Алекс и другие - Жуков Юрий Александрович - Страница 22

Все началось с того, что восьмого августа в штаб-квартиру полиции в Хьюстоне явился семнадцатилетний Элмер Уэйн Хенли, недоучившийся парень, бросивший среднюю школу, и сообщил, что он только что убил своего приятеля — тридцатитрехлетнего электрика Дина Алена Корлла — и что это произошло во время очередной оргии, в которой кроме Хенли и Корлла участвовал во семнадцати летний Дэвид Оуэн Брукс, также недоучившийся школьник.

Чем же занимались эти трое? Оказывается, они заманивали подростков в дом Корлла, мучили их на так называемой «доске пыток», а затем зверски убивали. Эти «вечеринки» продолжались в течение трех лет. Убитых подростков засовывали в мешки из пластика и тайно отвозили хоронить.

История эта показалась полицейским невероятной. Но они тут же начали расследование. Хенли привел их в сарай, предназначенный для хранения моторной лодки. Там откопали пятнадцать трупов. Потом Хенли указал тайные кладбища на берегу озера Сем-Рейборн в 192 километрах от Хьюстона, на острове Хай-Айленд и на пляже… Число найденных трупов возросло до двадцати семи. Далее начались поиски трупов на юге Техаса.

Портреты убийц появились на страницах газет и на экранах телевизоров. У них начали брать интервью. Вот вам образчик такой публикации (я заимствую его из газеты «Франс-суар» от 15 августа 1973 года). Элмер Уэйн Хенли рассказывает:

— На протяжении трех лет я помогал Корллу в проведении оргий. Мне было поручено вербовать новых жертв. В моем распоряжении их было больше, чем требовалось. Я знал всех парнишек нашего района, и мне было достаточно подъехать к автостраде, чтобы найти ребят, которые просили их подвезти. Я им обещал хорошую вечеринку с выпивкой и наркотиками, й они тут же охотно соглашались.

Как видите, Хенли рассказывает об этой «вербовке» жертв запросто, как о чем-то обыденном. Единственное, что его заботило, — это то, что Корлл не выполнял своих обещаний о гонораре, который он должен был платить «вербовщику».

— Корлл, — жалуется Хенли, — мне обещал по двести долларов за каждого новичка, которого я ему доставлял. Но он мне платил лишь по десять — двадцать долларов, да и то нерегулярно…

Что же произошло в тот вечер, когда Хенли застрелил Корлла? Об этом он рассказывает тем же будничным тоном:

— Я привел к Корллу парня двадцати лет и девчонку лет четырнадцати. Корлл разъярился, потому что он терпеть не мог женщин. Но потом он как будто бы успокоился, и мы все четверо нанюхались наркотика. Когда я пришел в себя, я увидел, что парень и девушка уже скованы и лежат на жертвеннике. Но и на мне были наручники. Я сделал вид, что считаю это шуткой, и уговорил Корлла снять с меня наручники. Он освободил меня, но пригрозил, что в следующий раз не пощадит меня, если мне опять вздумается привести девчонку. Я тут же помог ему отправить на тот свет обоих. Затем, воспользовавшись моментом, когда он отвлекся, я схватил его револьвер и влепил ему пять пуль в голову…

«Таким образом, — заключила специальная корреспондентка газеты «Франс-суар» в Хьюстоне Ева Фурнье, — Уэйн положил конец чудовищным оргиям Корлла не из жалости к его жертвам, а из страха за самого себя».

Когда читаешь бесчисленные и необычайно подробные сообщения буржуазных газет об этой чудовищной истории, невольно поражаешься невероятной будничной тональностью, поразительной бесстрастностью изложения. Видимо, таких историй там происходит превеликое множество, и журналистам они примелькались.

Больше того, ударение делается на том, что эти убийцы-палачи, пытавшие и убивавшие своих жертв, — не какие-то ненормальные выродки, а самые обыкновенные, рядовые американцы.

«Очень вежливый юноша, — говорил журналистам о Хенли пастор, церковь которого стоит рядом с бунгало Корлла, где убивали подростков. — Он мне помогал в работе с молодыми прихожанами…»

«Дин был прекрасным соседом, по-настоящему хорошим парнем, — говорил человек, живший рядом с Корллом. — Остроумным, смешливым… Он ухаживал за газоном у своего дома и не лез в чужие дела…»

«У него всегда были в кармане конфеты, которыми он угощал ребятишек», — вспоминал другой сосед.

