Когда-то, давным-давно (с иллюстрациями) - Милн Алан Александр - Страница 13

— Конечно, — сказал он, — можешь не ехать. Но будет довольно нелепо, если я явлюсь без сопровождения. К тому же… к тому же говорят, что принцесса Гиацинта очень хороша собой, — довольно нелогично прибавил он.

Лионель рассмеялся. Приключения бывают разные. Находиться рядом с красавицей принцессой и обсуждать с ней достоинства другого мужчины — совсем не то приключение, к которому он стремился.

Он разом сбросил в воду оставшиеся камешки и встал.

— Разумеется, если такова воля вашего высочества…

— Не будь идиотом, Лионель, — обиженно перебил его принц Удо.

— Ладно, тогда я поеду с моим другом Удо, если я ему нужен.

— Еще как!

— Отлично, решено! В конце концов, там могут оказаться два дракона.

Драконов, конечно, могло оказаться по одному на каждого. Но принцесса-то была всего одна.

Итак, три дня спустя друзья с легким сердцем отправились навстречу приключению. Гонец с известием об их прибытии выехал раньше, и они рассчитывали прибыть в Евралию через два дня после него. Простые обычаи того времени позволяли отправляться в дорогу без утомительных сборов, налегке, и не думать заранее, где провести ночь. На самом деле, это лучший способ. Чемодан — вот что уничтожило романтику путешествий!

Был прекрасный летний день. Они ехали мимо высоких башен и крепостных стен, пересекали сверкающие ручьи, скрывались в высоких сосновых лесах и снова выбирались на яркое солнце. Лионель распевал во весь голос старинные песни, а принц Удо упражнялся в военном искусстве, подбрасывая в воздух меч и ловя его на лету.

Когда настал вечер, они оказались неподалеку от хижины дровосека у подножия высокого холма и там решили остановиться на ночлег. У дверей дома их встречала старая женщина.

— Добрый вечер, ваше королевское высочество, — буркнула она в знак приветствия.

— Стало быть, вы меня знаете? — ответил Удо, более польщенный, нежели удивленный.

— Я знаю всех, кто входит в мой дом, — сказала старуха угрюмо, — и всех, кто из него выходит.

Такой разговор заставил Лионеля насторожиться. Получалось, что есть разница между людьми, входящими в дом и покидающими его, и это наводило на какие-то неприятные мысли.

— Не могли бы вы приютить нас на ночь, добрая женщина? — спросил принц Удо.

— Вы, ваше высочество, руку поранили, — ответила старуха, словно не расслышав вопроса.

— А-а, это пустяки, — поспешно сказал Удо. Один раз он поймал меч не за рукоятку, а за острие — просто глупая оплошность.

— Ах, да… Там, куда вы спешите, руки не понадобятся, так что это действительно пустяки.

В те времена старые женщины часто изъяснялись подобным образом, и Удо не обратил на это особого внимания.

— Да, да, — проговорил он. — Но вы могли бы предоставить мне и моему другу ночлег?

— Поскольку вам недолго осталось путешествовать вместе, входите и располагайтесь.

Переступив порог, Удо оглянулся и прошептал:

— Может, это фея. Будь с ней подобрее.

— Как можно быть «добрее» к хозяйке дома? Это она вроде бы должна проявлять доброту и гостеприимство.

— Ну, ты понимаешь, что я имею в виду. Будь с ней повежливее.

— Дорогой Удо, и это вы говорите мне, первому придворному его королевского величества!

— Ох, перестань…

— Садитесь и отдыхайте. Здесь в котле уже кое-что готово для вас обоих, — пригласила хозяйка.

— Прекрасно, — сказал Удо, одобрительно взглянув на большой котел, подвешенный над огнем.

Для такой небольшой комнаты очаг был, пожалуй, великоват. Это первое, что пришло ему в голову, но по мере того, как он смотрел на очаг, комната становилась все больше и больше, а очаг отодвигался все дальше и дальше, и наконец Удо словно оказался в огромной пещере в глубине гор. Он протер глаза и вот уже снова был в маленькой кухне перед горящим очагом, а из котелка доносился аппетитный запах.

— Тут у меня еда на все вкусы — даже для принца Удо.

— Я совсем непривередлив в еде, — мягко заметил Удо.

