Пропала собака - Серова Марина Сергеевна - Страница 15

Глава 10

ЛАСКА

Все пятнадцать минут меня не отпускало ощущение нереальности происходящего. Время разворачивало пружины судеб быстрее, чем я могла сориентироваться и понять, что все-таки происходит. По словам лейтенанта — если это действительно был работник РУОПа, — выходило: о пропаже диктофона преступники узнали, но встречу решили не переносить.

Почему?

Хотят показать всему миру, насколько они круты? Собираются устроить ложное представление, в то время как настоящие переговоры состоятся в другом месте? Тогда как вычислить это место?

— Гусев! — настойчиво сказала я. — Мне кажется, твой план глуп.

— Почему? — спросил он, останавливаясь, словно налетел лбом на стену.

— Потому что какой-то он дряблый. Слишком много условий: «Если они…», «А если они не…» Сорвется. Сложные планы всегда срываются.

— Есть предложения?

— Мы лучше просто подслушаем и запишем, что они там будут говорить.

У меня с собой диктофон.

— Туда даже близко не подпустят посторонних. Скорее всего там охрана.

— Ты этого Гостя в лицо хоть раз видел?

— Его никто из города в лицо не видел. Он НЕ ОТСЮДА. Поняла?

— Из-за бугра, что ли?

— Кто ж знает? Я говорю — не нашего полета он птица… Гораздо выше.

— Но кто?! Киллер, наркоделец, политическая проститутка, депутат?

— Хрен его знает. Запутала ты меня совсем… Все казалось так просто…

— Да наплевать на все это! — вдруг разозлилась я. — Просто пойдем туда… и посмотрим по обстоятельствам!.. Тебя как звать, Гусев?

— Серега.

— А меня — Танюха. Вместе мы их всех!..

Пошли.

На набережной было людно, как почти всегда в этот полуночный час: тусующихся старушек сменили иномарки, столпившиеся около казино, а в тихих светских беседах с промыванием костей всем и вся просто сместились акценты.

Музыка и световое сопровождение, вырывающиеся за пределы дискотеки ночного клуба, вызывали праздничное ощущение.

Многие просто стояли в расстегнутых у горла рубашках, дышали свежим воздухом и трепались о своем.

В этом царстве музыки и света темным мрачным пятном выделялась ротонда — место встреч и влюбленных.

Сейчас там сидели несколько человек, укрытые тенью, ведущие неслышный нам разговор.

Но никакой охраны — будь то официальные люди в форме или «невзначай» крутящиеся рядом парни — не было видно. Я сразу стала предполагать страшное, о чем сообщила Сергею, — снайперы, сигнальные нити…

— Чокнулась, — сказал он, — если здесь кто-нибудь кого-нибудь шарахнет, весь город встанет на дыбы. Нет, не последние люди здесь собрались. А в охрану и берут потому, что надо уметь не стрелять, а убрать ненужного человека с дороги незаметно.

— Тут такой ор и шум, — возразила я, — что звук глушилки слышен не будет.

— Да, только вот труп с дырой вызовет ор в три раза больший. Ладно, нечего тут стоять. Надо подбираться — видишь, там у них серьезный разговор.

В ротонде сидели трое.

Мы медленно, обходя здешние толкучки, приближались к беседке, высматривая, как лучше подойти вплотную.

И уже на подходе мы с Сергеем одновременно увидели, как из общей «толпы» тусующихся отделились двое и не спеша направились в сторону бордюра, почти к самой беседке. Шли они развязно и вроде бы без особого дела — так, посмотреть на огни другой стороны Волги да подставить разгоряченные лица свежему ветру. Но было в их походке и осанке что-то деревянное, напряженное, да и взгляды косили по сторонам — это выдавало охранников. Сергей тоже заметил, он пожевал губами и тихонько заметил:

— Миша с Колей: наши ребята.

— Может, у него совсем нет собственной охраны?

— Черт его знает. Интересно, это они заметили нас или просто тылы охраняют?

В этот момент судьба столкнула меня плечами еще с одним представителем мужского рода, молодым парнем в спортивном, с перевязанным левым плечом и негнущейся рукой. Лицо его все еще хранило остатки красноты, вызванной «черемухой».. Схватившись за поврежденное плечо, куда пришелся нечаянный удар, он хотел было что-то сказать, но осекся.

