Прогулка по лезвию - Серова Марина Сергеевна - Страница 11

– Я не могу вам здесь ничем помочь.

Савелий Павлович смотрел на нее весьма скептически.

– Нет, правда! – воскликнула она. – Если бы я знала, я бы обязательно сообщила. А насчет необычного? – она задумалась. – Он не говорил мне, что у него какие-то проблемы.

– Но недавно к вам приезжали гости, на двух джипах.

– Откуда вы знаете? – Леонова вытаращила на меня глаза.

– Работа у нас такая. Так кто приезжал? О чем был разговор?

Она переплела пальцы и положила руки на колени.

– Он никогда не посвящал меня в подробности своей работы. Обычно просто просил меня оставить его наедине со своими деловыми партнерами. Он часто шутил по-черному, что если его посадят, то я не должна знать ничего о его делах для того, чтобы не пойти как соучастница. Мне это было все неприятно слышать, и я даже подозревала, что иногда ему приходится общаться с людьми, которые нечисты на руку, но, с другой стороны, нам надо же было как-то жить.

Она закрыла лицо руками и вышла на кухню, а я невольно последовала за ней.

– Извините, я не могу сейчас сосредоточиться.

Она шмыгала время от времени носом, но мне представлялось, что лучшей ситуации для установления фактов не представится.

– Вы видели приезжавших к вам домой людей раньше?

– Нет, – ответила она.

– А тех, что забирали у вас сумку сегодня в Клину?

– Нет, этих, в черной «Волге», я также не знаю.

Да. Не густо. Савелий Павлович появился на кухне после того, как осмотрел место преступления.

– Борьбы не было, его просто убили.

– Он ведь сразу умер? – с надеждой в голосе спросила Ксения.

– Да, – согласился Савелий Павлович, – он не мучился, если вы это имеете в виду. Ему не причиняли боли, судя по всему, даже не били. Просто убрали, как ненужную фигуру.

– Вам муж когда-нибудь говорил о том, что он продает через свой магазин незаконно произведенное спиртное?

Она открыла было рот и хотела что-то сказать, затем сомкнула губы и покачала головой. Этот молчаливый ответ не удовлетворил меня. Видимо, она уже хотела чем-то поделиться, но затем непонятная блокировка сработала у нее в голове, и теперь она надолго замкнется в себе. А жаль.

– Это вы во всем виноваты! – набросилась она на меня. – Если бы не стали следить за мной, ничего бы этого не случилось! Его бы отпустили. А теперь? Теперь у меня больше нет мужа.

– Значит, так, – сказал пенсионер, – вы немедленно вызываете милицию и ждете приезда бригады. О нас с Багирой ни слова.

– Да кто вы такие, черт вас возьми?!

– Мы занимаемся вопросами безопасности, но встреча с милицией вызовет долгие нудные разговоры, а сейчас нет времени на то, чтобы они выясняли, кто мы такие.

– Вы их найдете? – спросила она.

– Ну, это как получится, – сурово заметил ветеран госбезопасности. – Может, поймаем, а может, они нам не дадут возможности поймать их. Я вас уверяю: необходимые действия будут предприняты.

– Я зайду к вам завтра в десять.

Ксения посмотрела на меня.

– Зачем? Зачем вы зайдете? – начала истерично она. – Дайте мне спокойно похоронить своего мужа.

– Хорошо, – согласилась я, – тогда вам придется ответить на несколько вопросов прямо сейчас.

– Я надеюсь, мои услуги больше вам не нужны, – Савелий Павлович сладко зевнул и посмотрел за окно.

На дворе была глубокая ночь.

– Да, – согласилась я, – вы можете идти.

– Вот спасибо, – поблагодарил седовласый господин. – В моем возрасте надо стараться соблюдать режим: вовремя ложиться, вовремя вставать.

Он ушел, оставив нас вдвоем, напомнив напоследок, что нужно побыстрее вызвать милицию. В квартире был телефон, и набрать «02» труда не составило.

– Они приедут через несколько минут, – ответила я после того, как сделала вызов. – Меня здесь видеть не должны. Поэтому попрошу вас: отвечайте на вопросы кратко и ясно. И желательно говорить правду, но это, конечно, в том случае, если вы действительно хотите наказать преступников.

