Смерть Несущая - Александрова Марина - Страница 6

– Магистр, вы не в духе? – участливо поинтересовался гном, присаживаясь на мягкий табурет рядом с магом.

– И сам не знаю, – грустно вздохнул Орэн.

– Как прошла поездка? Портал готов? – Элфи был единственным, кто знал о планах Орэна.

– С этим-то как раз никаких проблем…

– Но? – не унимался тот.

– Я взял учеников! – выпалил маг.

– Учеников?! – в изумлении воскликнул гном. – Зачем? После того, что произошло, я думал…

– Я тоже так думал, Элфи, но это было нужно, понимаешь? – Орэн в растерянности посмотрел в голубые, как ясное летнее небо, глаза друга.

– Понимаю, Орэн, – вздохнул Элфи. – На тебя опять накатило… Какие еще беды должно всем принести твое шестое чувство, чтобы ты стал затыкать уши, едва оно начнет вопить вновь?

– Надеюсь, больше никаких, – грустно пробормотал маг, вновь устремляя свой взгляд на мирно потрескивающие поленья.

– Ну идем уже! – не выдержал Ким, когда я в очередной раз решила проверить, хорошо ли мы укрыли новые побеги глаза дракона.

– По крайней мере, это наша реальная выгода, – не стерпела я.

Сколько можно гоняться за призрачными надеждами вырваться из Пограничья и стать учеником Межрасовой академии магии? Обреченно вздохнув, я поднялась с колен и подошла к брату.

– Ладно, пойдем, – пробормотала я, уцепившись за руку Кима и покорно следуя за ним.

Дул легкий северный ветер, как бы напоминая, что тепло скоротечно, а холод не отступит никогда и что совсем скоро нас ждут первые заморозки. Даже жутко становится, как представлю, что и зимой придется сюда таскаться. Нет ничего страшнее, чем оказаться зимой в наших горах! Однажды нам с отцом пришлось подняться в горы ранней весной, и я едва не отморозила себе ноги. Помню, как Рэйна ругала отца, накладывая специальные мази на мои ступни, что он взял детей в такой поход. Но все же он был рядом и смог донести меня до дома. А что с нами будет, если подобное повторится? Ведь рядом не будет никого из взрослых, чтобы помочь (маг, разумеется, не в счет). Быть может, старикан сам откажется от занятий с нами? Или уедет ближе к зиме?

Мысли все продолжали блуждать в моей голове, в то время как ноги все несли к времянке вчерашнего знакомого. Когда до заветной обители знаний оставалось около десятка шагов, дверь тихонько заскрипела и в проходе появился Орэн. На нем была холщовая рубашка зеленого цвета и обычные порты. На вид – ничем не примечательный деревенский мужик, если бы не прозрачные кругляшки в золоченой оправе, взгроможденные на его длинный тонкий нос. Помню, это так поразило меня! Я тогда впервые видела очки и лишь смутно догадывалась, зачем они нужны, ведь в Пограничье подобных штуковин никто не носил. Вполне вероятно, что о существовании оных здесь вообще не подозревали.

– Приветствую вас, молодые люди, – необыкновенно вежливо начал разговор маг. – Более всего в своих учениках я ценю пунктуальность.

– Но у нас нет никакой пунтальности, – изумилась я. – Надо было вчера сказать, я бы у мамы попросила, а так – извините.

Вот старый бес! Пунтальность ему подавай! Мало того что топали сюда целый час, так еще и не с пустыми руками надо было! До чего же наглый сыч!

Я даже толком повозмущаться не успела, как поляна, на которой мы стояли, огласилась заливистым хохотом старого мага.

– Да, парень, я был прав, что с сестрой тебя в ученики взял, – все еще задыхаясь от смеха, бормотал Орэн, – с ней куда забавней будет.

Ким смущенно зыркнул в мою сторону.

– Пунктуальность, – медленно, проговаривая по буквам, продолжил маг, – означает способность приходить вовремя. Надеюсь, ни сейчас, ни впредь тебе не придется ее у кого-нибудь выпрашивать, – поправив на носу очки, закончил маг. – Прошу вас в дом, юные господа.

Пунцовая с головы до ног, я направилась в сторону времянки вслед за братом, смутно ловя себя на мысли, что ненавижу этого старика даже больше, чем Эву, девочку с соседней улицы, однажды назвавшую меня подкидышем белокурых демонов. Не люблю чувствовать себя глупой и тем более соглашаться с тем, что я глупа. Но именно так я и выглядела.