«Такой милый, такой вежливый! — говорил о Корлле третий. — Всегда хорошо причесан и выбрит, хорошо одет… У него была такая подкупающая улыбка! И как он любил детей! Иногда по вечерам он сажал их на свой мотоцикл и катал. А в своем грузовичке он даже установил сиденья, чтобы возить ребятишек по воскресеньям на пляж»[9].

«Брукс — обычный парень, высокий и спокойный» — так охарактеризовал Дэвида Оуэна Брукса один знавший его человек.

«Хенли — любящий сын и брат, — говорили об Уэйне в его семье. — Он всем помогал, никогда не забывал позвонить по телефону, если где-то задерживался…»

И еще одна деталь: встречая мать одного из убитых им подростков, Хенли всегда участливо спрашивал ее, не нашелся ли исчезнувший куда-то сынок, хотя он сам зарыл его в сарае еще два года тому назад.

Подростки пропадали в Хьюстоне часто, но полицию это не волновало. Ведь, по данным статистики, там убегает из дома в среднем 5000 подростков в год, а всего в США ежегодно «исчезает» из родительских домов 1 000 000 (миллион!) юношей и девушек. Когда встревоженные родители требовали расследовать, куда делся их сын, полицейские чины невозмутимо отвечали:

— Ну что же, значит, сбежал и ваш…

Теперь выяснилось, что десятки подростков Хьюстона никуда не бежали и не собирались бежать. Они стали жертвами трех маньяков, которые уверовали в «доктрину» Мэнсона о «праве на убийство». И не только на убийство, но и на страшные пытки. В доме у Корлла были найдены ножи, которыми резали детей, инструменты для их истязания, огнестрельное оружие…

Теперь американские журналисты гадают: каким же будет следующий рекорд? Сорок убитых подростков — кто сумеет умертвить еще больше?

Кровавый фарс в Форт-Брагге

И наконец, еще одна знаменательная история. Она приключилась в знаменитом на весь мир крупнейшем американском военном лагере Форт-Брагг. Эта история интересна тем, что она проливает свет на психологию и нравы военнослужащих Соединенных Штатов, отравленных ядом преступлений, совершенных в годы войны во Вьетнаме. Не следует забывать, что этот гигантский военный лагерь в течение целого ряда лет являлся одной из главных пересыльных баз этой войны: здесь формировались и обучались дивизии, отправлявшиеся в Индокитай, и сюда же они возвращались; здесь находилась штаб-квартира так называемых «зеленых беретов»— диверсионных формирований, на долю которых приходилась самая грязная работа на войне, — и знаменитой 82-й дивизии, солдаты которой перебрасываются на самолетах.

Американские газеты много раз писали об этом военном лагере, прославляя суровую дисциплину и поистине беспощадные методы обучения, царившие там. И вдруг семнадцатого февраля 1970 года из Форт-Брагга пришло сенсационное сообщение, заставившее американцев взглянуть на эту цитадель военной муштры совсем иными глазами… Что же там произошло?

В четыре часа утра на столе у дежурного по лагерю зазвонил внутренний телефон. Полусонный дежурный взял трубку, и вдруг сон как рукой сняло. То, что он услышал, было совершенно неожиданно. Слабый мужской голос сказал: «Мне нужна полиция… Меня ударили ножом…» — «Кто говорит?» Трубка молчала. Впрочем, узнать, откуда был дан звонок, было делом нескольких секунд: телефонная автоматика зафиксировала, что сигнал был принят из офицерского дома «Коррегидор». Еще несколько минут — и патруль военной полиции был уже там.

На первом этаже коттеджа, в котором жил двадцатишестилетний военный врач соединения «зеленых беретов» капитан Джеффри Макдональд, царил неописуемый беспорядок, но никого не было. А на втором… На втором этаже полицейские увидели — увы! — уже хорошо знакомую по газетным описаниям картину типичного злодейского убийства: в одной комнате лежал труп зверски зарезанной кухонным ножом беременной жены врача — Колетт. Рядом с ней истекал кровью тяжело раненный в живот, грудь и руки он сам. В соседней комнате на залитой кровью кровати лежали трупы их шестилетней дочери Кимберли и двухлетней Кристен. Их головы были пробиты ломом, а тела изрезаны ножами. Всюду на стенах были сделаны кровью надписи: «Свиньи!», «Свиньи!», «Свиньи!»— точь-в-точь, как на вилле Шарон Тейт.