Тайны смутных эпох - Баландин Рудольф Константинович - Страница 35

В Смутное время Земской собор, существовавший с середины ХVI века, оказался наиболее важным государственным органом: при нескольких претендентах на царский трон и фактическом безвластии именно он стал ведущей организующей и направляющей силой, благодаря которой Русь была спасена. Собор выбрал царя, а не наоборот. И правил Михаил хотя и под патронажем своего отца, патриарха Филарета, но при активном участии Земского собора.

Правда, это учреждение прекратило свое существование к началу ХVIII века. И для этого были серьезные объективные причины. Они обычно то ли забываются, то ли не осмысливаются теми, кто постоянно сетует на «рабскую душу» русского народа, восточную деспотию, характерную для России, и дурные дороги. А причины прежде всего в том, что отличает нашу страну от других европейских государств: огромнейшая территория, преобладание сурового климата, соседство с агрессивными воинственными соседями на Западе. Конечно, на состоянии дорог последнее обстоятельство не сказывается, но и первых двух достаточно.

Сошлемся в этой связи и на мнение Л.Е. Морозовой: «Особенности российской государственности связаны с тем, что страна в течение веков была вынуждена не только вести войны с враждебными соседями, но и осваивать новые территории и держать в подчинении большие географические пространства. Все это требовало жесткой централизации и единовластия, которое обеспечивала монархическая форма правления». Добавим, что при этом неизбежен и хорошо налаженный многочисленный аппарат чиновников, бюрократия.

Ит ак, ещ е раз по вто рим, что, на наш взгляд, завершением Смутного времени следует считать осень 1611 года, когда весь народ поднялся на защиту Отечества. Брожение умов – главнейший признак кризисного состояния общества – прекратилось.

ИТОГИ БОЛЬШОЙ СМУТЫ

Финал этого периода достаточно точно охарактеризовал С.Ф. Платонов:

Прервем цитату. Вновь вспоминается ситуация в СССР времен правления Горбачева и Ельцина. Тогда быстро стало ясно, что взят курс на соединение олигархического капитала и олигархической власти в СССР-России с иностранными и причем постоянно враждебными нашей стране силами. Это вело к предательству интересов содружества социалистических государств, а затем и нашей страны.

Прикрывалось это фальшивыми лозунгами борьбы с тоталитаризмом и за права человека. Но вскоре выяснилось, что насаждается жесточайший экономический тоталитаризм и обеспечивается свобода для наихудших категорий населения при бесправии трудящихся и уничтожения под предлогом борьбы с милитаризмом и нерентабельными производствами наиболее наукоемких, экономически выгодных, хорошо развитых отраслей.

Для того чтобы не замечать и не понимать всего этого, надо было обманывать прежде всего самих себя, в надежде получить какую-то долю материальных благ с барского стола, пусть бы даже принадлежащего теперь иностранным хозяевам. Стало вдруг принято обращение не «товарищи», а «господа». Только вот ни безработный, ни бомж, ни мелкий бесправный служащий, ни скудно оплачиваемый пролетарий физического или умственного труда в эту категорию никак не вписывались. А вписались в нее те, кто говорили на блатном жаргоне.

Вновь приходится с горестным чувством повторять, что в конце XX века в России народ оказался морально, интеллектуально, духовно на значительно более низком уровне, чем в начале ХVII столетия. Ведь духовный и даже умственный уровень измеряется не числом аттестатов и дипломов, кандидатов и докторов, академиков и народных артистов на душу населения, а теми поступками, той великой интуицией, которая позволяет народу сохранять свою независимость, культуру, чувство собственного достоинства, готовность к великим свершениям…

Впрочем, вернемся в ХVII век и продолжим прерванную цитату: «Служилый землевладельческий класс, несмотря на то, что владел воинской организацией, потерпел неожиданное поражение от домашнего врага, в союзе с которым желал свергнуть иноземное иго. Нижегородские посадские люди в начале своего дела были сильны только горьким политическим опытом и научились на чужих примерах бояться неверных союзников больше, чем открытых врагов… Это была общественная середина, которая не увлекалась ни реакционными планами «княженецкого» боярства, ни тем исканием общественного переворота, которое возбуждало крепостную массу крестьян и холопей».

Если снова перекинуть мысленный мостик в конец XX века, то нельзя не отметить, что именно средний класс составлял подавляющее большинство советского общества. В отличие от капиталистических стран, здесь не было ни чрезмерно богатых, ни безнадежно бедных. Разница между самыми богатыми и наименее обеспеченными составляла небольшую величину, примерно как в Швеции, при среднем уровне доходов, отвечающем среднеевропейскому. Хотя в нашей стране природные условия значительно более суровые, чем в США или Западной Европе, географическое пространство более обширное и удовлетворять жизненные потребности населения труднее, чем на Западе. Тем более что наша страна в XX веке пережила две разрушительные войны с внешними врагами и одну гражданскую.

Как показывает опыт Смутного времени, позиция «среднего класса» в критический период становится решающей (ведь тогда даже бунтовавшие крестьяне были, по верному определению И.В. Сталина, «царистами», то есть предполагали установление царской власти, или стихийными анархистами).

И эта социальная группа продемонстрировала патриотизм, мужество, политическую зрелость, ясный рассудок. Можно ли то же сказать о среднем, а уж тем более правящем социальным слое СССР-России конца XX века? Нельзя.

Если надо тут что-либо доказывать, сошлемся хотя бы на то, что в результате горбачевской «перестройки» и ельцинских «радикальных реформ» был почти полностью уничтожен именно средний класс. Теперь под ним подразумевается незначительная (около 20%) категория, в которую входят преимущественно те группы, которые обслуживают имущих власть и капиталы. Это менее всего похоже на дворянство или «трудовую интеллигенцию», а скорее в большинстве своем – на холопов при олигархах или крупном начальстве…

«В смуте окончательно погибла вековая московская знать, недобитая Грозным, – писал Платонов. – Озлобленные его гонениями «княжата» все-таки пережили Грозного и видели конец его династии… Новое правительство образовалось без них в Ярославле; новая династия была создана без них в Москве».

В смуте конца XX века борьба за власть шла между двумя группами партократов: новыми, жаждущими буржуазного рая как вполне достижимого (для себя) идеала, и старыми, старавшимися сохранить прежние общественные устои, коммунистические идеалы. Победили «новые». Не только потому, что за них были тайные и явные олигархи, а также ведущие страны Запада. Преобразилось большинство представителей среднего класса, прежде всего многие идеологические работники и деятели культуры, а также значительная часть обуржуазившихся служащих и рабочих, научных работников, инженеров.