Гори все синим пламенем - Серова Марина Сергеевна - Страница 28

– О-хо-хо... – задумчиво протянула я и глянула на Беккера.

Он делал мне знаки руками, давая понять, что мне пора заканчивать разговор, так как он голоден, а завтрак давным-давно готов. Я поспешила распрощаться с тетей, решив вновь созвониться с ней позже, когда как следует проанализирую ситуацию.

Беккер заковылял по лестнице, я так же апатично поплелась за ним. При всей ценности предоставленной тетушкой информации она принесла мне в первую очередь разочарование. Ведь теперь выходило, что мои подозрения относительно Вьюнца оказывались необоснованными, поскольку нашелся другой человек, объявивший себя организатором и исполнителем нападения.

Даже если у Олега Станиславовича рыльце и в пушку, мое преследование его насчет нападения не имеет смысла, поскольку меня никто не нанимал в качестве частного детектива. Получалось, что и мое пребывание в доме Беккеров больше не нужно, поскольку преступник уже в руках милиции и не собирается совершать новых противо-правных действий в отношении Валерия Павловича. Следовательно, у клиента отпала необходимость содержать при себе телохранителя моего уровня.

Я чувствовала какой-то неприятный осадок в душе. И вовсе не потому, что теряла возможность еще подзаработать, а потому, что по-прежнему была уверена в нечистоте совести Вьюнца и горела желанием «прижать подлеца».

Мы с Валерием Павловичем вошли в кухню. Юлия Николаевна жестом пригласила к столу. Она успела наделать разных бутербродов: с красной рыбой, ветчиной и сыром, копченой колбасой. Для Валерия Павловича завтрак был приготовлен отдельно – овощной салат и стакан апельсинового сока.

– Берите кто что любит, – пояснила хозяйка, кивнув на тарелки, и стала разливать дымящийся кофе по маленьким фарфоровым чашечкам.

– М-м-м, – облизнулся Беккер-старший и уселся за стол.

Я скромно присела рядом с Виталькой, который по-прежнему сидел в задумчивости. На мой взбудораженный вид он не обратил никакого внимания, считая, наверное, что я озабочена той же проблемой, что и он. Зато Юлия Николаевна, пододвинув к себе чашечку кофе, заметила:

– Что-то наша молодежь не в настрое-нии...

Валерий Павлович ухмыльнулся и глянул сначала на меня, а потом на Витальку, который даже не услышал вопроса матери. Будучи человеком тактичным, супруга Беккера не стала ни о чем расспрашивать и молча пила кофе.

Между тем мое первоначальное разочарование постепенно стало сменяться совершенно другими чувствами. В очередной раз прокручивая в голове случившееся, я все меньше верила в версию грабежа.

Во – первых, смерть Беккера могла бы быть выгодной многим. Такая ситуация вообще типична для сферы современного бизнеса. У каждого делового человека всегда есть не просто недоброжелатели, но и враги. Именно поэтому более подходящим на роль убийцы мне казался не банальный грабитель, а человек «более высокого полета».

Во-вторых, сами собой возникли вопросы: например, почему грабить пытались Беккера, хотя поблизости проживают люди не менее богатые, но более уязвимые? Ведь его дом находится в районе, где таких, как он, не один десяток. Но выслеживать стали именно его. Слишком уж это казалось мне странным. Тем более что Валерий Павлович человек влиятельный, имеет не менее влиятельных друзей. И в случае смерти Беккера его приятели могли достать из-под земли любого, даже представителя преступного мира. А для обыкновенного мелкого грабителя лезть в столь хорошо охраняемый дом, да еще в присутствии хозяев – слишком рискованно.

Были у меня и другие сомнения. Зачем грабителям понадобился пистолет с глушителем? Для смелости или запугивания скорее подошло бы что-нибудь другое. Кто обычно пользуется оружием, снабженным глушителем? Чаще всего – киллеры.

Таким образом я пришла к выводу, что тот, кто назвал себя грабителем Беккеров, в данном случае, вероятнее всего, являлся псевдограбителем. Может быть, он и грабил других, но сюда пришел с иной целью.

