Малая доза стервозности - Серова Марина Сергеевна - Страница 8

– Что-то случилось?

– Так, ничего особенного. Только что я видела машину вдовы Терновского.

– Наверняка это тебе показалось.

«Что за тип сидел за рулем машины Терновской? Ай да вдова».

Обо всем этом я думала, глядя на сцену, по которой с микрофоном бегал солист группы «Sha».

По всей видимости, музыканты группы уже давно не просыхали. Во время исполнения очередной композиции солист не рассчитал свой тормозной путь и свалился вниз к зрителям. Зрители, которые к тому времени уже достигли кондиции музыкантов, сначала не поняли смысла происходящего и восприняли такой акробатический номер «на ура». Затем бросились к солисту, мягко устроившемуся у чьих-то ног, за сувенирами. За неимением другого музыканту пришлось пожертвовать отдельными частями своей одежды, которой и так было немного.

В четверг Екатерина Бережная продолжила опрос жильцов. Каждый раз беседа протекала по следующему сценарию:

– Добрый день, я представитель независимой службы по изучению общественного мнения Бережная Екатерина. – Обычно слово «независимый» действовало обезоруживающе, и Катя как можно чаще его произносила. – Городские власти утвердили новый перспективный план развития города до двухтысячного года, по которому предполагается ваш пустырь отвести под публичный дом. Но предварительно решено выяснить отношение жителей вашего микрорайона к этим планам.

Катя объясняла настолько убедительно, да и весь ее вид говорил, что врать она не умеет, что жильцы домов вокруг несчастного пустыря верили ей. Для недоверчивых она показывала удостоверение – без уточнения учреждения – сотрудника «очага культуры» и предлагала позвонить по ее рабочему телефону, чтобы выяснить, работает ли там Бережная Екатерина Юрьевна. После этого все вопросы снимались.

Часть жильцов – вся мужская половина – была обеими руками за строительство публичного дома, а часть – в основном женщины – отнеслась к этому отрицательно. При этом и те и другие в обоснование своей точки зрения приводили один и тот же аргумент – нынешнее ужасное состояние пустыря. После перечисления всех его «заслуг» – замусоренности и превращения в обитель бомжей – следовали более весомые аргументы типа «там грабят и убивают». На что Катя делала круглые глаза и недоверчиво спрашивала: «Неужели? Не может быть!» Ее собеседники начинали горячо убеждать в реальности их слов, говоря: «Как, вы не знаете?! У нас недавно здесь человека убили!» Катя заинтересованно выслушивала подробности. Многие жильцы начинали рассказ словами: «Сама не видела, но говорят...» – и пересказывали местные сплетни, далекие от реальности. Однако Кате удалось выяснить и кое-что ценное.

В этот день Костя твердо решил попросить Русанова Сергея, который после смерти Терновского сам отвозил его в лицей и забирал оттуда, показать ему место работы отца. Сергей согласился не сразу – дома их ждала Маргарита Витальевна. Однако, чувствуя свою вину перед Костей за смерть Терновского и решив, что сыну вскоре придется занять место отца, согласился. Пока ехали в банк, Костик спросил:

– Сергей, почему ты не смог защитить отца в тот день на пустыре?

– Понимаешь, Костик, меня там не было. У меня самого случилась неприятность – кто-то залез в мою квартиру. Из-за этого мне пришлось уйти с работы.

– Так мой отец был в машине один?

– Выходит, так.

– Как же он оказался на пустыре? Что он там делал?

– Не знаю, – честно сознался Русанов. Потом шутливо добавил: – Да ты, я вижу, решил заняться расследованием?

Костик смущенно покраснел, но ничего не ответил. Остаток пути они ехали молча.

В кабинете с вывеской «Председатель Совета директоров банка „Реград“» происходила смена хозяина – там вовсю кипела работа по перестановке мебели. Меняли местами все: даже цветочные горшки и корзины для мусора. Как говорится, камня на камне не оставили. Руководил этим процессом непосредственно новый хозяин кабинета – Юрко. Увидев Костю, изумленно смотревшего на все это, он не менее удивленно посмотрел на мальчика. Его появление здесь было неожиданным. Потом спохватился:

– А, Костик! Привет, дружище! Проходи. Как поживаешь?