– Хорошо, – согласилась она, посматривая на валерьянку.

– Вы знали, что магазин вашего мужа используется для сбыта подпольной водки?

– Нет, – ответила она, взяв пузырек, и начала отсчитывать капли успокоительного, которые падали в чашку, – я слышу об этом впервые. У него было много партнеров по бизнесу, но я никогда не вникала в его дела.

– У него были враги?

– Враги, у Бориса? – она посмотрела на меня с пренебрежением, как будто я задала совершенно бессмысленный вопрос. – У него не могло быть врагов. Он был бизнесменом и старался улаживать все конфликты очень спокойно и миролюбиво. Даже с хозяевами тех магазинов, которые находились в непосредственной близости от его «Маркизы», он поддерживал нормальные человеческие отношения, хотя они при всем при этом были прямыми конкурентами, так как также занимались торговлей продуктами.

– Хорошо, врагов не было, – легко согласилась я, – а те люди, что приезжали к вам на джипах, это кто? Поставщики или люди со стороны?

– Я же вам говорила: «Я не знаю», и тех людей, что похитили Бориса, я никогда раньше не видела.

– Но это не одни и те же люди – что приезжали к вам накануне, и те, кого вы видели сегодня в черной «Волге»?

– Нет. Это точно не одни и те же.

– Вернемся к поведению Бориса перед смертью. Накануне он был взволнован? Может быть, говорил, что ему надо куда-то уехать, быть в каком-то месте, где вам...

– Послушайте, зачем вы меня обо всем этом спрашиваете? Я ничего не знаю! Вы же сегодня заметили номер автомобиля. Так в чем же дело? Неужели так сложно найти этих людей?

– Найти-то несложно, – ответила я, – сложно доказать их причастность к преступлению. И здесь нужна ваша помощь. Необходимы какие-то сведения, факты. Кто куда ездил, с кем встречался – для того чтобы появилась возможность отработать ту или иную версию. Есть большая вероятность, что даже после того, как мы обнаружим владельца этой «Волги», он окажется добропорядочным человеком, который каждый вечер приезжает с работы, ставит свою машину в гараж или на стоянку, уходит к жене и детям, и ему невдомек, что за ночь на этой машине немного поработали. Никто же километраж не отмечает, а уж что касается бензина в баке, то после дозаправки он может оставаться на прежнем уровне. Так что здесь все будет шито-крыто. Конечно, проверим. И что с того?

– Ну как же! Я же садилась к ним в машину, я получила от них адрес.

– Да? А вам скажут, что вас не знают, и именно в эту ночь все как один были в казино и проиграли там крупные суммы, так что не запомнить их было невозможно. Или же каждый спал у себя дома, обнимая дорогую супругу. Ваши показания... Их вообще можно будет поставить под сомнение, так как была ночь, вы были напуганы и людей могли перепутать.

– А как же номер машины?

– Да и номер машины перепутали! – воскликнула я. – Необходимы вещественные доказательства. Вот если мы возьмем этих людей, скажем, во время перевоза нелегальной водки, или же в тот момент, когда в квартире, где они находятся, будет заложник. Вот после этого отвертеться им будет практически невозможно. А сейчас у нас с вами ничего нет. Нужны конкретные наработки, скрепленные вещественными доказательствами. А уж лучше всего брать с поличным, на месте купли или продажи товара. Вот тогда будет результат.

– Так что же, правосудия добиться невозможно?

– Ну почему же, я этого не говорила. Сейчас шел разговор о правовой стороне дела. Это в большей степени касается милиции. Я могу вам пообещать, что если у меня появится возможность разобраться с теми, кто убил Бориса, я это сделаю. Последний вопрос. Вы знаете кого-нибудь из директоров продуктовых магазинов, с кем время от времени встречался или перезванивался ваш муж?

– Не знаю, не знаю! – истерично выкрикнула Ксения и бросилась в комнату, где лежал ее супруг.

– Пожалуйста, ничего не трогайте, – напомнила я, – в особенности, рукоятку ножа. В противном случае вас могут обвинить в его смерти.

– Но это же нелепость.