Кто кого - Серова Марина Сергеевна - Страница 27

Сидор так и подпрыгнул на месте от неожиданности и, обернувшись, воскликнул:

— Слушай, Круглый, а тут какой-то лох валяется на заднем сиденье!

— Пофиму это л-лох? — бестолково забормотал Мякшев. — Это вофси-и-и не лох… кхкх… ы-ымм… п-поввольте взять у вас интегвью… гм…

— Кудахтает что-то, — резюмировал Сидор, — слушай. Круглый, а может, шлепнем его?

— Тебе че, «мокруху» давно не шили, а, Сидор? Пусть себе лежит, я отсюда чую, что он набрался в стельку. Это, верно, кореш того дятла, у которого мы этот бутор на колесах отжали, — презрительно проговорил Башков.

— Ох, повяжут нас! — поежился Сидор, глядя на все приближающуюся погоню.

— Ты мне тут плач не разводи, — предупредил его Олег. — Еще не хватало, чтобы нас ластанули на таком…

Он не договорил фразы, потому что опять зашевелился Мякшев и проквакал:

— Сы-ы… скажите, пожалуйста… и-я-я…

— Заткнись, падло! — оборвал его Сидор. — Так что делать будем. Круглый?

— Я тут знаю один проходной двор, один брателло недавно показывал на такой случай.

Вроде двор глухой, а через подъезд можно уйти.

А тачка с этим лошком поможет выиграть время.

— Заме-ме-ме… мечательно, — выговорил Мякшев, привставая с заднего сиденья и восторженно пуская пузыри.

Башков попытался проехать в арку, но тут руль заклинило, и машина, заглохнув, по инерции покатилась мимо спасительного двора.

— Сидор, бежим!

Они выскочили из машины и побежали в арку, за ними, мигая, во двор влетели две милицейские машины, а одна остановилась возле брошенной бандитами «копейки». Выскочившие из нее здоровяки в форме выволокли из чрева автомонстра вяло колыхающегося и что-то едва лепечущего журналиста.

— Н-да, — сказал один из наряда, — вот это человеку хорошо.

— Х-хогошо! — неожиданно обретя сознание, проквакал тот. — А то… тове мне офобенности нныациональной погони!…

— Уу-ух, как выговорил ловко, — сказал другой. — Что с ним делать-то?

— А что с ним делать? В «трезвяк» его до утра, да и дело с концом!

…Башкова и Сидора не поймали. Расчет Олега на проходной двор оправдался полностью.

В мою квартиру мы поднялись в полной тишине. И лишь когда я закрыла дверь на весь набор замков, цепочек и предохранителей, Савичев громко и облегченно вздохнул.

— Как в боевике, мать твою! — пробормотал он, садясь на коврик в прихожей.

— Да проходи в комнаты, что ты тут уселся, — проговорила я.

— Дай дух перевести. Ну и ну!

— А теперь, Леша, садись и рассказывай, что к чему, — сказал Климов.

— Я и так сижу, — не делая попыток подняться с пола, откликнулся тот.

— А кто это тебя так расцарапал? — продолжал любопытствовать Валера. — Н-да-а-а…

— Да отстань ты от него, — сказала я и тоже уселась на пол. — Что теперь делать будем?

Савичев оторвал голову от коленей.

— Позвонить Суворову? — предложила я.

— Не спеши… — отмахнулся он и поднялся с коврика. — Ну ладно, вот и очухался. И все-таки какой день!

— Последние сутки были у тебя насыщенными, это точно. А в какой же ты квартире находился, братец?

— Номер двадцать девять, — ответил он. — Или нет. Девятнадцать, точно, девятнадцать.

— Квартира записана на некую Конышеву Анну Сергеевну, — сообщил Климов, сверяясь с перечнем жильцов дома по улице Пушкина.

— Конышева Анна Сергеевна? — переспросила я и посмотрела на как-то сразу обмякшего и побледневшего Савичева. — Тебе незнакома это фамилия?

— Можно сказать, что нет, — хрипло ответил он, — а можно сказать, что и да.

Он повернулся к Климову.

— Звони Суворову, пусть приедет сюда, чтобы не пришлось повторять по несколько раз одно и то же.

Климов задумчиво посмотрел на него и набрал номер.

— Александр Иваныч, приезжайте срочно…

С вами говорит Климов. Нет, по телефону не стоит… мало ли что. Адрес?

Я выхватила трубку.

— Это Иванова, Александр Иванович. Это очень важно, поверьте. Что именно? Могу только сообщить, чтобы вы захватили пять тысяч долларов. Для меня.

Молчание в трубку.

— Я все понял, — наконец откликнулся президент ХК «Кристалл». — Адрес? Ага, записал.

Выезжаю.

Я положила трубку и весело посмотрела на Савичева.

— Ну что, вспомнил, кто такая Конышева Анна Сергеевна, в чьих апартаментах ты содержался?

— Вспомнил, — спокойно ответил Савичев, — это моя мать.