Малая доза стервозности - Серова Марина Сергеевна - Страница 10

– Вы очень наблюдательный человек, Игорь Дмитриевич, – попыталась я смягчить его перед следующим вопросом. – И последнее. Где вы были между четырьмя и шестью часами вечера в пятницу, тридцатого октября?

Юрко понимающе улыбнулся:

– С четырех двадцати до пяти у меня было совещание. Затем я разбирался с техникой в отделе по работе с частными вкладами. Там «зависла» рабочая программа, и часть оперативной информации пропала. Пришлось решать вопросы восстановления данных. Это заняло почти сорок пять минут. Все оставшееся время до десяти минут седьмого мы с референтом утрясали расписание встреч и важнейших дел на следующий месяц. После чего я отбыл домой. Этого достаточно?

– Вполне. Спасибо за чай.

– Извините за нескромный вопрос. Вы сегодня свободны?

– Нет, занята. – Я пыталась запихнуть ручку с блокнотом в набитую сумку и не обращала на Юрко никакого внимания. – До свидания, Игорь Дмитриевич.

– Жаль, – со вздохом произнес Юрко.

В коридоре я столкнулась с сыном Терновского.

– Костя, ты еще здесь? – удивилась я.

– Вас жду, Татьяна Александровна.

– Я тебя слушаю.

– Вы хотели, чтобы я вам помог.

– Я? Что-то не припомню.

– Не вы, дядя Олег. Он сказал, что моя помощь потребуется позже.

– Костя, я обязательно с тобой поговорю, но действительно чуть позже. А сейчас мне надо выяснить одну вещь.

– Какую? Может, я смогу помочь? – с детской непосредственностью спросил Костик.

Подумав, что вопрос не представляет особого секрета, я решила удовлетворить любопытство ребенка, чтобы поскорее от него отвязаться:

– Необходимо выяснить, почему твой папа в тот день был без телохранителя.

Считая, что этим поставила точку в разговоре, я хотела было распрощаться, но Костик опередил меня:

– Потому что квартиру Сергея в тот день пытались обокрасть.

Услышанное заставило меня изменить свое мнение о детях как о существах неразумных, вечно плачущих, кричащих и чего-то просящих. Слова Костика меня заинтриговали и заставили остаться. Мой мозг сразу включился в работу.

– Вот как? Откуда ты знаешь?

– Он сам мне об этом рассказал.

– Мне остается только найти Сергея и расспросить его об этом, – рассуждала я вслух сама с собой.

– А зачем его искать? Он здесь, пошел в буфет за водой.

– Что?! – слова мальчика вывели меня из задумчивости.

Пришлось признать, что я зря отмахивалась от такого смышленого ребенка. Вместе с Костиком мы пошли искать Русанова и встретили его на лестнице. Он нес бутылку колы с надетым сверху стаканом. Я представилась и спросила, где нам можно поговорить.

– Вы частный детектив? – Русанов недоверчиво посмотрел на меня и весело заметил: – С такой фигурой работать не частным сыщиком, а... – Тут он спохватился, увидев мой испепеляющий взгляд.

А я уже бушевала:

– Если вы сейчас же не заткнете свой фонтан, то можете смело заказывать место на кладбище.

Моя гневная тирада произвела на Русанова нужное впечатление, и он с уважением, смешанным с удивлением, посмотрел на меня.

– Правда, правда, она частный детектив, – вмешался в разговор Костя. – Ее дядя Олег пригласил.

– Какой еще дядя Олег?

– Серов, – пояснила я.

– Понятно, – протянул Русанов. – Ну что ж, я готов ответить на вопросы. Но сначала я отвезу Костика домой, а потом поеду на мойку. По дороге и поговорим. Затем я вас доставлю домой.

Пока ехали к Терновским, говорили о всякой ерунде. Просто поддерживали разговор. Русанов оказался очень интересным собеседником. Этот коренастый парень с накачанными бицепсами обладал обаянием, несмотря на некоторую резкость. В его зеленых глазах постоянно играли озорные искорки. Несомненно, Сергей любил женщин и был любим ими.

Когда остались одни, сразу перешли к делу.

– Сергей, что же у тебя произошло дома в прошлую пятницу?

Русанов несколько удивился моей осведомленности, но охотно рассказал о происшествии.

