Понимание - Богат Евгений Михайлович - Страница 10

«Дорогая умница и скромница Надежда Николаевна. Нельзя передать, как я доволен, что между нами завязывается переписка. От того, что Вы делаете все и чувствуете все подъемно, красиво и искренне, Ваши письма обладают той особенностью, что читая их, ощущаешь себя как бы на высокой горе. Вас должны любить Ваши студенты и все хорошие люди. Мне хочется отметить одну Вашу черточку, а может быть, даже и черту характера, которая кажется мне важной, даже определяющей. Это — праздничность…

Вы — праздничный человек и, как все праздничные люди, об этом не думаете. Ведь только люди непраздничные, глубоко будничные убеждены в том, что они: лучший подарок человечеству. А натуры подлинно праздничные излучают это само собой, естественно и просто. Вы тоже помните Александровский сад? В те минуты, а может быть, и часы, потому что чувство времени было мной утрачено, я и догадался о праздничности как об определяющей черте Вашей натуры.

Когда Вы называете меня учителем, то вкладываете в это, судя по интонациям голоса, какой-то особый возвышенный смысл. Мне это лестно, но заслуживаю ли я?

Я сейчас в том возрасте, когда собираю к себе в душу, как хороший хозяин в кладовую, из минувшего, настоящего и даже будущего все мечты, дела и переживания. И одно из самых неповторимых переживаний — стихи Тютчева, которые Вы читали тогда.

Вы заканчиваете письма ко мне традиционной строкой: „С великим почтением и нежностью к Вам“. Разрешите и мне этой же строкой закончить мое письмо».

«Недавно нашел в архиве фотографию Вашего выпуска. Разыскал Вас, юную, и вдруг страстно захотел, чтобы Вы стали замечательным педагогом. Наверное, я немножко фанатик, да? Но для меня педагогика — это вся жизнь, вся радость жизни, и мне хочется, чтобы Вы поняли: изучение нашей пауки в классе только по „почтенным томам“ — узко. Это не может осветить и заполнить душу. Педагогика — вся жизнь и — все в жизни. Основная миссия педагога — открывать личности, чувствовать оригинальность людей, выращивать лучшее в их душах.

Не скрою, меня радует, что я все больше, в возрастающей степени открываю Вашу личность, все глубже понимаю, что Вы добрый, редкий, лучезарный человек».

«Я был радостно удивлен Вашим видом, энергией, искрометностью мысли. Вы, по-моему, духовно выросли. Я как бы увидел Вас заново. Вы показались мне совершенно зрелым человеком, деятелем. Было радостно любоваться Вами в расцвете творческих сил, и я бы хотел долго-долго наблюдать Ваш рост и долго-долго чувствовать Ваше чудесное, великодушное отношение ко мне.

Извините ту неловкость, нерасторопность и, наверное, бестактность, которыми я Вас удивил… Я хочу одного — жить в Вашей памяти…»

«Мне понравилась Ваша мысль, что в каждом из нас живет самое лучшее, творческое из опыта минувших веков. Хочу добавить. В каждой, даже самой незадачливой ученице педагогического училища живет все человечество, живут четыре миллиона лет (кажется, сегодня ученые именно этой цифрой исчисляют возраст человека). Ощутить богатство этих четырех миллионов лет, если надо разбудить это богатство, — вот в чем смысл деятельности педагога».

«Они серьезные, интеллигентные, живые и умные. Думают о том, чтобы красиво выглядеть, и себе на уме. Их позы иногда картинны, иногда естественно грациозны. Может быть, они быстро забудут то, что Вы обо мне рассказали, а может быть, что-то запомнят. А я понял, что такое бессмертие. Бессмертие-это, когда человек, которого ты учил и формировал, с большой добротой, теплотой рассказывает новому поколению о тебе. Бесспорно, Вы меня романтизировали, но не скрою, я испытываю радость от того, что новая жизнь что-то узнала про меня…

Помните:

Об этом я думал, всматриваясь в их почти детские лица».

«Решаюсь на небольшую исповедь. Я заметно делаюсь все старше, не только об этом догадываюсь, но и вижу, чувствую. Это означает, что жизненные расстояния становятся все заметнее, и тем больше надо эти расстояния ценить, даже если это лишь один день, лишь один час.

А Вам надо ценить, что Вы создаете новых людей нашего времени, обогащаете сердца и умы потомства».

«Мой нежный, умный, чудесный друг. Время мое на исходе, угасает память, конечно, это лишь начало конца, но о нем надо думать трезво и мужественно. Через месяц мне исполнится восемьдесят лет.

Я подвожу итоги: что я видел, с кем общался, что познал, что дал жизни, кого вывел в люди и т. д.

Я подвожу итоги и говорю: да здравствует человек! Я думаю: Вы одно из моих лучших „творений“ и веселею сердцем. Меня по-прежнему волнуют люди, духовных высот которых я хотел достигнуть.

Мне, наверное, не удалось умение жить в старости, но что-то в жизни, наверное, удалось. Я воспитал людей, в которых на всю жизнь сохранилась душевная теплота, готовность к добру, милосердие.

Мне бы хотелось Вас увидеть в последний раз, но это, наверное, невозможно. Хотелось бы поехать в лес, но, увы, уже нет сил.

Спасибо за красоту, полученную от Вас, за неумирающую поэзию, за тот день в Кремле, за любовь к людям».