99 признаков женщин, с которыми знакомиться не стоит (СИ) - Лебедев Игорь - Страница 59

Всё это произошло потому, что «сынок», назвав себя «невестой», оказался трансвеститом. Изначально утратив всякий мужской дух, церковь в дальнейшем своём развитии пошла по пути классического бабства. Вот вам дополнительное доказательство сугубого бабства церкви (хотя бы и православной): попробуйте-ка, покритикуйте её! В ответ услышите: ты не смеешь судить об этом, так как ты: не являешься церковным человеком, а наше царствие неподвластно рациональному осмыслению; маловер; в храм ходишь недавно и не обрёл духовного опыта; ходишь не в тот храм; неправильно исполняешь ритуалы; не имеешь «правильного» духовника; не имеешь благословения об этом «суемудрствовать»; на тебя ополчается нечистая сила, желающая твоей погибели; слишком горд и самонадеян, коли думаешь о чём-то кроме спасения, и, наконец, самое главное — раз критикуешь, то значит ничего не понимаешь (нужное подчеркнуть). Короче — «сам дурак».

И никогда-то церковь по-мужски «не зачешет себе репу» и не скажет: «Правда? Чёрт возьми, я подумаю об этом. Может быть, ты и прав…» Она возразит: а как же у нас тогда благодать сохранилась? А как же древние, самые правильные ритуалы? Типа, правильно, досконально исполненный обряд гарантирует наличие благодати; приобщение к благодати помогает в спасении. Раз у нас правильные, неизменные с древности обряды, то дело в шляпе. Ну куда как просто. Ну куда как по-женски: делай то, что делают все, что делали предки — и ты прав.

Да, церковь пошла по пути бабства, но суть в том, что сделано это было не только и не столько бабами, сколько бабством нашим, мужским. И всей этой работой, со всеми занудными рассуждениями, пытался я доказать, что самая главная проблема человека — не женское бабство, но мужское. Женское-то ещё понятно. Оно даже как-то простительно…

Человечество никогда не было мужчиной. Оно всегда было бабой по отношению к своему Отцу. Собственно, это вполне нормально: создав по отношению к Себе иное, Создатель тем самым изначально обрёк его на мучительное ощущение своей со-творённости, своей разъединённости с Творцом, своей как бы вторичности. Возможно, именно это имеет в виду апостол, говоря, что «тварь с надеждою ожидает откровения сынов Божиих». Именно этот-то «зазор бытия» и был «гарантом роста», залогом будущего развития всего универсума. Кстати, и направления этого развития, а именно — к Богу. А, собственно, что такое бабство? Это в первую очередь мучение от ощущения собственной вторичности. Эта бабская «вторичность» бытия имела и другую, чисто «искусительную» сторону. Ибо всегда есть соблазн вернуться к «прообразу», «стать как боги» сразу же, одним «революционным скачком». Этакое чисто бабское нетерпение получить всё и сразу, ничем за это не заплатив. Сотворив мир, Бог тем самым обрёк его на утомительное бабство. И мужчиною этому миру следовало либо с самого начала быть, либо стать только потом. Но уже вряд ли станет.

И в этом смысле грехопадение первых людей было ни чем иным как переключением их на женскую систему ценностей. Именно им оказалось подчинено развивающееся человечество. Вспомним пример девушки, которая мечтает о сватовстве. Что первое приходит ей в голову? — в каком будет она платье. А что самым первым сделали Адам и Ева сразу же после вкушения запретного плода? Правильно. Они «сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания» (Быт., 3, 7). Не потому, что хотели выглядеть посимпатичнее (хотя и этот момент не стоит совсем уж отрицать). Адам и Ева стали по-бабски поверхностными. Они начали обращать внимание не на суть, но на форму. Самым первым своим самостоятельным шагом продемонстрировали они своё бабство — наряды там, нагота, стыд… Именно по словам Адама «я наг» Бог мгновенно «вычисляет» суть происшествия: пипец, людишки переключились на бабскую систему ценностей, их надо кончать…

Бабство человечества также и в том, что так и не создало оно настоящего, мужского богословия — прямого, сильного, смелого, поставившего во главу угла ответственность за продолжение дела Отца. Оно даже не смогло понять ни смысла этого дела, ни собственного места в мире, переключившись на чисто бабские проблемы выживания, размножения и потребления (если вы умудрились дойти до этого места, то можете и сами на эту тему поразмыслить). И до сих пор так и не догадывается оно, что без такого осознания себя, без ответственности за упомянутое дело, любая, самая невинная деятельность обернётся лишь новым строительством Вавилонской башни — с известными всем последствиями.