Войдя в избушку, я ожидала окунуться в полумрак ветхих стен, но внутри комната была светлой и уютной. Кругом была странная для деревенского жителя мебель. Стулья были обиты приятной на ощупь мягкой тканью, вдоль стен расположились книжные шкафы, а около единственного окна стоял большой лакированный стол. Хотя во времянке была небольшая печка, сейчас огонь в ней не горел, но в домике было очень тепло. Ким не пытался скрыть своего изумления и все время крутил головой от одной стены к другой, жадно рассматривая книги, расставленные в шкафах одному Орэну известно, по какому принципу.

– Нравится? – поинтересовался маг.

– Да, – чуть ли не задыхаясь от восторга, ответил Ким.

– Из шкафа, что у окна, можешь взять что-нибудь почитать, – добродушно предложил Орэн.

– Да, – замялся брат, – я лучше посмотрю.

– Не стесняйся, вы сюда учиться пришли, а начальный путь знаний – это книги.

– Да неудобно как-то, – начал было Ким.

Меня такое его поведение порядком достало.

– Читать он не умеет, что тут непонятного-то? – выпалила я.

Ким раздосадованно повернулся в мою сторону, и его смуглые щеки покраснели.

– Кто тебя просил? – рассерженно фыркнул он, сжимая кулаки.

– А ты, болван, как учиться-то думал?!

Нет, вы только посмотрите! Ни читать, ни писать не умеет, да еще выделывается, показывая, что книжки ему нужны.

– Это правда? – положив руку на плечо брата, спросил Канэри.

– Да, – потупив взгляд, пробормотал Ким.

– А ты умеешь?

– А я что, из золота сделана? – фыркнула я. – Если уж его не научили, то меня и подавно, женщина в наших краях разве что немногим дороже коровы. Так что, магистр, ни читать, ни писать мы не умеем. Как будете нас учить? Сразу предупреждаю: пороть не дамся, – гордо вскинув подбородок, заявила я.

Лукаво улыбнувшись, маг сказал:

– Ну, есть вещи и пострашнее порки.

Почему-то я ему поверила.

Дни мелькали, словно кошмарный калейдоскоп. Письмо, чтение, счет, работы по дому, уход за ненавистной травой… Чтобы все успеть, приходилось вставать гораздо раньше, чем обычно.

Меня всегда считали не слишком выносливым ребенком. Среди селян бытовало мнение, что именно старший близнец получает здоровье и силу. Как ни печально мне признавать, но Ким и впрямь был сильнее и выносливее меня. С самого младенчества я постоянно болела. С учетом здешнего климата было чудом, что мне удалось прожить хоть один десяток лет и разменять второй. Когда я преодолевала гору, поднимаясь к Орэну, я всякий раз думала, что становлюсь сильнее, хотя мое самочувствие по возвращении домой твердило обратное. Ноги распухали и нестерпимо ныли, все тело ломило так, словно по мне весь день прыгала бешеная коза. А во сне меня иногда лихорадило. Естественно, Ким это заметил, ведь спали мы с ним, как младшие дети, вместе на печке. И в одно прекрасное предосеннее утро, растолкав меня немного раньше обычного, он решил поделиться одной из своих светлейших идей.

– Ты со мной больше не пойдешь, – не терпящим возражения тоном сказал брат.

– Мм, – еще не понимая до конца, что от меня хочет в такую рань этот болван, промычала я.

– Я тебя не возьму, – как можно резче повторил он.

Больше уснуть я не смогла. В голове все тут же прояснилось, я подскочила, ловко повернулась на другой бок и взгромоздилась на брата. Должно быть, выражение моего лица говорило о многом, раз его решимость как ветром сдуло.

– Ну, Мара, посмотри, на кого ты стала похожа из-за этих занятий! Думаешь, я не вижу, как ты всякий раз корчишься от боли, стоит тебя кому-нибудь задеть или попросить лишний раз встать вечером? Думаешь, не замечаю, как ты дрожишь по ночам? А сама горишь, словно в огне! Или не замечаю, как тяжело ты дышишь, когда мы утром идем к Орэну?!

На это возразить мне было нечего, но и сдаваться так просто я не собиралась.