– Спасибо, хорошо. А вы уже переехали?

– Да, вот, понимаешь, несолидно принимать клиентов в филиале. Он, конечно, вполне респектабельный, но принято, чтобы директор сидел в центральном офисе. Ты, надеюсь, не против, что я занял кабинет твоего отца?

– Нет, что вы. Я просто решил познакомиться с банком отца.

– Прекрасно тебя понимаю. Сейчас распоряжусь, чтобы тебя везде пропускали.

Выходя из кабинета отца, Костик увидел в коридоре папиного друга дядю Олега. Он был не один...

Утром я позвонила Серову:

– Олег, пора познакомиться с деятельностью банка «Реград». Ты не мог бы представить меня лично его председателю Юрко? И как можно скорее.

– Ты меня озадачила. Я освобожусь только в десять минут шестого, когда этого Юрко и в помине не будет на работе. Минуточку... А что, если встретиться в обеденный перерыв? Я заеду за тобой домой. Устроит?

– Вполне.

– Тогда до встречи. Увидимся в двадцать минут второго.

Когда Серов позвонил в дверь, я уже была готова. Разговор в машине стал продолжением утреннего:

– Как идет расследование? – спросил Серов.

– Идет своим чередом, – неопределенно ответила я.

– Какие-нибудь мысли есть по этому поводу?

– Пока более или менее уверенно можно сказать лишь одно – Терновский действительно был убит преднамеренно. Следов крови на пустыре я не обнаружила. Скорее всего тело банкира туда подбросили.

– То есть Терновский был убит в другом месте?

– Уверена в этом.

– Я об этом догадывался, – вздохнул Серов.

– А на кейсе обнаружили чужие отпечатки?

– Нет. Убийца явно был в перчатках.

– Это еще одно доказательство в пользу преднамеренного убийства. Теперь предстоит выяснить, кто убил или кто заказал. Я подозреваю вдову убитого. Во-первых, она знала о существовании любовницы у мужа. Во-вторых, Маргарита Витальевна могла значительно потерять в материальном плане, если бы Терновскому пришло в голову развестись с ней. А это вполне реально, поскольку отношения между мужем и женой были далеки от идеала. Ты ничего не знаешь о разводе?

– Впервые слышу. А что касается причастности Риты к убийству собственного мужа – мне это кажется нереальным.

– Почему же?

– Она его подозревает в измене или уверена? И с каких пор? С прошлого четверга?

– Нет, Терновская сказала, что давно об этом догадывалась.

– Вот видишь. Все эти годы терпела его измены, а теперь решила с этим покончить? Что-то нелогично.

– Но она же женщина. А женская логика недоступна мужскому пониманию. Кроме того, у Маргариты Витальевны нет алиби. По свидетельству соседей, в день убийства она уехала из дому утром, а вернулась лишь после пяти часов. Вот так-то! Вернемся к разводу. Кому Терновский мог об этом сказать? С кем у него были хорошие отношения? С Юрко?

– Вряд ли. Они были просто деловыми партнерами. Женька очень ценил Юрко за предприимчивость, «непотопляемость», деловую хватку.

– С кем еще мог поделиться планами, сомнениями Терновский?

– Пожалуй, кроме меня и еще нескольких человек, ни с кем. Женька был очень разборчивым в друзьях, коих у него было немного. Все мы друг с другом общаемся, но никто ничего не говорил о разводе Евгения.

– А любовница, она действительно существует?

Серов на несколько секунд замялся, затем с неохотой произнес:

– Была у него какая-то Люда. Но я не знаю, встречался ли Евгений с ней последнее время...

За разговорами мы не заметили, как оказались у дверей банка «Реград». Серов, знавший местные порядки и будучи вхожим в это заведение, провел меня через охрану. На лифте мы поднялись на нужный этаж и на выходе столкнулись с темноволосым мальчиком в очках.

– О! Привет, Костик! Какая неожиданная встреча, – обрадовался Серов.

– Здравствуйте, дядя Олег, – уныло произнес Костя.