Коснувшись юридической стороны дела, я еще более приободрилась. Преступнику гораздо «выгоднее» получить срок не по статье «убийство по найму», а за кражу или грабеж. Поэтому, думаю, будучи пойманным на какую-то ментовскую уловку, сознавшийся в нападении на Беккера и предпочел представить себя в несколько иной роли, чем та, которую он исполнял на самом деле.

Воспрянув духом, я решила чуть позже еще раз позвонить тетушке Миле и рассказать ей о своих догадках и предположениях. По части юриспруденции и логического мышления вообще она ушла куда дальше меня и ее аналитическим выводам можно было смело доверять.

Витальку следовало бы познакомить с новой информацией. Интересно выслушать его мнение на ее счет. Только уж тут он, ясное дело, в первую очередь начнет упрекать меня в напрасности многочисленных придирок к Олегу Станиславовичу.

Посмотрев на Беккера-старшего, я подумала, стоит ли сообщать новости ему. Валерий Павлович сидел насупившись и с хмурым видом уничтожал уже не первый бутерброд, чем вызывал недовольство Юлии Николаевны, напоминавшей ему о необходимости соблюдения диеты.

В принципе я не чувствовала абсолютной уверенности в том, что задержанный милицией солгал насчет Беккеров. Ведь очень часто бывает, что причиной самых страшных преступлений являются примитивные и банальные помыслы. Поэтому я решила ничего пока не говорить ни Витальке, ни Валерию Павловичу.

Завтрак все закончили так же молчаливо, как и начали. Юлия Николаевна смотрела на нас удивленно, но, когда мы с Виталькой со словами благодарности встали из-за стола, Валерий Павлович что-то быстро шепнул ей на ухо, и она, тяжело вздохнув, стала убирать со стола.

– Та-ак... – задумчиво начал разговор Беккер-старший, опускаясь на диван. – Думается мне, что надо братву к нашему делу подключать, пока меня не подстрелили, как птичку...

– Согласен, – коротко заметил Виталька.

– А может, все же лучше в милицию обратиться? – предложила я, думая о тетушкином рассказе.

– Нет, – категорично отрезал Валерий Павлович. – Пока они до истины докопаются, моим трупом уже успеют полакомиться черви... Нет, исключено. Я буду использовать методы более быстрые и надежные. Есть у меня свои люди в криминальном мире. Они помогут. Тем более что я никогда не скуплюсь на вознаграждение.

Я не стала ни на чем настаивать, да и не было особых причин для этого. К тому же моей функцией являлась только охрана клиента, не более. Просто всегда почему-то так выходило, что я волей-неволей принимала самое живое участие и в расследовании тех проблем, из-за которых моим подопечным требовались мои услуги.

Беккер посидел немного, задумавшись, полистал записную книжку в кожаном переплете, принесенную Виталькой, и стал набирать какой-то телефонный номер.

– Не отвечает! – раздраженно заметил Валерий Павлович спустя пару минут и положил трубку.

– Дай-ка я, – сказал Виталька и, взяв у отца трубку, предпринял собственные попытки. Но они тоже оказались тщетными.

– Кому вы звоните? – осмелилась полюбопытствовать я.

– Тихоне, – коротко ответил Беккер-старший.

Виталька хотел было объяснить мне, кто такой Тихоня, но я прервала его, так как и без того была наслышана о человеке, молва о котором шла не только по Тарасову, но и по всей губернии, поскольку он не только у нас в Тарасове прославился.

А прославился он отнюдь не своей тихостью. Прозвище было полной противоположностью его характеру, поступкам, образу жизни этого человека. Лично я с ним не была знакома, да и не желала знакомиться, а вот имя его мне довольно часто приходилось слышать. Причем не только в местных теленовостях, но и от людей, с которыми по работе вынуждена была общаться.

Тихоня имел, конечно, большие связи и все шансы добраться до истины. Уж ему-то должно было быть известно что-нибудь о произошедшем с Беккером. В том случае, естественно, если к нападению приложил руку кто-то из криминального мира. Однако Валерий Павлович не сразу к нему обратился, поначалу считая дело не таким уж и серьезным. Теперь же он, вероятно, почувствовал, что своими силами проблему не разрешит.