Северин едет по тундре - Емельянова Нина Александровна - Страница 3

Северин быстро разделся и, сев на табуретку у печки, уже рассматривал какую-то книгу.

Из кухни вышла Вера Семёновна, мать геолога. Она приехала на север, чтобы жить вместе с сыном.

— Сейчас будем пить чай! — Она взяла электрический чайник и включила в розетку.

Ребята с любопытством следили за ней.

— Смотри! — шёпотом сказал Северин Нензе. — Сейчас закипит…

— Ты всё знаешь! — ответила ему также шёпотом Ненза.

Вера Семёновна достала откуда-то тесто, быстро на горячей плите напекла пирожков с олениной, нарезала вкусной селёдки, поставила на стол чашки, сахар и печенье.

Все уселись за стол.

— Евгений Иванович, мы к тебе чай пить приехали, — смеясь, сказал отец, поднося блюдце ко рту.

— Заплутались! — объяснил Митро.

— Вот и хорошо, что приехали, давно у нас не было гостей, — сказал Евгений Иванович. — Как живёте? Волки не обижают?

— Нет. Вот гололедица принесла большой вред, — ответил Аркадий.

— Много оленей пропало?

— Не так много. Только теперь всё время думаем, на какое пастбище лучше гнать стадо.

— А разве к вам ещё не прилетал вертолёт? Он совсем недавно здесь показывался.

— Вир-туо-лёт скоро должен быть у нас, он полетел в разведку, — сказал отец.

— Ой, хорошая машина! — прибавил Митро. — Теперь оленей много не погибнет, как раньше: вертолёт покажет, где снег рыхлый.

Северин и Ненза не слушали их беседы, они забыли обо всём на свете. Оки рассматривали очень интересные книги с картинками. Картинки были цветные, яркие. Тут был и журнал «Мурзилка».

— Я хочу учиться… Скорее, — говорила Ненза.

— Я тоже, — шёпотом добавил Северин.

Между тем Юрий Михайлович спрашивал:

— Скажите, вы ездили по реке Каре? Мы с Евгением Ивановичем хотим летом пойти на байдарке по реке вниз до самого посёлка.

— Что будешь делать на Каре? — спросил отец Северина.

— Будем смотреть разные породы камня по берегам: известняки, уголь. Наши люди ещё не ходили туда.

— Зачем так далеко поедешь? — спросил Митро. — Уголь, наверное, близко около тебя есть, а посёлок Кара — на самом берегу моря!

— Уголь близко от нас, мы уже знаем, — сказал Евгений Иванович, — нам надо ездить дальше, смотреть больше. Вот вы ищете лучшие пастбища для оленей, а мы ищем руду и уголь получше.

— Ну, тогда так, — ответил отец и стал объяснять, какая быстрая река Кара и как надо беречься, чтобы лодку не разбило на порогах.

Детей уже отвели спать, а взрослые ещё долго разговаривали. Наконец, пожелав друг другу спокойной ночи, все заснули крепким сном.

Утром, поднявшись рано, отец вышел посмотреть оленей. Вместе с Митро они проверили упряжки, выбили снег с нарт и, возвратившись, разбудили ребят.

— Ехать, ехать скорее! — говорил отец.

Ребята быстро поднялись, натянули на ноги тобоки, надели совики. Хотели попрощаться с хозяевами, но Юрия Михайловича и Евгения Ивановича уже не было — ушли на работу.

Одна Вера Семёновна вышла на улицу проводить оленеводов.

4

И вот они снова в пути. Пурга затихла. От вчерашнего ветра снег уплотнился, потвердел, и теперь олени, упираясь широкими раздвоенными копытами, совершенно не проваливались. Сани скользили легко. Вскоре замелькали домики, магазин, почта, управление геологоразведочного пункта. Оленеводы узнали 6-ю угольную шахту, возле которой и была школа. Одноэтажное деревянное здание приветливо встречало гостей. В его окнах светились яркие электрические огни. Над входом горела большая светлая лампа.

Остановились у самого крыльца школы перед освещёнными окнами; пар валил от дыхания оленей, некоторые сразу же легли на снег. Отец и Митро стали снимать с нарт вещи, сумки и портфели с книгами.

Едва Северин приоткрыл дверь, как Норка шмыгнула в прихожую. Высокая женщина со звонком в руках зашикала на неё. Северин и Ненза остановились.

