Презент для певицы - Серова Марина Сергеевна - Страница 28

– Ну хорошо, – быстро согласилась я. Что-то странное творится у меня внутри при одном только взгляде на этого сумасшедшего журналиста.

Мы пересекли третий этаж и по лестнице спустились вниз; пробираясь между отделами, я думала только о том, чтобы не столкнуться с Касымовым. После недолгих плутаний по стеклянным лабиринтам мы оказались точно за спиной у охранника Скоровского, журналист заметил нас и решил подыграть. Привлекая внимание к себе, стал дразнить – довольно опасное занятие – своего сторожевого пса:

– Только дай мне возможность, – скрипя зубами, прошипел Скоровский, – я тебе в горло вцеплюсь и разорву.

– Что? – рявкнул бандит. – Что ты сказал? – поднял руку, в которой сжимал пистолет, и выпалил: – Прав был Касым, грохнуть тебя надо. Так мы сейчас и поступим.

Пришло время действовать. Я подскочила к охраннику и замахнулась битой. Он развернулся в мою сторону, но тяжелая бита уже обрушилась на его запястье, тут же сломав его, затем последовал удар в корпус противника, следующий – в подколенную чашечку, который заставил бандита упасть на колени, от чего боль только усилилась, и в завершение стремительной атаки – сокрушительный удар по голове. Бандит повалился рядом с оператором, и его кровь смешивалась с кровью убитого друга журналиста Скоровского.

– Ты цел? – первым делом поинтересовалась я у Скоровского.

– Я-то цел, а вот Пашка... – И он перевел взгляд на своего товарища. – Что я его жене скажу, даже и не знаю.

Мне было жаль этого безвинно убиенного человека. Я осмотрела бездыханное тело охранника и, вспомнив, что мою пушку забрал Касымов, поспешила взять пистолет бандита. «Беретта» мне пригодится, вернее, нам. Теперь ведь нас трое, и Скоровский не лишний человек в этом деле. Его предположения о связи Блаженова с криминальным миром в лице Носкова подтвердились.

За всем этим я совсем забыла о том, что мы находимся на втором этаже и в любой момент можем стать отличными мишенями, ведь с балкона третьего яруса – мы будто на ладони. Этим и поспешил воспользоваться Касымов. Когда мы пересекали секцию кожаных изделий – сумочек, ремней и перчаток, – он открыл огонь, но, слава богу, промахнулся. Так получилось, что Скоровский вместе с Анной Петровной кинулись в одну сторону и спрятались под прилавок, а я – в другую и скрылась за стендом с кожаными сумочками. Касымов сверху прижимал нас к полу, не давая высунуть головы. Через стеклянные витрины я увидела, как ко мне приближается товарищ Касымова, и сделала несколько выстрелов в него. Вскоре боек защелкал на холостом ходу, обойма была пуста. Мне показалось, что я попала в безвыходное положение, так как пули его не задели, а тут еще Касымов заорал, наблюдая за всем происходящим с балкона третьего яруса:

– Шрам, у нее патроны кончились, добей ее. – Странная кличка, потому как я не заметила на его лице и шее ни единой царапины. Может быть, где-нибудь на теле?

Нужно срочно что-то предпринять. Неожиданно дерзкая мысль пришла мне в голову.

– Анна Петровна, кидайте мне ружье, – закричала я что есть мочи. Лагутина сообразила мгновенно, и через пару секунд ружье, заряженное гарпуном, заскользило по гладкому полу прямо мне в руки. А тем временем мой противник приближался ко мне, стреляя на ходу. Не прицеливаясь, я нажала на пусковой крючок, стрела с треском вонзилась бандиту в левую сторону груди, послышался сдавленный крик. Шрам рухнул, как подкошенный, и больше не двинулся, он лежал лицом вверх, и стрела торчала, словно свечка в руках покойника. Касымов не терял времени даром, он спустился на второй этаж и, пока шла наша непродолжительная дуэль, оказался возле отдела кожаных изделий, – наверное, мчался со всех ног. Как бы там ни было, на меня тотчас же обрушился шквал огня. Стеклянные витрины рядом со мной разлетелись вдребезги.

