Путь домой - Радзюкевич Елена - Страница 26

– Таков порядок, – сказал доктор. – Ни один инопланетный вирус не должен попасть на борт. Здесь, – доктор обвел рукой ангарный отсек – есть биофильтры, но для полной гарантии всех новеньких проверяют дополнительно. Так что…

Доктор, взяв обоих детей за руки, направился к двери в стене.

– Это специальный лифт, – пояснил он, – Прямо в дезкамеру медотсека.

Трей подумала, что слово дезкамера ей совсем не нравится. А Селет при первой же возможности, а она наступила, когда доктор отпустил его, чтобы нажать на кнопку в лифте, убрал руки за спину. Ленси удивленно взглянул на мальчика, но ничего не сказал.

Лифт доставил их на место всего за минуту. Это помещение было таким же светлым как лифт, но с кучей всяческих панелей, кнопок, терминалов. Там даже кушетка была. Они вошли, и тут же комнату залил зеленый свет. Сканирующие лучи прошлись по доктору, Трей, Селету и механический голос подтвердил – все чисто. Зеленый свет погас, снова стало светло, автоматически открылась еще одна дверь, и все вышли в медотсек. Там были адалы, помощник доктора их уже проверил.

Доктор обернулся к детям.

– Ну, теперь можно заняться и вами.

В животе у Трей похолодело. Ей совсем не хотелось, чтобы ею занимались.

Селет сказал:

– Я здоров.

– Угу, – сказал доктор, – сейчас мы это и проверим. Ну, кто первый?

Доктор указал на большой полукруглый ящик с откинутой крышкой. Очевидно, в него придется залезать, а сверху его закроют...

Селет насупился, и Трей сказала:

– Давайте я…

– Это совсем не страшно, ты ничего не почувствуешь, – сказал доктор и помог забраться ей в эту коробку, – только лежи спокойно.

Внутри оказалось мягкое покрытие и сложные приборы. Крышка плавно закрылась и тут же заиграла приятная музыка. «Нет, ничего плохого мне не сделают» – решила девочка. Десять минут спустя крышка открылась, и доктор разрешил ей выбраться.

– Кто ударил тебя по голове? – спросил Ленси.

– Что? – Трей удивленно взглянула на доктора. – А… это я сама… об дерево.

– Неужели?

– Да… то есть, нет… – заговорила Трей в панике. Она и забыла, что Арис ударил ее. Столько всего случилось. Ей не хотелось жаловаться на адалов, если бы не они – она никогда так и не попала бы домой. И не она ли цапнула Ариса за палец? Но тогда, получается, что она, не успев попасть к землянам, начала им врать!

– Ну, ну, успокойся, – доктор присел около нее на корточки. – Что с тобой?

– Она думает, что адалов за это накажут, – сказал Селет.

– Что ж, если ты так хочешь – я никому не скажу. С тобой все в порядке, детка, ты почти здорова. Немного не хватает витаминов в организме. Последнее время вы питались скудновато, так?

– Откуда вы все знаете? – спросила Трей.

– Это не я, это прибор, – ответил доктор. – Вот этот аналитический томограф. И последнее, дай-ка пальчик, возьмем немного крови для анализа. Это не больно.

Трей узнала приборчик Джей Ригас. Правда в этот раз, когда карандаш коснулся ее руки, она почти ничего не почувствовала.

– Молодец, – сказал доктор. – Тебе не помешает набрать килограмма три-четыре веса. Знаешь, что для этого нужно делать?

Трей закивала головой.

– Значит знаешь. Все, беги к своей тете. Она тебя уже заждалась! Трей обернулась и увидела, что Джей Ригас стоит за прозрачной дверью медотсека.

Селет проводил Трей печальными глазами. Она даже не посмотрела на него! И ничего не сказала. Как будто его тут и не было. Это он должен был первым согласиться на томограф, она-то такой штуки и не видела раньше. Не то чтобы он боялся обследования… просто не любил. Можно же что-то не любить?

– Знаешь, – сказал доктор Селету, – давай просто поговорим? А обследуемся как-нибудь в другой раз. Ты не против?

Селет удивленно взглянул на врача. Ему еще не доводилось видеть доктора, способного отказать себе в удовольствии обследовать кого-нибудь, если такая возможность есть.

– Я здоров, – повторил Селет, прикидывая, с чего вдруг такая щедрость? – А, ваш аппарат настроен на землян?