— Это тётя Паша, — сказал Северин.

Ненза робко смотрела на неё.

Тётя Паша — так звали сторожиху школы — приветливо приглашала гостей:

— Пожа-а-луйте, по-жа-луй-те, новички. Запоздали вот только! Ну, да Маргарита Михайловна разберётся. — И в поднятой её руке забился звонок: урок кончился.

Такой раздался звон, что Норка в испуге поджала хвост и спряталась за Северина. Чёрная её шерсть вздыбилась. Оленеводы, улыбаясь, сели на скамейку. Северин и Ненза не отходили от них.

Раскрылись двери сразу трёх классов, оттуда высыпали ребятишки.

— Новенькие! Новенькие! — закричало сразу несколько голосов.

— Вот и не новенькие, — важно сказал Северин, откидывая капюшон и весело глядя на удивлённых товарищей. — Думали, я не приеду…

Ребята его окружили, поднялся шум.

— Дети, тише! — послышалось из учительской.

Вошла директор школы Маргарита Михайловна.

Чёрные волосы её были гладко зачёсаны, белый воротничок на тёмном платье, красивый цвет лица, — Северин всегда видел сё такой. Оленеводы рядом с ней казались очень смуглыми. Она со всеми поздоровалась за руку, а Северина похлопала по плечу.

— Здравствуйте, здравствуйте, — говорила она. — Что же вы так поздно привезли детей? Прошло уже два месяца, как мы начали заниматься! Дети у нас в первом классе целые слова чернилами пишут, а девочка, наверное, и букв не знает. Северин тоже отстал. — Она огорчённо посмотрела на Северина и Нензу.

— Ой, ничего-о! Пойдёт, пойдёт, — как всегда, ласково сказал отец Северина.

Митро добавил:

— Я сам нынче весной кончил зоотехникум в Архангельске. Как приехал домой, занимался с этими детьми. Северин хорошо умеет читать и считает. Пишет, правда, хуже. Ненза тоже немного занималась, буквы-то знает!

— Им нужно учиться дальше-е! — вставил отец мягким своим голосом нараспев.

— Ну хорошо, проверим. Дети, идите в класс.

— Раздевайтесь, — сказала тётя Паша, — вешайте вот тут, на вешалку.

Северин помог Нензе снять малицу. Теперь дети почти ничем не отличались от других учеников: на Нензе была надета синяя трикотажная кофточка с белым воротничком, на Северине — сатиновая рубашка с белыми пуговицами. Дети взяли свои портфели и пошли в класс. Норка побежала первая, но тётя Паша преградила ей дорогу:

— Куда?

Норка, привыкшая быть всегда в чуме вместе с людьми, всё-таки прошмыгнула между ног у тёти Паши и бросилась за Северином. Тётя Паша только рукой махнула…

Маргарита Михайловна вошла в класс.

— Проверьте, пожалуйста, — сказала она учительнице Марин Ивановне, — намного ли они отстали, — а сама возвратилась к оленеводам.

Мария Ивановна велела Северину подойти к доске, взять мел.

— Жаль, что ты так опоздал, Северин, — сказала она и стала диктовать: — «Наше стойбище далеко от Седловой».

Мальчик вдруг испугался, что он плохо напишет. Ведь он опоздал почти на два месяца!

Но тут же Северин почувствовал, что у его ног лежит Норка. От этого ему стало легче. Он вспомнил, как дома в чуме Митро диктовал ему: «Мы живем на далёком Севере…», а Норка так же лежала у его ног. И он старательно вывел первые слова.

К удовольствию учительницы, Северин написал предложение без ошибок. По арифметике верно и быстро сложил числа. Но читал он не так хорошо, немного запинался.

— Ничего, сказала Мария Ивановна, будешь учиться, всё нагонишь. Теперь садись.

Северин отошёл от доски и сел. Хорошая у них учительница! Взгляд у неё весёлый, на Северина смотрит, как старшая сестра. И Норку не прогнала.

Потом Мария Ивановна стала проверять Нензу.

Ненза первый раз в жизни писала на доске, и буквы у неё получились кривые. Но она посмотрела, стерла с доски и снова постаралась написать «ма-ма». На этот раз получилось лучше. Она взглянула на учительницу и улыбнулась.