Электорат хакера - Северцев Петр - Страница 15

Прибывшие господа в камуфляже, в принципе, неплохо знали свое дело, которое не отличалось особым изяществом. Идя по коридору, они ставили повстречавшихся им людей лицом к стенке, заламывая при этом руки за голову, а ноги ставя на ширину плеч Димы Столярова. Сам же Дима, вместе со мной, Ершевским, Тополянским, Веселовым, сочинителями листовок и еще несколькими сотрудниками находился в комнате для совещаний. Нас гости решили уложить на пол. Не прошло и пяти секунд, как все мы, в том числе и женщины, в силу причин, от нас не зависящих, лежали в позе ожидающих ядерный взрыв.

Первыми полегли женщины и слабонервные: этим хватило громкого гортанного вопля: „Лежать, суки!“. Тем, кто не относил себя к последним, пришлось улечься в силу принудительных действий. Среди самых популярных были тычок прикладом автомата под дых с последующими пинком под зад и подножкой, некоторых просто хватали за шиворот и кидали на пол, пиная при этом под ребра армейскими ботинками. Третьего варианта укладывания могло и не быть, если бы не Дима Столяров. Подбежавший к нему полицейский был недостаточно авторитетной комплекции, и даже наличие у него в руках автомата, хоть и не снятого с предохранителя, не подвигло его на какие-то решительные действия. Подбежавший затем второй полицейский был покрупнее, но на полголовы ниже Димы. Секунду-другую эти двое стояли и молча смотрели на Диму. Потом один из них спросил:

– Ну и чо?

Дима посмотрел по сторонам на лежащего недалеко от него Ершевского, тяжело вздохнул, отбросил в сторону ногой валявшийся на полу телефонный справочник и медленно стал опускаться. Сначала на колени, потом на локти... Наконец он лег совсем, подложив при этом под щеку кожаную „визитку“.

Полицейские подумали и решили не сопровождать укладывание Димы контрольным пинком. После того как все сотрудники фирмы приняли горизонтальное положение, камуфляж посчитал, что его работа закончена, и кто-то позвал руководство. В комнату вошли четыре человека в штатском. Один из них, высокий мужчина с прической типа „ежик“ и манерами спившегося интеллигента подошел к одному из камуфляжников и спросил:

– Саша, все нормально?

Тот ответил утвердительно. Потом „ежик“ обратился к другому:

– Илья, сходи принеси мою папочку из машины.

Поскольку лица как Саши, так и Ильи были закрыты вязаными шапочками с прорезями для рта и глаз, для меня так и осталось загадкой, как „ежик“ сумел выделить их из остальной массы камуфляжников. Он уселся за общий стол, за которым мы проводили совещания штаба и стал ждать свою папочку. Получив ее, он акуратно разложил на столе какие-то бумажки, потом откашлялся и спросил:

– Лева, а кто у нас из них Ершевский?

Пятнистый указал дулом автомата на Георгия.

– Подымай его ко мне, – приказал следователь.

Ершевского без особых церемоний взяли за шиворот и брючный ремень, рывком подняли, поставили на ноги и толкнули в направлении стола.

– Георгий Михайлович? – вежливо поинтересовался следователь.

– Георгий Михайлович, Георгий Михайлович, – тяжело дыша, два раза повторил Ершевский.

– Очень хорошо, – заметил следователь, делая акцент на слове „очень“.

– Что же здесь хорошего? Я протестую! – возмутился Ершевский. – Вы ворвались в офис частной фирмы, учинили произвол в отношении сотрудников и меня лично, положив на пол. Кстати, там сильно дует, надо закрыть входную дверь. Знаете ли, не май месяц...

Следователь ухмыльнулся и сказал:

– Ваша забота о своих сотрудниках очень трогает. Может, прикажете еще и подушечки с собой возить на каждый выезд? Впрочем, я пойду вам навстречу, если вы мне скажете, где у вас хранятся документы.

– Документы хранятся в сейфе, который вы не имеете никакого права вскрывать без санкции прокурора. Вы уже нарушили закон, ворвавшись в офис фирмы.

– Мы имеем право войти в любое помещение, которое используется с целью извлечения прибыли, – улыбнулся следователь. – У нас появились данные о том, что ваше предприятие активно уходит от налогообложения, утаивая от государства огромные доходы. Старушкам, понимаешь, пенсии не платят! А вы, понимаешь, доходы утаиваете! – последние две фразы следователь произнес почти расчувствовавшись.