Комната как раз сузилась до нормальных размеров, и он почувствовал приятное спокойствие.

— Сейчас, может, и нет, а потом придется… Старуха наполнила тарелки, и гости принялись за еду.

— Это просто восхитительно! — Удо положил ложку на тарелку, чтобы немного передохнуть.

— Думаете, это вам всегда будет по вкусу? — ворчливо осведомилась старуха.

— Конечно! Разве может не понравиться такая чудная стряпня?

— Там видно будет… — многозначительно протянула старуха.

Удо стала несколько раздражать ее манера выражаться. Она как будто все время намекала на то, что с ним вскоре приключится что-то неприятное. А с Лионелем вроде бы нет.

Он решил втянуть Лионеля в разговор, чтобы это выяснить.

— Мы с моим другом надеемся послезавтра быть в Евралии.

— Надеяться никому не заказано, — был ответ.

— Боже мой, неужели с нами что-то случится по дороге?

— Это зависит от того, что вы имеете в виду, говоря «с нами».

Лионель отодвинул стул и встал:

— Что со мной случится, я знаю точно. Я сейчас засну.

— Да, — сказал Удо, тоже поднимаясь, — у нас впереди долгое путешествие, и в конце нас ждет приключение. — Он тревожно взглянул на старуху, но она молчала. — Поэтому пора ложиться.

— Вот сюда, — показала старуха и повела их наверх, освещая путь свечой.

Удо провел беспокойную ночь. Он не мог отделаться от ощущения, что с ним что-то должно случиться, и, проснувшись утром, даже немного удивился — ничего не произошло. Все было как накануне. Удо внимательно оглядел себя в зеркало и пригласил Лионеля в свидетели. Оба они не обнаружили ни малейшей перемены в облике наследного принца.

— В конце концов, я прихожу к выводу, что она не имела в виду ничего особенного. Эти старухи вечно так разговаривают. Если уж кто-то и должен превратиться во что-то, то скорее всего — ты.

— Именно для этого ты и взял меня с собой? — усмехнулся Лионель.

Я думаю, что к этому моменту они уже закончили туалет. Роджер Кривоног никогда не сообщает о таких важных деталях. По всей видимости, из скромности. Он пишет: «На следующее утро они поднялись и отправились в путь» — и разочаровывает читателя, который ожидает описания принца Удо, причесывающегося перед зеркалом.

Итак, они поднялись и отправились… завтракать. Старуха с утра казалась более расположенной к гостям, чем накануне. Особенно приветливо она вела себя по отношению к Удо и за завтраком все подкладывала ему на тарелку самые разнообразные кушанья, словно из каких-то неисчерпаемых запасов. Со стороны это выглядело, будто она его откармливает, по крайней мере, такое впечатление сложилось у Лионеля.

Сразу после завтрака они отправились в дорогу. Удо протянул старухе несколько золотых, но она отказалась.

— Нет уж, нет уж, — бормотала она. — И дня не пройдет, как я получу награду получше. — И она усмехнулась, будто услыхав что-то смешное, чего не слышали ни Удо, ни Лионель.

— Какой чудесный день! — говорил Лионель, когда они ехали лесной дорогой. — Красные крыши, голубое небо, зеленая листва, белая дорога. В воздухе веет приключением. Я сегодня запросто мог бы влюбиться!

— В кого? — подозрительно спросил Удо.

— В кого угодно. Хотя бы в ту старуху.

— Ох, лучше не вспоминай о ней, — содрогнулся Удо.

— Скажи, Лионель, у тебя не было ощущения, что она знает про нас что-то, чего мы сами не знаем, и притом очень смешное?

— Может, мы тоже скоро узнаем. В такое утро хочется смеяться.

— Уж не думаешь ли ты, что у меня нет чувства юмора? Я тоже охотно посмеюсь. И принцессе будет что порассказать. Лионель, — вдруг произнес он торжественно, словно эта мысль только что пришла ему в голову, — я горю нетерпением помочь этой бедной девушке.

— И чтобы показать, как горит нетерпением, он дал коню шпоры и ускакал вперед.

Улыбаясь про себя, Лионель последовал за ним. В полдень они остановились в лесу и перекусили — старуха дала им с собой разной еды. После этого Удо прилег на мягкую моховую кочку и закрыл глаза.