Герои подполья. Выпуск 1 - Коллектив авторов - Страница 101

На землях совхозов Гари, Вишенка и Дновский массив Дновского района было создано обширное имение гитлеровца Бека. Сюда на работы сгонялись тысячи крестьян. Целая свора надсмотрщиков подгоняла их плётками и палками. Сам Бек выезжал в поле и стрелял из автомата по крестьянам с таким расчётом, чтобы они не разгибали спин[411].

Повсеместно была установлена грабительская система налогов, поставок и всевозможных поборов. Так, на Псковщине с каждого крестьянского двора взимался подворный налог по 240 рублей в год, с каждого трудоспособного мужчины — по 120 рублей, за рабочую лошадь — от 800 до 1200 рублей. Не забыты были даже собаки и кошки. За собаку нужно было платить 60 рублей в год, за кошку — 30. И уж прямым издевательством над населением были налоги на содержание прислужников оккупантов — старшин, старост, полицейских.

Кроме того, взимались натуральные поставки: с гектара посева зерновых — 2 центнера зерна (при среднем урожае в 3–4 центнера), 8 пудов сена и до тонны картофеля с хозяйства, 360 литров молока с коровы, 30–50 яиц с курицы и т. д.[412].

Однако эти грабительские нормы существовали только на бумаге. На деле гитлеровцы забирали все под метёлку. Только в течение первого месяца своего хозяйничанья в Гдовском районе гитлеровцы отобрали у населения более 3 тысяч голов крупного рогатого скота и за сопротивление грабежу убили 133 колхозника[413]. В деревне Закрапивно Полновского района за отказ отдать имеющиеся продукты гитлеровские солдаты учинили коллективную порку её населения.

Осенью 1942 года началась массовая насильственная отправка трудоспособного населения в Германию. Специальные воинские команды совершали внезапные налёты на населённые пункты, оцепляли их и всех захваченных мужчин, женщин и молодёжь отправляли на сборные пункты. В деревне Палицы Порховского района за отказ «добровольно» поехать в Германию гитлеровцы загнали 90 крестьян в сарай и всех сожгли живыми[414].

Так действовали обычные полевые части вермахта, возглавляемые «далёкими от политики» генералами. Так же действовали и части СС, возглавлявшиеся головорезами Гиммлера. И те и другие рука об руку совершали самые чудовищные преступления из всех, какие знала история.

Помимо всех других задач установленный гитлеровцами кровавый террористический режим имел целью подавить народную борьбу с захватчиками. Но советский народ не из пугливых. Он поднялся на смертный бой с захватчиками. И никакие репрессии не могли остановить его.

Наличие крупных лесных массивов в Ленинградской области позволило обкому партии сделать упор на преимущественное развитие действий партизанских формирований — отрядов, бригад и т. д. Однако и другие формы партизанского движения—деятельность подпольных организаций и групп в населённых пунктах и массовая борьба населения за срыв мероприятий оккупантов — играли здесь большую роль в борьбе с фашистскими захватчиками.

Причем ленинградским подпольщикам приходилось работать в особо сложных условиях. С одной стороны, как указывалось выше, гитлеровцы уничтожали, морили голодом и угоняли в Германию население городов и районных центров. Оно быстро сокращалось. Многие горожане бежали в леса. В результате в городах, имевших до войны десятки тысяч населения, к моменту их освобождения оставалось по нескольку сотен и даже десятков человек. Во–вторых, во всех городах, районных центрах, рабочих посёлках, станциях и крупных сёлах области размещались гарнизоны почти 700–тысячной группы армий «Север», а под Ленинградом и в прифронтовых районах гитлеровцами были заняты абсолютно все селения, даже лесные хутора.

Во всех населённых пунктах был установлен строжайший полицейский режим. Пребывание жителей вне своих домов разрешалось только в определённое время, которое систематически менялось. «С наступлением темноты, — говорилось в многочисленных приказах гитлеровцев, — все должны сидеть дома». Для посещения соседней деревни требовался пропуск старосты, для поездки в другой район — пропуск военной комендатуры. Под угрозой расстрела запрещалось без пропуска ходить в лес.

В начале 1942 года всю прифронтовую полосу гитлеровцы поделили на две зоны: «запретную» и «закрытую». В запретной зоне (отсюда жители были выселены) каждый гражданский человек, появлявшийся без сопровождения немецкого солдата, расстреливался на месте. В закрытой зоне жители могли (при наличии пропусков) передвигаться между населёнными пунктами, но только в дневное время и в сопровождении немецких солдат.

