100 великих гениев - Баландин Рудольф Константинович - Страница 56

Данте был не только поэтом, но и активным гражданином, участвовал в городском самоуправлении. В 1295 году он отказался от дворянства и вошел в цех аптекарей. Занимая высокую должность, препятствовал сторонникам папы римского захватить Флоренцию. Когда же его противники победили, приговорив Данте к смертной казни, ему пришлось покинуть родной город, а затем и Италию. Он долго скитался по чужбине, стал знаменитым поэтом, написал несколько философских трактатов, но так и не смог вернуться на родину. Последние 6 лет жизни провел в городе Равенне, где создал великую поэму о своих хождениях по кругам ада, пребывании в чистилище и в раю. Данте назвал ее «Комедией» (подчеркивая этим ее оптимистический, а не трагический финал – в райских сферах). Позже название дополнили восторженные читатели: «Божественная комедия».

Говорят, в Вероне местный правитель оказывал Данте меньше внимания, чем своему шуту. Кто-то не преминул сказать об этом Данте, который ответил: «Каждый больше любит себе подобного».

Данте считал: «Цель каждой добродетели в том, чтобы сделать нашу жизнь радостней». И еще: «Сомнение доставляет мне не меньшее наслаждение, чем знание».

Сам он умел не только сомневаться, но и обогащать свой ум знаниями. Он был одним из образованнейших людей своего времени. Именно этим можно объяснить удивительный феномен «поэтического предоткрытия» Нового Света поэтом и мыслителем. Факт этот малоизвестен (даже специалистам) и потому заслуживает обстоятельного рассказа. Но чтобы отрывок из «Божественной комедии» был понятен, надо сделать некоторые пояснения.

Геркулесовы Столбы (в тексте – Межи) – это два скалистых мыса по сторонам Гибралтарского пролива. Согласно греческому мифу, их воздвиг Геракл как предел для мореходства на краю света. Сетта (ныне Сеута) – гавань у мыса Абила на африканском берегу Гибралтара. «Мир безлюдный» – открытый океан. «Влево уклоняя ход» – значит на юго-запад от Геркулесовых Столбов. «Светила другого остья» – то есть Южного полушария, где видны созвездия, расположенные над Южным полюсом земной оси. Значит, моряки пересекли экватор. «Пять раз вокруг луны блеснул и погас свет» – означает, что прошло пять месяцев.

Теперь обратимся к тексту:

Таково описание открытия Нового Света, данное почти за два столетия до того, как экспедиции Колумба, Кабрала и Америго Веспуччи смогли совершить подобное морское путешествие от Гибралтара на юго-запад, через Атлантический океан, пересекая экватор, к северной оконечности Южной Америки, где имеются достаточно высокие горы, или к Бразилии.

Что это – чудесное пророчество? Научное предвидение? Случайное совпадение? Последний вариант весьма сомнителен: уж слишком точно описан маршрут, даже срок его правдоподобен. О ясновидении, чудесном прозрении великого поэта, тоже можно говорить, лишь основываясь на собственном незнании или невежестве, ибо это будет уход от анализа и объяснения.

Но каким образом Данте мог узнать и описать пересечение Атлантического океана? Он, по-видимому, не сомневался в шарообразности Земли и возможности достичь восточной Азии или крупного острова (материка) на другой стороне Атлантики. Правда, если до него дошли отголоски преданий викингов о «Винланде», то путь мореходов был бы направлен на северо-запад, а не на юго-запад – к Северному полярному кругу, а не через экватор.

Скорее всего, в рассказе Данте сплелись воедино и старинные предания, и научные знания, и средневековые христианские представления о существовании где-то на краю света горы, за которой находится Рай. Именно такие ориентиры имел в виду Колумб, отправляясь в свое трансатлантическое плавание. Гений Данте предвосхитил его подвиг.

