Моэма и понятия не имею, кто это сделал. – Он уже выпил первую порцию спиртного и заказал еще одну. – Нет, смерть старика для меня столь же загадочна, как и для тебя. Но я должен поблагодарить тебя за то, что ты так изуродовал дверь, когда с помощью бластера прокладывал себе путь в директорский кабинет. Это дало мне возможность отремонтировать ее как раз тогда, когда это было наиболее желательно.

Уолтон прилагал немалые усилия, чтобы сохранить самообладание и не сорваться. Он точно знал, о чем через несколько минут заговорит Фред, но делал все возможное, чтобы как можно дольше беседовать о другом.

Продолжая изображать пристальный интерес ко всему, о чем говорил брат, он поднялся, заказал еще порцию хорошо очищенного рома и легким движением пальцев щелкнул выключателем, который запускал в действие электролюминесцентный калейдоскоп, вмонтированный в заднюю стену комнаты.

В одно мгновение стена расцветилась замысловатым ярким узором из непрерывно перемещавшихся желтых, бледно-розовых, голубых, светло-зеленых огоньков. Световые линии соединялись, переплетались между собой, рассыпались неправильными многоугольниками, те в свою очередь распадались на отдельные элементы, которые затем гасли, создавая при этом впечатление, будто падают на ковер снопами ярких искр.

– Выключи сейчас же эту мерзость! – неожиданно вскричал Фред. – Быстрее! Выключи ее! Чего же ты мешкаешь? Выключи ее!

Уолтон повернулся к Фреду лицом. Его брат подался всем телом вперед, плотно зажмурив глаза.

Недоуменно пожав плечами, Рой вернул тумблер в исходное положение, огненный фейерверк на стенке тотчас же погас.

– Можешь открыть глаза. Я выключил эту штуку.

Фред осторожно приоткрыл один глаз.

– Это не какое-нибудь из твоих ухищрений? Фокусов, направленных на то, чтобы сбить меня с толку или с помощью сублимированных сигналов заставить сделать что-нибудь такое, что первоначально вовсе не входило в мои намерения.

– Фокусов? – с совершенно невинным видом спросил Уолтон. – Это просто-напросто один из элементов убранства комнаты, и ничего более.

Прелестное украшение. Ничуть не хуже тех калейдоскопических картин, которые ты ежедневно смотришь по видео.

Фред укоризненно покачал головой.

– Это далеко не одно и то же. Откуда мне знать, что это не гипноэкран? А вдруг эти огненные узоры как нибудь подействуют на меня?

Рой понял, что его брат совершенно не знаком с настенными калейдоскопами.

– Это совершенно безвредная штука, – сказал он. – Но раз ты уж так против нее, то мы вполне сможем обойтись и без этого.

– Хорошо.

От внимания Уолтона не ускользнуло, что самоуверенности в поведении его брата изрядно поубавилось. Он допустил серьезную тактическую ошибку, настаивая на том, чтобы разговор состоялся именно здесь, где Рою все было знакомо и привычно.

– Позволь мне еще раз спросить, почему тебе вдруг захотелось со мной встретиться? – поинтересовался Уолтон.

– На свете есть немало людей, – медленно проговорил Фред, – которые категорически возражают против самого принципа выравнивания населенности.

– Знаю. Некоторые из них даже состоят в этом клубе.

– Точно. Некоторые из них. Я же имею в виду джентри, земельных собственников, тех людей, кому посчастливилось прилепиться к земле, к дому. Владельца какой-нибудь сотни акров на плато Мату Гросу, состоятельного крестьянина из Либерии, хозяина плантации каучуковых деревьев на каком-нибудь мелком индонезийском островке. У этих людей, Рой, политика выравнивания не вызывает ни малейшего восторга. Они прекрасно понимают, что рано или поздно ты доберешься до них, ну, скажем, посадив им на голову, то есть на территорию их частного владения сотню китайцев или используя ручей, протекающий через их землю, для охлаждения ядерного реактора. Тебе придется признать, что неудовольствие, которое вызывает у них выравнивание, вполне понятно и оправдано.

– Вполне понятно, что политика выравнивания практически никому не нравится, – спокойно заметил Уолтон. – Мне самому она не очень-то по душе.

Свидетельство этого ты получил всего лишь два дня назад. Никому не хочется расставаться со своими привилегиями.

– Значит, ты согласен со мной. Имеется примерно сотня вот таких людей, которые вступили в тесный контакт друг с другом…

– Что?!

– Да, да, – кивнул Фред. – Образовали некую лигу. Можно даже сказать, пожалуй, нечто вроде заговора. В общем, занимаются весьма сомнительной деятельностью.

– Вот именно.

– Я работаю на этих людей, – сказал Фред.

Такое неожиданное заявление не сразу дошло до Уолтона.

– Неужели ты одновременно работаешь на ВЫНАС, и на заговорщиков, замышляющих сорвать планы ВЫНАСа?

Фред самодовольно осклабился:

– Да, именно так, тютелька в тютельку. Для этого требуется поистине уникальная раздвоенность сознания. Как мне кажется, я сумел достичь такого состояния ума в самом лучшем виде.

– И давно это у тебя? – все еще не веря своим ушам, спросил Уолтон.

– С самого первого дня моего пребывания в ВЫНАСе. Упомянутая мною группа возникла гораздо раньше. Она всеми доступными средствами боролась против организации Бюро, но проиграла и теперь подрывает его деятельность изнутри, пытаясь сорвать все начинания до того, как вам удастся переловить самых умных из них и конфисковать их земельные владения, на что вы сейчас получили вполне законное право.

– Теперь, когда ты рассказал мне об этой группе, – сказал Уолтон, можешь не сомневаться, что именно это я и сделаю в первую очередь. А затем распоряжусь, чтобы сотрудники службы безопасности проследили за деятельностью всех членов группы в течение нескольких последних лет и определили, на самом ли деле существует заговор, о котором ты говоришь.

После этого я выгоню тебя из ВЫНАСа.

Фред покачал головой.

– Ты ничего этого не сделаешь, Рой. Не сможешь.

– Почему?

– Я знаю нечто такое, что сильно навредит тебе, если будет предано огласке. Нечто такое, из-за чего тебя самого с треском прогонят с высокой должности.

– Но не столь быстро, чтобы не успеть провести репрессий, о которых я тебе рассказал. Мой преемник продолжит работу по искоренению этой лиги новоявленных помещиков.

– Сильно сомневаюсь, – спокойно ответил Фред. – Очень сильно, ибо я сам намерен стать твоим преемником.