Впрочем, в условиях, когда каждая новая идея тут же «тестируется» на соответствие её учению святых Отцов Церкви, ибо лишь их построения однозначно являются «спасительными» — ничего нового породить нельзя в принципе. Можно лишь перебирать и компилировать чужие идеи, как цветные камешки в калейдоскопе. И это так потому, что наши горе-богословы тоже, в первую очередь, стремятся спастись! Хотят спастись — и потому не делают ничего. А может, всё же попробовать им стать мужчинами — получив свои таланты, употребить их в дело, то есть пойти на некоторый риск? Вдруг Бог его простит… Вдруг Бог не будет против того, чтобы мы стали мужчинами!

Вот вам один пример. Человечество так и не додумалось до той элементарной, лежащей на поверхности вещи, что в грехопадении Адама и Евы виноват в первую очередь Адам. Ведь Ева была у него всего лишь помощницей. Об этом намеренно несколько раз упоминалось выше.

Итак, Ева была существом подчинённым. Но полную ответственность за подчинённого несёт начальник, не так ли? Тогда и полная, окончательная ответственность за вкушение Евой запретного плода лежит на Адаме. Ну а если копнуть поглубже, то мы выясним, чем занимался Адам в то время, пока Ева «дискутировала» со змеем. И в этом его занятии была полностью собственная его же вина. Однако человечество почему-то обвинило Еву. Типа, коли не она, падла, то Адам до сих пор процветал бы в раю. Между тем, Адам был извергнут из рая именно за бабство — проявившееся в том, что, не признавая своей вины, он перенёс ответственность на Бога, сотворившего Еву: «И сказал Бог:… не ел ли ты от дерева, с которого Я запретил тебе есть? Адам сказал: жена, которую Ты мне дал, она дала мне от дерева, и я ел» (Быт. 3, 11–12). Часто ли встречалась вам женщина, признающая свою вину? «И сказал Господь: что ты это сделала? Жена сказала: змей обольстил меня, и я ела» (Быт. 3, 13). Итак, не желая признать своей вины, стал наш Адам теперь бабой. Как до этого, так и вследствие этого.

Теперь поехали дальше. Первый человек был «начальником» не только над Евой, но и над ангелами. И, следовательно, над их предводителем, выполнявшим в мироздании мощную функцию «транслятора» света от Бога к творению — разумеется, не нашего, солнечного, но его прообраза — света нетварного, Фаворского. То есть — божественной энергии, божественной благодати. Этот «руководитель ангелов», находясь всё время рядом с Богом, и потому ощущая своё могущество, постоянно боролся с искушением занять в мироздании место Творца (и это, кстати, совершенно нормально: такое искушение испытывают вообще-то все первые заместители, и чем могущественнее руководитель, тем сильнее испытывают). Однако до поры до времени он удерживался от соблазна, он ухитрялся держать себя в руках.

Вот Бог творит человека; наш «супер-ангел» переподчиняется теперь Адаму. Соблазны «первого заместителя» от этого лишь усиливаются. Смею предположить, что на момент вступления в общение с Евой, наш «ангельский генерал» ещё находится на изначальной высоте. До последнего момента он остаётся на вершине небесной иерархии. Его падение идёт, если можно так выразится, «синхронно» с перволюдьми и падением их собственным (на самом деле, то один процесс, то другой «забегает вперёд» и оба друг друга обуславливают). Когда «падает» Ева, то тут же падает и наш «горе-руководитель». Искушая Еву, он тем самым искушал и самого себя. И если бы Ева удержалась от искушения, то никогда бы «супер-ангел» не пал. Строгая иерархичность «системы» бы не позволила.