Конечно, мы обратили внимание лишь на один эпизод небольшой великой эпической поэмы. Современному читателю она может показаться слишком трудной. Одни примечания к ней занимают более сотни страниц (прекрасный перевод ее на русский язык М. Лозинского был отмечен в 1946 году Сталинской премией). Однако ею восхищались многие поколения почитателей классической литературы. В «Божественной комедии», как писал Пушкин, «план обширный объемлется творческою мыслию». Она грандиозна по объему, включает 100 песен и более 14 тысяч стихов, делится на три части – «Ад», «Чистилище» и «Рай».

Пройдя этот путь вслед за поэтом, читатель должен задуматься о смысле бытия и превратностях судьбы. В кругах ада пребывают гордецы, завистники, гневливые, унылые, скупцы и расточители, чревоугодники, сладострастники, предатели. Но Данте показывает и райские высоты, предполагающие возможность личного и общественного возрождения.

СЕРВАНТЕС

(1547—1616)

Род его был достаточно знатен, но недостаточно богат. Мигель де Сервантес Сааведра родился в семье врача, в молодости писал сонеты, элегии, не имевшие успеха.

Участвуя в войне против турок, он в 1570 году попал в плен к алжирским пиратам, был продан в рабство и лишь через 10 лет был выкуплен друзьями.

В драме «Алжирские нравы» он отразил быт и страдания испанских невольников, а в исторической трагедии «Нумансия» (или «Разрушение Нумансии») воспел свободолюбие и героическую борьбу древних испанцев против римских завоевателей. Эту патриотическую пьесу ставили в Мадриде и во времена осады города наполеоновскими войсками в 1809 году, и фашистами-фалангистами в 1938-м.

Он служил на должности заготовителя продовольствия для флота, затем чиновником для сбора налоговых недоимок, объездил всю Андалусию, общался со множеством людей.

По обвинению в растрате (предполагается, ложном) ему довелось провести несколько лет а тюрьме, где он начал писать развлекательный по первоначальному замыслу роман «Хитроумный гидальго Дон Кихот Ламанческий». Кроме того, написал несколько пьес, новеллы и другие сочинения. Незадолго до смерти он постригся в монахи.

Его Дон Кихоту суждено было бессмертие. Сервантесу удалось показать трагикомичный финал эпохи рыцарства, здравый смысл и лукавую наивность крестьянина-оруженосца Санчо Пансы и «рыцаря Печального Образа» – мечтателя, благородного идеалиста, который смешно и нелепо выглядит в мире жестокости, пошлости, подлости и корысти.

Правда, в предисловии к своему роману Сервантес называет своей целью противодействовать тлетворному влиянию рыцарских романов. Исходя из этого можно было бы «Хитроумного гидальго…» отнести к жанру пародии. Однако произведение совершенно определенно не укладывается в эти рамки, да и автор не скрывает своей симпатии к главному герою. Не случайно даже Санчо Панса проявляет немало самоотверженности, оставаясь верным своему господину не из корысти или боязни наказания, а из чувства глубокого уважения к подлинному рыцарю – отчасти безумному, отчасти наивному, так и не желающему осознать, что век рыцарства уже позади (да и был ли он таким, как описано в романах?) и теперь настала пора цирюльников, ловкачей, беспринципной черни. Конечно же «Дон Кихот» – преодоление рыцарских романов, перевод этого жанра из виртуального мифологического пространства в земную реальность. По словам испанского философа XX века Хосе Ортеги-и-Гассета, «видеть произведение Сервантеса как полемику с рыцарскими романами существенно важно для эстетики. В противном случае мы не сможем понять то необыкновенное обогащение, какое испытало искусство литературы в „Дон Кихоте“. До сих пор эпический план (пространство вымышленных героев) был единственным… Теперь, однако, воображаемое отходит на второй план. Искусство приобретает еще один план, как бы увеличивается в третьем измерении, получает эстетическую глубину, которая, как геометрическая, требует многомерности. Мы уже больше не вправе сводить поэтическое к своеобразному очарованию идеального прошлого или к неповторимому, извечному интересу, присущему приключению. Теперь мы должны возвести современную действительность в ранг поэтического».