Ершевский порывался еще что-то сказать в духе протеста, но следователь его опередил:

– Я вижу, что вы не собираетесь идти навстречу, поэтому нам придется действовать решительно.

– Что вы имеете в виду? – спросил Ершевский. – Бить будете или пытать?

– Нет, что вы! Сейчас увидите... Саша, – скомандовал следователь камуфляжнику, – начинай.

Саша вышел из комнаты. Скорее всего, он отправился в кабинет Ершевского.

– Вы хотя бы представьтесь, мать вашу! – вдруг заорал лежащий рядом со мной на полу Тополянский, у которого, видимо, подошло время принимать очередную порцию текилы из фляжки, а возможности такой у него в данный момент не было. Впрочем, может быть, и хорошо, потому что он тут же подавился бы текилой от удара ногой по ребрам, который отвесил ему камуфляжник.

– Ой, бля-я-я! – воскликнул Тополянский и затих.

– Кто это такой нетерпеливый? – спросил следователь у одного из сопровождавших его в штатском.

– Полагаю, Тополянский из фирмы „Инкомбинант“, – ответил тот.

– А-а! – протянул следователь. – Впрочем, он прав. Моя фамилия Чичивасин Евгений Дмитриевич, начальник отдела физической защиты налоговой полиции.

– Чичи-кто? – спросил с пола Дима Столяров.

Тронуть его никто почему-то не решился.

– А что это за гора мяса, кому не нравится моя фамилия? – спросил Чичивасин.

– Судя по всему, это Столяров. Продуктовая база „Куст“, – услужливо ответил субъект в штатском.

– То-то я и гляжу, как отъелся! Я полагаю, господа изрядно полежали, и если им так не нравится, мы их подымем. Илюша, к стеночке их, пожалуйста... И прекрати задирать автоматным дулом женщинам юбки. Будут потом говорить, что мы их пытались изнасиловать.

Постепенно нас стали подымать с пола и выставлять в раскоряченном виде по стеночкам. Последним подняли Диму Столярова. Он раскорячился настолько широко, что на его месте могли бы поместиться трое. Не успела закончиться эта операция, как в помещение зашел один из камуфляжников и сообщил, что все нормально – сейфы вскрыты.

– Все документы несите сюда. Все помещения и сейфы опечатать, – отдал приказ следователь.

Полицейские стали заносить в комнату большие стопки бумаг и класть их на стол. Люди в штатском начали просматривать бумаги и сортировать их. Стоящий напротив Чичивасина Ершевский и раскоряченный у стены Веселов в очередной раз пытались протестовать, говоря о беззаконии и произволе. Восклицаний первого никто не заметил, а второму просто дали пинка под зад.

И тут неожиданно к сидящему за столом Чичивасину подбежал один из камуфляжников и что-то шепнул ему на ухо. Тот задумался, посерьезнел, потом сказал:

– Ну хорошо, впусти.

Через несколько секунд в коридоре раздался, как мне показалось, спасительный крик Гайдука:

– Я требую прекратить произвол и беззаконие! Это вопиющее безобразие! – с этими словами он ворвался в зал в сопровождении двоих милиционеров в форме.

– Кто это? – спросил Чичивасин у одного из своих людей.

– Я доверенное лицо кандидата в депутаты областной Думы по Коровинскому избирательному округу Георгия Ершевского! – торжественно заявил Гайдук.

– Такого кандидата нет, – спокойно и почти ласково ответил Чичивасин. – Вчера вечером в облизбиркоме я узнал, что у господина Ершевского нет удостоверения кандидата в депутаты. А вот у меня есть документ, который вас несомненно заинтересует. Это санкция на задержание главы фирмы „Корабль Иштар“ Ершевского Г.М. и главы фирмы ТТК" Ледокол» Ярового С.И.

– Еще раз повторяю – это вопиющее беззаконие, вы не имеете права задерживать кандидата в депутаты в течение всего срока его кандидатских полномочий, – ответил ему Гайдук.

– Пусть предъявит свое удостоверение, – сделав масляные глазки, сказал Чичивасин. – Он почему-то этого до сих пор не сделал... Видимо, у него его нет!