– Ты не выяснял, кто именно звонил из соседей? – спросила я, когда Сергей закончил повествование.

– Выяснять не потребовалось. Это тетя Катя – соседка по лестничной клетке.

– Во сколько она звонила тебе на работу?

– Без десяти четыре.

– Ты сам говорил с ней или кто-то передал тебе?

– Сам.

– Терновский знал о том, что произошло у тебя дома?

– Нет, я ему сказал лишь, что дома что-то странное происходит.

– Милиция до сих пор считает, что это был ложный вызов?

– Не просто считает, а даже штраф содрали. Слава богу, не с меня, а с соседки.

– А был ли труп?

– О боже, ты тоже думаешь, что я сошел с ума?

– Я этого не утверждаю, но и не исключаю. Ты не возражаешь, если я как-нибудь заеду и осмотрю твою квартиру?

– Зачем же как-нибудь? Можно это сделать прямо сегодня, за ужином.

«Слишком много приглашений за один день», – подумала я про себя. И не дожидаясь следующего вопроса, продолжила:

– Меня Серов уже пригласил.

Русанов улыбнулся и внимательно посмотрел на меня, ничего не говоря, словно хотел удостовериться в истинности сказанного.

– Сергей, а в каких отношениях с Терновским был ты?

– Ты что, и меня подозреваешь?

– Успокойся. Всех подозревать – нормальное состояние любого сыщика. Так как?

– Отношения были нормальными, даже, можно сказать, хорошими, поскольку шеф мне доверял. Пару раз он простил мой невыход на работу с похмелья. Единственное, к чему я никак не мог привыкнуть, – так это являться на работу с точностью до минуты. Как говорится: «Что для немца хорошо, то для русского – смерть».

– Вот за это и укокошил шефа.

– Смеешься?

– Нет. Сам же сказал, что пунктуальность для русских – понятие, несовместимое с жизнью.

– За те деньги, что платил мне шеф, очень даже совместимое.

– Терновскому никто не угрожал? Или, может быть, были у него враги?

– Насчет врагов не знаю. Но бизнес есть бизнес – здесь все возможно. Угрозы были, но ни одну из них не осуществили. По-моему, все они были дилетантскими.

– А где живет любовница Терновского? Ты ведь наверняка в курсе таких дел.

– Хорошо поработала! Как тебе удалось раскопать? – восхищенно произнес Сергей. – Шеф был очень скрытным.

– Положим, не совсем, если об этом знают несколько человек.

– И кто же это?

– Неважно. Фамилию и адрес любовницы скажи, пожалуйста.

– Людмила Николаевна Серебрякова. Парижский переулок, дом шестьдесят восемь, квартира сорок пять.

– Отвезешь?

– Как скажешь.

Русанов резко развернул машину, и мы поехали к Серебряковой. Оказалось, что она жила недалеко от своего возлюбленного. В квартире Серебряковой, расположенной на восьмом этаже современного многоэтажного дома, никто нам на звонок в дверь не открыл.

– Картина называется «Не ждали», – в характерной ему манере пошутил Сергей. – Наверное, на работе, – предположил он.

– Сейчас мы это проверим. Давай осмотрим ее почтовый ящик.

– Зачем?

– Увидишь.

Спустившись вниз, мы с трудом нашли почтовый ящик с номером сорок пять, поскольку большинство из них были без опознавательных знаков. Я попыталась аккуратно через щель достать из ящика корреспонденцию. Это удалось мне не сразу. Русанов, с интересом следивший за моими действиями, время от времени отпускал ироничные реплики:

– Вскрытие частного почтового ящика – это уголовно наказуемое дело... Как ты думаешь, может, мне сразу сдаться властям? Все-таки лучше проходить по делу свидетелем, чем соучастником...

Наконец, я достала журнал «Вояж без отдыха» и какой-то свернутый листок бумаги. Журнал был за октябрь и ничем примечательным не отличался. Больший интерес представляла записка. Она гласила: «Ушла к подруге. Буду завтра». Дата отсутствовала.

Откровенно говоря, содержание записки меня озадачило. Что это за подруга? И почему к ней Серебрякова ушла на сутки? Самое главное – кому предназначена записка? Я показала листок Сергею:

– Ты что-нибудь понимаешь?