Моня Цацкес — Знаменосец - Севела Эфраим - Страница 24

Зингер застыл с раскрытым ртом.

— Да, возвращайся, и не медля. Чтоб успеть до утра вернуться сюда с настоящим немцем. Желательно офицером. Его мы возьмем как «языка», а тебя отправим в советский тыл, сменив предварительно твою форму на что-нибудь русское. Поболтаешься немного в тылу, а потом заявишь властям, что ты беженец из Литвы и у тебя украли документы. Понял? А теперь марш отсюда! И помни, мы ждем тебя назад не позже, чем через два часа.

Зингер оказался сообразительным малым. Ему не пришлось повторять два раза. Он полез наверх, под нависшие гусеницы, и бесшумно исчез.

— Он не вернется! — простонал Шляпентох. — А ты — идиот! Такой шанс упустил! Погубил и себя, и меня!.. Бедная Циля…

Зепп-Залман Зингер вернулся не через два часа, а через час двадцать минут. И приволок розовощекого упитанного капитана со связанными руками и кляпом во рту, который недоуменно таращил глаза на оберефрейтора Зингера и двух русских солдат с явно семитскими лицами…

Моня велел Залману и Шляпентоху раздеться до белья и поменяться одеждой. Шляпентох поломался, но подчинился, и, приплясывая босыми ногами на снегу, стащил с себя русское барахло, и поменялся с Зингером, облачившись в его немецкую серо-зеленую форму и сразу став похожим на пленного фрица, как их изображали карикатуристы в газетах. Взволнованный Зингер подарил Фиме свои часы — известной швейцарской фирмы Лонжин. Моня при этом подумал, что Шляпентох такого подарка не заслуживает, но вслух своего мнения не выразил.

Потом они поползли втроем, волоча за собой четвертого. Помогли Зингеру незамеченным пересечь советские позиции и, надавав ему кучу советов, расстались.

Немецкого капитана они доставили прямехонько в штаб полка. И подняли с постели самого подполковника Штанько, заодно перебив сон старшему сержанту Циле Пизмантер. «Язык» превзошел все ожидания и дал такие важные сведения, что сверху прибыло распоряжение немедленно препроводить его в штаб фронта. А заодно прислать список участников этой блестящей операции для представления к правительственным наградам.

Список прислали. И очень быстро. Кроме рядовых Цацкеса и Шляпентоха, в нем фигурировали командир полка подполковник Штанько, старший политрук Кац и старший сержант Циля Пизмантер. Моню и Фиму представили к почетной медали «За отвагу». Подполковника Штанько — к ордену Красной Звезды. Кац и Пизмантер довольствовались скромной медалью «За боевые заслуги».

Наверху список просмотрели и уточнили. Из него выпал рядовой Шляпентох, Цацкесу медаль «За отвагу» заменили на «За боевые заслуги». Награды Штанько, Кацу и Пизмантер утвердили без изменений.

Моня Цацкес хотел было возмутиться, устроить шум, подать рапорт начальству. Но тут его отвлекло другое событие. В полк прибыло новое пополнение, и с ним, в новенькой советской форме, рядовой Залман Зингерис, которого мобилизовал тыловой военкомат и направил как беженца из Литвы в Литовскую дивизию. Моня был так рад, увидев его живым и невредимым, что забыл про свои огорчения и целый день не разлучался с Залманом. Как будто близкого родственника встретил.