Увидев меня, он начал бледнеть и беззвучно, но стремительно тянуть ко мне руки. Почти ухватился за куртку.

Я отодвинулась, дернув Сергея за рукав, но он и без того помог мне.

— О-о-о, Саша! — не слишком громко обрадовался он, сгреб парня в объятия, врезал коленом в промежность, лбом в переносицу и добавил двумя пальцами в солнечное сплетение.

Саша задыхался, судорожно глотая воздух, Сергей уже тащил его к скамейкам набережного парка, что-то говорил про пьянство, долгие годы разлуки и разговор по душам. Я пристроилась с другого боку, поддерживая парня, которому грозило пособие по инвалидности, и тоже что-то говорила, над чем-то смеялась.

По дороге уже оклемавшемуся Саше приходилось снова и снова получать в болевые точки, но теперь мы занимались этим вдвоем — Гусев в грудь, я в горло.

Свалили за скамейкой, в тени кустов. Сергей врезал еще раз, по затылку, внимательно осмотрелся, сердито покачал головой.

— Теряем время, — сказал он.

— Пойдем, — ответила я, — там есть незаметный подход, если через внутренний двор гостиницы и по берегу, вплотную к бордюру. Остановимся прямо под беседкой. Думаю, услышим.

— А шаги?

— А волны?

Мы обошли казино с ночным клубом, в темноте и тишине стремительно преодолели препятствия, выставленные незадачливыми строителями, которые перестраивали левую часть гостиницы под ресторан; спустившись к берегу с подветренной стороны, тихонько пошли вперед, прижимаясь к гранитному бордюру.

Голоса стали слышны шагов за пять, я включила диктофон, и мы продолжали продвигаться еще тише и медленнее к беседке, купол которой был виден снизу. Наконец замерли.

— Значит, ваши условия практически совпадают с нашими возможностями, — заключил Алексей Никитич, видимо, подводя итог разговора.

— Да, — ответил жесткий голос немолодого мужчины, — совпадают.

Четыре заказа вы уже выполнили, выполнили хорошо. Теперь посмотрим, как справитесь с этим делом, — в голосе Гостя сквозил едва уловимый акцент, я не смогла разобрать, какой.

— Круглов появится прямо сейчас, — сообщил Мертвяк, — у него встреча с людьми Баулова. Он выйдет из машины с двумя телохранителями примерно в десять минут первого. Переговоры будут проходить в закрытом кабинете казино.

— Значит, так же, как дома, достать его здесь будет невозможно, — вставил Дядя.

— Дальше.

— Он выйдет отсюда через пять минут или около того — переговоры будут исключительно короткими, а после них партнеры не останутся вместе, потому что не принято праздновать до того, как дело будет закончено. Выйдет он, сопровождаемый всего одним охранником, второй в это время будет открывать дверь машины. При выходе Круглов обычно перекидывается парой слов со здешними знакомыми, партнерами по играм. В этот момент Алексей Никитич подаст сигнал.

— Значит, минут восемь-десять, — уточнил Гость.

— Вот его «Опель», — ответил Мертвяк. И правда, сверху послышался звук подъезжающей машины.

— Записывай! — сказала я, начиная отползать в сторону.

— Куда?! — зашипел он.

— Туда! — ответила я и с пяти метров от беседки помчалась в казино что есть духу.

Разумеется, я не успела, он уже вошел туда. В белом «Опеле» сидел водитель, я направилась к нему, пригнувшись, чтобы из ротонды не увидели, что я подхожу к машине. Подошла, присела на корточки, прячась за машиной и чувствуя себя полной дурой, постучала в окно. Он удивленно-отрицательно покачал головой, махнул рукой, мол, уйди. Я так же мотнула головой и постучала сильнее. На третьей попытке он опустил стекло, очень раздраженный.

— Не надо мне ничего! Уйди, я на работе!

— Круглова сейчас попытаются убить, — сказала я. — Не смотри на меня, за нами наблюдают. — Он тут же скосил глаза, пробегая взглядом вокруг. — Там, в ротонде.

— Где?..

— Господи, да в беседке той, мраморной, видишь, с куполом и колоннами! Трое сидят.