Тайные операции нацистской разведки 1933-1945 гг. - Сергеев Федор Михайлович - Страница 12

31 января 1957 года Военная коллегия Верховного суда СССР по заключению Генерального прокурора отменила приговор Специального судебного присутствия Верховного суда СССР от 11 июня 1937 года в отношении участников так называемой «антисоветской троцкистской военной организации» во главе с М. Н. Тухачевским за отсутствием в их действиях состава преступления. Все проходившие по этому делу были полностью реабилитированы. 27 февраля 1957 года Комитет партийного контроля при ЦК КПСС восстановил их в партии.

Как отмечалось в материалах XXII съезда КПСС, ни один из них не был врагом народа и партии, не состоял на службе у немецкой разведки, как утверждалось в обвинении. Правомерность названных документов 27 марта 1988 года подтвердила Комиссия Политбюро ЦК КПСС, созданная по решению октябрьского (1987 г.) Пленума ЦК для дополнительного изучения материалов, связанных со сталинскими репрессиями, в целях завершения процесса востановления справедливости, приостановленного в середине 60-х годов после избрания Генеральным секретарем ЦК КПСС Л. И. Брежнева.

И только теперь стала известна правда об одной из самых гнусных антисоветских акций гитлеровской разведки.

Прежде чем перейти к описанию других операций нацистской разведки предвоенного и военного периода, необходимо хотя бы в общих чертах раскрыть содержание основных этапов, через которые проходила она в своем становлении и развитии, превращении в орудие, самое восприимчивое к политическим интересам Гитлера, наиболее чувствительное к его экспансионистским устремлениям.

НЕМНОГО ИСТОРИИ: СТАНОВЛЕНИЕ ТАЙНОЕ ОРУДИЕ АГРЕССИИ

Исторически в странах Запада сложились два основных типа разведывательных организаций. При всей общности целей и задач они значительно отличаются один от другого.

К первому типу относятся разведки старейших колониальных держав. Это, прежде всего, имеющая четырехсотлетнюю историю английская Интеллидженс сервис[55]. О секретной службе Великобритании до недавнего времени американские «теоретики шпионажа» рассуждали с явной завистью: она, мол, испокон веков действует с развязанными руками, абсолютно скрытно и бесконтрольно, независимо от парламента, прессы, настроений общественности, при щедрой финансовой и иной поддержке правительства. Принято считать, что Интеллидженс сервис работает фундаментально, с дальним прицелом, в обстановке «наибольшего благоприятствования», которую ей обеспечивает многовековое и, казалось, непоколебимое империалистическое господство в мире. У нее давние традиции, большой опыт участия в покорении целых континентов, исторически сложившиеся экономические и религиозные связи, тщательно отобранные, практически несменяемые кадры профессионалов и, как правило, динамическая преемственность, мало подверженная воздействию внутриполитических перемен. Структура этого типа разведывательной службы остается более или менее стабильной на протяжении длительного времени и мало известна широкой общественности. Деятельность ее не обсуждают и не рекламируют. В Англии, например, существует строгий запрет на разглашение любой информации, касающейся секретных служб страны[56]. Даже руководитель разведки остается фигурой как бы без конкретного лица, упоминание его имени в прессе не разрешено. С 1938 по 1953 год главой Интеллидженс сервис являлся генерал Стюарт Грем Мензис, но английская общественность узнала об этом лишь после того, как он вышел в отставку. Многие из тех, кто с ним сталкивался, и совсем не знали о том, с кем они имеют дело. Сотрудникам этого разведывательного ведомства даже в своем кругу было категорически запрещено произносить фамилию Мензиса — его называли просто «бригадир»; этого правила придерживались даже высшие должностные лица при общении друг с другом.

Второй тип разведывательных организаций — разведки относительно молодых империалистических государств, появившихся на международной арене в период борьбы за передел уже поделенного мира. Эти державы за какое-нибудь десятилетие планировали осуществить захват чужих территорий, чего их соперники добивались веками. Это неизбежно вело к военному конфликту, одержать победу в котором можно было лишь при наличии не только мощных вооруженных сил, оснащенных новейшей техникой, но и хорошо отлаженного механизма разведки. Таким образом, стремление к экспансии и завоеванию мирового господства толкало молодых империалистических хищников, у которых пока еще не было достаточного опыта ведения разведки в столь широких масштабах, на путь быстрого создания «всепроникающих» и «всеобъемлющих» секретных служб, которые, несмотря на их малую опытность, способны были бы взять верх над многовековым разведывательным искусством.

Германский империализм, как известно, появился на международной арене в то время, когда все кресла за «столом яств» были заняты. Германия, «которая развивалась экономически в XX веке быстрее остальных европейских стран и которая особенно „обижена“ при разделе колоний»[57], выступила с воинственным требованием передела мира. На таких же воинственных позициях стояла и Япония, откровенно декларирующая необходимость завоевания «жизненного пространства».

Все это предопределило характер, методы, «почерк» деятельности разведывательных организаций стран — молодых и сильных хищников (в частности, Германии), выбор структуры организационного построения службы разведки и руководящей доктрины. Так в недрах японского, а потом и германского империализма зародилась доктрина массового, всеохватывающего, или «тотального шпионажа», который рассматривался правящими кругами этих стран как одно из важнейших орудий установления мирового господства.

ТРИ ЗАПОВЕДИ «ТОТАЛЬНОГО ШПИОНАЖА»

К формированию разведки нового типа, приспособленной к условиям агрессии и открытой диктатуры, нацисты приступили заблаговременно. По сведениям, просочившимся в западную печать, в июне 1932 года в Мюнхене, в доме начальника мюнхенской контрразведки капитана Эрнста Рема[58], одного из первых офицеров рейхсвера, примкнувших к фашизму (занимая пост начальника штаба штурмовиков, он стал ближайшим помощником Гитлера), состоялось тайное совещание нацистских главарей. В нем приняли участие Гесс, Геббельс, Гиммлер и несколько менее известных тогда единомышленников фюрера, в том числе полковник в отставке Вальтер Николаи, руководитель военной разведки Германии в первую мировую войну. Первым трем предстояло сыграть ключевую роль в готовившемся фашистском путче. В преддверии установления открытой террористической диктатуры в стране они собрались для того, чтобы решить вопрос о месте карательного и разведывательного аппарата в государственном механизме будущей Германии, основным содержанием деятельности которого должно было стать подавление демократических и революционных сил. Он призван был обеспечить решение главной задачи — уничтожение марксизма, который, как твердил Гитлер, надо «выкорчевать, безжалостно раздробить противнику череп». Без этого, убеждал фюрер, нельзя ни развернуть приготовление к войне, ни начать настоящей войны.

Предполагалось, что основу новой системы карательных органов как главной опоры фашистского режима составят созданные национал-социалистами и уже опробованные в схватках с политическими противниками военизированные террористические силы, отличавшиеся крайней жестокостью и построенные на принципе безоговорочного подчинения. Это — CA (штурмовые отряды, превращенные в главную силу контрреволюции, возглавляемые людьми, набившими руку на массовых экзекуциях в ходе подавления Ноябрьской революции 1918 года и последующих революционных выступлений рабочего класса), СС (служба внутренней безопасности — вооруженная гвардия национал-социалистской партии)[59] и, наконец, СД (служба внешней безопасности) — безотказное орудие насаждения гитлеризма, как ее оценивала сама нацистская верхушка.