В оккупированных врагом населённых пунктах Ленинградской области располагались многочисленные разведывательные, контрразведывательные и карательные органы противника. Они установили строгий учёт жителей и слежку за ними.

И тем не менее подполье в занятых врагом населённых пунктах начало действовать с первых дней вражеской оккупации.

Под руководством райкомов партии с начала вражеской оккупации крупные подпольные организации работали в Пскове и Псковском районе, Порхове и Порховском районе, в Дно и Дновском районе, Луге и Лужском районе, в Полновском, Гдовском, Сланцевском, Осьминском, Серединском и других занятых врагом районах.

В Пскове и Псковском районе действовало 29 подпольных организаций и групп, насчитывавших более 100 коммунистов, комсомольцев и беспартийных патриотов[415]. Численно они были небольшими — ог 3 до 25 человек. Такие группы были в деревнях Новое Поле, Великополье, Тупицы, Большая Дуга, Русиново, Дубровка, Сабежп, Калядуха, Шушпаново, на острове Зелите и других. Подпольщики распространяли листовки, проводили политические беседы с населением, организовывали его на срыв мероприятий оккупантов, оказание всемерной помощи партизанским отрядам.

В Пскове действовало более десятка подпольных групп. На Псковской ТЭЦ подпольной группой руководил секретарь горсовета С. Г. Никифоров, на Октябрьской улице — П. Губина, на улице Гоголя— А. М. Яковлева, на Школьной улице — А. И. Иванова, на Печерском подворье — Рубцова. Деятельность этих групп непосредственно направлял секретарь Псковского райкома партии И. Г. Киселев. По его заданиям подпольщики распространяли листовки, собирали сведения о вражеском гарнизоне Пскова, совершали диверсии на железной дороге и предприятиях города.

В конце 1941 года в Пскове была создана ещё одна подпольная группа. Руководил ею коммунист И. А. Екимов. В группу входили Б. Петров, Е. Петрова, М. Матвеев и жена Екимова — А. Туханова. Вскоре М. Матвеев привлёк к подпольной работе надёжную молодёжь и создал из неё комсомольско–молодёжную группу. Екимов и Туханова писали листовки, а размножали и распространяли их юноши и девушки из группы Матвеева. К осени подпольщики собрали радиоприёмник, что дало им возможность распространять в городе посредством листовок сводки Совинформбюро. Кроме того, Екимов организовал из надёжных людей города и окрестных деревень кружок для прослушивания радиопередач. Члены кружка устно распространяли содержание передач московского радио среди населения. Вскоре из слушателей радиопередач была создана подпольная группа в деревне Дулова Гора. В неё вошли колхозники братья Павловы, Максимовы, Гуров, Балуев и другие. Группе было поручено распространять листовки, газеты и проводить беседы с крестьянами, организовывать их на срыв мероприятий захватчиков, подбирать надёжных людей в партизанский отряд.

В Псковском депо отважно действовала диверсионная группа коммуниста Л. С. Акулова. Многие поезда, проходившие через Псковский узел, минировались подпольщиками и взрывались в пути. Группой был сожжён псковский вокзал и Дом офицеров, в котором размещались гитлеровцы. На железной дороге, в 25 километрах от Пскова, члены группы устроили столкновение двух поездов.

Псковский партийный центр придавал большое значение проникновению подпольщиков в учреждения оккупантов. Как правило, гитлеровцы назначали начальниками районов, бургомистрами городов, волостными старшинами и старостами сынов изгнанных помещиков, белогвардейцев, кулаков и просто уголовных преступников. Но иногда проводились инсценировки «выборов». Этим умело пользовались псковские подпольщики. Им удалось устроить старостами и старшинами, а также заслать в комендатуру, земельное управление, полицию и другие органы захватчиков 32 патриота. Это дало возможность партийному центру своевременно получать необходимую информацию, узнавать о грозящей подпольщикам и партизанам опасности, помогало обеспечивать партизан продовольствием, одеждой, оружием и боеприпасами. Так, старшина Тямшанской волости Егоров срывал заготовки продовольствия для оккупантов, организовал из местной молодёжи подпольную группу, передал на её вооружение 34 винтовки, три станковых и семь ручных пулемётов, более 5 тысяч патронов. Староста Логозевской волости Козлов собирал в волостное управление на совещания подчинённых ему доверенных людей и по–своему «разъяснял» распоряжения оккупантов — инструктировал, как их срывать. Подпольщиками были старшины Верхне-Галковской и Ляховской волостей. Заведующий продовольственным складом в посёлке Красные Пруды Иванов переправил партизанам 60 мешков муки.