Мне слегка поранило руки и немного оцарапало лицо – все лучше, чем получить пулю. Наконец патроны кончились, и Касымов начал шарить по карманам, но, быстро поняв, что арсенал исчерпан на этом, бросил пистолет и потянулся за моим «макаровым». Замешательством воспользовался Скоровский: вскочил на прилавок, пробежал несколько метров и бросился на Касымова. Они покатились по полу. Опытный головорез оказался наверху и, замахнувшись, ударил рукояткой пистолета Скоровского по лицу. Уже собрался сделать это еще раз, но я приставила к его горлу осколок стекла. Он медленно положил ствол и спросил:

– Ну и что будем делать дальше?

– Да ничего особенного, просто перережем тебе глотку, – я чуть надавила осколком на горло. Касымов тут же проговорил:

– Все, понял, понял, только не убивайте.

Я отпустила Касымова, и он встал. Тут поднялся Скоровский, вытер ладонью окровавленное лицо и неожиданно ударил бандюгу в челюсть, а я и не пыталась этому каким-либо образом помешать. Касыма от этого удара крутануло, и он упал бы, если бы я не стояла рядом, я его хорошенько встряхнула, а затем прямым ударом свалила с ног. Из кармана его пальто извлекла мобильный телефон, спросила у подошедшей Анны Петровны:

– Анна Петровна, номер сотового телефона Зацепина, – и как только Касымов пришел в себя, я шесть раз ударила по кнопкам и протянула ему трубку. – Тебя, кажется, просили позвонить после того, как все будет кончено. Ну же, давай, сообщай об удачном завершении операции, – и чтобы быть более убедительной, я приставила к его лбу «макаров».

– Так уж и быть, не в службу, а в дружбу, – сострил он и засмеялся.

– Алло, Зацепин у аппарата, – раздался из трубки голос.

– Касым звонит. Слушай сюда, альфонс. Девки давно в могиле, гони деньги. Все, ждем тебя дома, – он нажал на кнопку и отключил телефон. Опять засмеялся и продолжил свои шутки: – Правда, я был великолепен и неподражаем? Не слышу аплодисментов.

Овации последовали незамедлительно. Это Скоровский, самый ярый поклонник его таланта, опустил свой кулак на его физиономию, завершив на сегодня выступление Касымова – тот потерял сознание. Силен журналист. Он определенно начинал мне нравиться.

Глава 11

Давно известно, что быть слишком богатым опасно для здоровья, а иногда и для жизни. Зацепин так и не появился на вилле ни днем, ни вечером, ни на следующие сутки, он вообще больше никогда там не появился. За два дня до того, как ситуация в городе вышла из-под контроля местных властей, молодой человек, управляющий одним из самых солидных благотворительных фондов в стране, посетил несколько банков на территории области. В общей сложности он снял со своих счетов весьма крупную сумму в американских долларах, объясняя этот поступок неблагоприятной обстановкой в Тарасовской области и опасением за свои вложения, которые в любой момент могут стать достоянием толпы.

Столь опрометчивый поступок стал для Зацепина роковым, сыграл с ним злую шутку. Сенцов с помощью своих людей из охранного агентства «Баррикада» вел его всю неделю, ни на секунду не упуская из своего поля зрения.

На следующий день после нашего с Анной Петровной чудесного спасения Зацепин погрузил в багажник своего старого «Мерседеса» два увесистых чемодана, о содержимом которых знал, как думал управляющий, лишь он один.

Все действия Зацепина отслеживались людьми Сенцова. Было известно, что он покинул город и устремился, не жалея своего железного коня, подальше от Тарасова. Кудимов с подручными перехватил его по пути. На пустынной проселочной дороге автомобиль Зацепина догнал темно-синий джип.

Автомобиль с боевиками Кудимова поравнялся с «Мерседесом» Зацепина, тонированные стекла джипа опустились и грянули выстрелы, изрешеченная пулями машина управляющего остановилась на обочине, он едва справился с управлением, нажав на тормоза. У него были задеты левое предплечье и бедро.

Зацепина выволокли из салона, несколько раз ударив по голове рукояткой пистолета, и пересадили в джип.

Два увесистых чемодана из багажника «Мерседеса-300» перекочевали в багажник джипа, двойное дно было специально предназначено именно для перевозки таких грузов, ну и для белого смертоносного порошка тоже.