Легенда о воре (ЛП) - Гомес-Хурадо Хуан - Страница 18

Санчо прошел отделяющий от лестницы десяток шагов, страх стучал в висках. Он был босиком и припал к стене, чтобы доски не скрипели под его весом. Каждую ступеньку он преодолевал целую вечность, наступая на внешний край доски. Земляной пол таверны позволил двигаться быстрее. Он уже добрался до двери, но тут вдруг остановился.

"Я не могу так просто уйти, ничего не сделав".

Боль в боку напомнила, что он еще не расквитался с тем, кто причинил ему столько страданий. Вместо того, чтобы направиться к выходу, он завернул на кухню. За стойкой находился прикрытый платком ящик со столовыми приборами. Он погрузил в него руку, нащупывая знакомую форму. Пальцы двигались медленно, в глубине ящика раздавался легкий металлический звон, который напуганному Санчо казался грохотом. Наконец, указательный палец наткнулся на что-то твердое и грубое. Он осторожно вытащил находку.

Это был большой нож с костяной ручкой и металлическими заклепками. Треугольное лезвие было больше ладони в длину и гораздо лучше наточенным, чем можно было предположить после сотен нарезанных овощей.

Санчо вернулся к лестнице. Теперь он двигался еще медленнее, с такой силой сжимая рукоятку ножа, что пальцы побелели. В коридоре, перед комнатой Кастро, он задержался на последнее мгновение сомнений. Если он войдет, и хозяин таверны его заметит, то пути назад не будет. Ему не хватит времени, чтобы добежать до двери, открыть задвижку и смыться. Придется его убить.

"Для этого я и вернулся наверх".

Он спросил себя, как вонзить нож в хозяина таверны. Если тот закричит, то тут же появится англичанин, узнать, что случилось.

Он толкнул дверь, не слишком хорошо понимая, что делает. Дверь открылась почти бесшумно, но Санчо тут же сообразил, что об этом нужно меньше всего беспокоиться. Кастро размеренно дышал, комнату наполнял густой смрад перегара и пота, как в любом жилище пьяницы. Санчо приблизился к постели, где камнем лежал хозяин. Голова свесилась на бок, и в тусклом свете, просачивающемся из окна, была видна беззащитная шея.

"Это было бы так просто, - подумалось ему. - Он бы даже не проснулся".

Он поднял нож и на мгновение задержал его в воздухе. Робин Гуд так бы не поступил. Но злодей заслуживал наказания. А настоящая жизнь отличается от сказок, с их дуэлями и правосудием, где герои восстанавливают справедливость лицом к лицу с врагом. В реальной жизни герои пользуются случаем.

Нож быстро опустился.

Без тени страха, стараясь не шуметь, Санчо снова спустился вниз. Открыв ящик, где хранились приборы, он обнаружил еще один инструмент, в котором остро нуждался. Он схватил колотушку и направился в заднюю часть кухни, где, стоя одна на другой, выстроились до самого потолка бочки с вином. Точными ударами он выбил днища у всех. Правда, добраться до самой верхней бочки ему стоило немалых усилий, поскольку сломанные ребра еще не позволяли свободно действовать правой рукой.

Забрызганный вином с головы до ног, он подошел к двери. За его спиной по глиняному полу всё быстрее растекалось багровое море вина, до жути похожее на кровь.

Санчо невольно улыбнулся, представив себе физиономию трактирщика, когда тот проснется и увидит возле самого лица лезвие лежащего рядом ножа. Сначала он, конечно, не на шутку испугается. Потом спустится вниз и вот тут-то увидит настоящую рану, нанесенную ему работником. Правда, из этой раны лилась отнюдь не кровь, но для Кастро такая рана окажется куда болезненнее, чем если бы из нее текла кровь из его собственных жил.

XII

Первый день в обществе лекаря оказался для Клары весьма беспокойным и насыщенным. Первым делом Монардес провел рабыню в заднюю часть дома, к которой примыкал большой огород с видом на улицу. Черный ход дома как раз выходил в этот самый огород. Каждая грядка здесь была как будто вычерчена по линейке. Десятки самых разных растений сидели во влажной, хорошо удобренной почве, орошаемые при помощи хитроумных дождевальных установок, разных для каждой группы растений, для которой требовался свой режим полива. Металлические трубы со множеством мельчайших отверстий, из которых вода разбрызгивалась мириадами крошечных капель, кожаные бурдюки, откуда тянулись бесчисленные тросы непонятного назначения, канавки и водостоки, выложенные керамической плиткой. На первый взгляд эти сооружения могли показаться хрупкими и ненадежными, однако все они исправно работали, издавая несмолкаемое журчание и бульканье.