– Ты молодец… илльфи. Умница, правильно угадал, – похвалил врач мальчика. – Может быть ты мне теперь расскажешь, что с вами приключилось? Особенно про адалов. Боюсь, Трей слишком увлечена новой встречей и не сможет мне все подробно рассказать. Ты обижаешься на нее?

– Я? Нет!

Обида это совершенно пустое занятие. Каждый должен делать то, что считает правильным. Вот она и делает то, что хочет. А ему обидно. Это неправильно и некрасиво… чувствовать обиду. И еще обманывать.

Селет взглянул искоса на доктора, ожидая строгого выговора. Такого, какой всегда получал за вранье.

Но доктор смотрел по-доброму и как-то мягко улыбался. Селет ощутил, что доктор действительно настроен очень доброжелательно к нему, это был теплый ровный интерес, желание сделать приятное маленькому илльфи… «Маленький илльфи»… – так называл его доктор мысленно. Это что же, Селет прочитал мысли этого землянина? Ой, этого же совсем нельзя делать!

Это неправильно и стыдно!

Илльфи так не делают.

– Извините, – прошептал мальчик.

– Извинить за что?

– Я… – и тут он понял, что доктор даже не догадывается, и уж, конечно, не чувствует, что Селет сделал это. И можно ничего не объяснять, но тогда это снова будет ложь? Пусть так, пусть ложь, только бы не изменилось это приятное, мягкое, дружелюбное отношение. Слишком долго он терпел равнодушие орионцев и холодное презрение адалов, слишком долго был обузой для Трей…

Ленси не мог понять, что привело его гостя в такое смятенное состояние духа. Он не слишком много знал об илльфи, и мальчик был прав, аппарат действительно был настроен на землян, хотя на корабле были программы для обследования всех известных рас… Но доктор чувствовал, что обследование сейчас не самая важная часть знакомства.

– Если не хочешь, можешь ничего не рассказывать, Селет. Совсем ничего. У нас еще будет время.

– Я… – Селет запнулся. Ничего не говорить? И можно не рассказывать и о том, что он понял, о чем подумал доктор? Но про адалов-то можно рассказать… Почему бы и нет?

В углу приемной медицинского отсека стоял большой белый диван. Доктор сел, потянулся, устраиваясь поудобней, и похлопал рядом по сиденью.

– Иди сюда.

«Расскажу ему про адалов», – решил Селет.

Доктор ни разу не перебил говорившего, но иногда задавал вопросы: там, где ему что-то было непонятно. Таких моментов было очень мало, хотя Селет рассказывал свою историю в обратном порядке: доктор сначала узнал, что адалы на планете изучают местное племя, надеясь найти телепатов, потом про аварию звездолета, о лесном путешествии Трей и Селета, про то, как они решили сбежать и, наконец, о пиратах Ориона.

– Сбежать? Зачем?

– Чтобы помочь моему отцу, – быстро ответил мальчик и встал с дивана.

«Так, вот оно что, – подумал Ленси. – Взрослый илльфи… Очень интересно. И что с ним стало? Очевидно, что ничего хорошего, иначе он не бросил бы малолетних детей одних в лесу».

Селет почувствовал, что настроение доктора изменилось, так, словно доктор шел по тонкому льду, осторожно примериваясь к каждому шагу. И кроме дружеских чувств у доктора возникает к нему еще какое-то чувство. Не симпатия, ее то он ощущал все время, буквально от каждого землянина, это была скорее жалость и желание помочь. Селет быстро взглянул на Ленси и тут же отвел глаза. В конце концов, илльфи и земляне совсем не враги!

– Его убили, – ответил мальчик на незаданный вопрос.

– Бедняга, – врач нежно коснулся его лица. Нет, ничего не произойдет, доктор не сможет прочитать его мысли не сможет помочь, но зато можно прижаться к его руке, впитать в себя эту теплоту и сочувствие… Да. Именно. Не унизительная жалость, а сочувствие.

«Осторожней, осторожней Селет – услышал мальчик голос старика Аптона, – не поддавайся своему горю, не вспоминай слишком много…»

– Мы обязательно вернем тебя домой, – твердо сказал Ленси. – Слышишь? – Он чувствовал, как дрожит Селет, как старается скрыть, побороть нахлынувшие эмоции.