Клара, не знавшая иных приспособлений для полива растений, нежели старое ведро, стоявшее во дворе Варгаса в дальнем углу, любовалась этим зрелищем, раскрыв рот от изумления. Проследив за ее удивленным взглядом, Монардес впервые улыбнулся и сделал глубокий вдох, наслаждаясь ароматами цветущего сада.

- Вода, моя дорогая карибка - это жизнь. Она изливается на нас с неба, словно дар богов, и наполняет нас. Мы все состоим из воды, - сказал он, постукивая пальцем по руке Клары.

Девушка подняла руку и поднесла ее к самым глазам. Она всё еще никак не могла поверить, что ее рука действительно состоит из воды, и честно призналась в этом Монардесу.

- Твоя кровь, мускулы, даже глаза - всё это наполнено влагой. Если не будешь пить - ты просто умрешь, потому что твое тело не сможет восполнить запасов жидкости, потерянных с мочой и потом.

- Как тот кот, - пробормотала про себя Клара.

- Какой кот?

Рабыня прикусила губу, с опаской глядя на Монардеса. В конце концов она всё же решилась заговорить, хоть и рисковала навлечь этим на себя гнев учителя. Но тот поторопил ее нетерпеливым жестом, и ей ничего не осталось, как ответить.

- Когда я была маленькой, кто-то запер в дровяном сарае кота на целое лето, и никто его не хватился. В сарай за дровами долго никто не ходил, на кухне их было достаточно, и бедный кот так там и умер. Когда слуги его нашли, от него остались лишь кожа да кости.

Монардес одобрительно улыбнулся Кларе, но она, казалось, этого не заметила. Она смотрела вдаль, поверх стены сада, на высвеченный утренним солнцем четкий контур собора.

- У бедного кота были до крови искусаны все лапы, он сам себя за них кусал. Тогда я не могла понять, зачем он это делал, а теперь понимаю. Он пытался пить свою кровь, - произнесла девушка таким тоном, словно слова лекаря помогли ей разгадать некую загадку, над которой она уже давно ломала голову. Она не сказала, что этот кот был ее любимцем, что она плакала от горя, и потом ей несколько недель снились кошмары. Ни о чем таким она ему не сказала, потому что боялась, что лекарь плохо о ней подумает. Ей было известно, что мужчины вообще, а ее хозяин в особенности презирают женщин, не умеющих скрывать свои чувства, и ей вовсе не хотелось оправдываться перед Монардесом за свою вчерашнюю ошибку.

- И как ты думаешь, Клара, почему кот это делал?

- Потому что инстинкт ему подсказывал, где находится ближайший источник воды.

Лекарь одобрительно улыбнулся.

- Воистину так. Природа мудра, намного мудрее нас с тобой. Посмотри вокруг. Все эти растения, как и твоя мать, прибыли из дальних стран. Многие из них происходят из Индий, - при этих словах глаза Клары удивленно расширились, - из тех мест, где совершенно иной климат, и влажность очень отличается от нашей. Там все эти красавицы растут сами собой, совершенно не нуждаясь в нашей помощи. Но здесь необходимо вмешательство человека, чтобы обеспечить им необходимую меру влаги. Ни больше, ни меньше.

- Я думала, что вода дает им жизнь.

- Да, это так, однако во всем необходима умеренность. Если еды слишком много, то можно заболеть.

- Я не понимаю, как может быть слишком много еды, - сказала Клара, качая головой.

Несмотря на то, что Севилья была самым большим и богатым городом того времени, на каждый богатый особняк, построенный за счет золота из Индий, приходились сотни бедных лачуг, где царили нужда и голод. Правда, сама Клара никогда не знала настоящего голода, поскольку выросла в доме богатого купца, который славился своей кухней. Безусловно, самые роскошные яства предназначались для хозяина и его гостей, однако слугам ежедневно полагались хлеб и овощи, два раза в неделю - мясо, а по пятницам - рыба, в соответствии с предписаниями церкви. Тем не менее, Клара насмотрелась на голодных и истощенных детишек, что рылись в мусорных кучах, и привыкла к тому, что для них это самое обычное дело. В их глазах виднелась черная бездна, которую они тщетно старались заполнить. И это была еще одна тема, которую она предпочитала ни с кем не обсуждать.