Над рекой Березой - Пашкевич Виктор Григорьевич - Страница 15

— Что ты себе думаешь? Отец четвертый месяц гнет спину в деревне, на хлеб зарабатывает, чтобы мы не умерли с голоду, а ты в доме палец о палец не ударишь…

— Буду, тетя, делать все, что только скажете. А сейчас не имею времени, извините, — крикнул он и выбежал на улицу.

— Подожди, приедет отец. Он тебе покажет, — неслось ему вслед.

Когда Саша, Мелик и я пришли в баню, Леня и Васька сидели на лавочке и о чем-то тихо разговаривали. Они с нетерпением ждали, когда им сообщат ту важную новость, ради которой и была назначена эта встреча.

— Встаньте! — скомандовал Саша. — А теперь скажите: вы хотите бороться с фашистами?

— Конечно, хотим. Но как?

— Об этом узнаете потом. Вы никогда не струсите, никого из друзей не выдадите, как бы вас ни пытали?

— Нет.

— Вы сможете, если нужно будет, отдать свою жизнь за Родину?

— Сможем.

— Вы будете выполнять все задания, которые вам поручит наша группа?

— Будем.

— Тогда клянитесь.

Мальчишки подняли правые руки в пионерском салюте и торжественно произнесли:

— Даем пионерскую клятву!

С этого дня Леня Лавринович и Вася Зуенок стали полноправными членами нашей пионерской подпольной группы.

«Возьми нас с собою в отряд»

Мы с Сашей вышли из дому, завернули за угол и почти сразу же оказались на кладбище. Здесь под мраморной плитой одной из могил находился наш тайник. В нем хранился небольшой запас оружия — несколько пистолетов и с полдесятка гранат. Недавно мы принесли сюда большой маузер в деревянной кобуре, который нашли в военном складе. Этот маузер пионерская подпольная группа решила подарить командиру недавно созданного партизанского отряда «Победа» Виктору Павловичу Дроздовскому. Он через связных несколько раз просил нас достать добрую «пушку». Сегодня нам предстояло встретиться с Юзей Жаховской, которая по поручению подпольщиков шла в отряд. Через нее мы и рассчитывали передать маузер.

Юзю мы увидели под высокой сосной. Шел дождь, дул холодный северный ветер, у нас зуб на зуб не попадал. А она, как всегда, была приветлива и весела.

— Мальчики, как вам не стыдно опаздывать на свидание? — взглянула Юзя на маленькие часики и покачала головой. — Ровно на десять минут опоздали. Ну и кавалеры!

И было непонятно: шутит она или отчитывает нас за недисциплинированность.

Саша передал Юзе маузер и, вопреки запрету Соломатина, начал упрашивать девушку:

— Юзя, дорогая, возьми нас с собою в отряд. Мы только посмотрим на партизан и вернемся.

Саша просил так настойчиво, что она в конце концов рассердилась:

— Как вы можете просить об этом? Да вы знаете, что мне за это будет?

Саша не унимался:

— Никто и знать не будет.

— Я этого не сделаю, и не просите. Соломатин и Подолян поручили сказать вам, чтоб вы хорошо разведали обстановку на нефтебазе. Надо срочно направить партизанам хотя бы с полсотни винтовок.

Но мой друг стоял на своем:

— Все сделаем, когда вернемся. Ведь мы через три-четыре дня снова будем в городе.

Уговорить Юзю так и не удалось. Расстались мы недовольные друг другом. Но поручение подпольщиков, переданное через Юзю, нужно было выполнять.

Мы начали готовить большой тайник. Выкопали настоящий погреб. Потолок, пол и стенки обложили фанерой, а вход замаскировали зеленым дерном. После этого принялись внимательно наблюдать за складом. И вдруг неожиданно увидели, что на дверях склада появились большие замки. Что делать? Взламывать нельзя, услышат часовые, а если даже и удастся сорвать их без шума, то уж во второй раз хода туда не будет.

— Нужно подобрать ключи, — предложил Саша. — Охрана никогда не догадается, что кто-то открывает двери и таскает со склада пулеметы и винтовки.

Каждый из нас доставал ключи где только мог. Нам помогали Вася Зуенок и Леня Лавринович. Они, разумеется, не знали, для чего нам нужно столько ключей, но задание, как всегда.

В просторной приемной городской комендатуры, ожидая коменданта, сидел невысокий плотный мужчина средних лет и спокойно беседовал с молодой блондинкой. Они говорили о сущих пустяках: о погоде, о ранней и теплой в этом году весне и о многом другом, только не о войне.

Шнырявшие из кабинета в кабинет гитлеровские офицеры и чиновники комендатуры почти не обращали на них внимания. Они давно знали и женщину, и мужчину — не раз встречались с ними в этом учреждении по делам службы. Заведующий паспортным столом городской управы Алексей Степанович Федоринчик каждые два дня приходил к коменданту города — коротконогому толстяку полковнику фон Швайницу — и докладывал ему о работе паспортного стола. Иногда Федоринчик приносил с собой кучу паспортов, которые комендант визировал своей подписью, ставил штамп фашистской администрации и возвращал для вручения местным жителям, прошедшим регистрацию в городской управе. Подписывая паспорта, комендант обычно спрашивал:

— Это все городские люди? Коммунистов среди них кет?

— Что вы, господин полковник, разве я позволю себе принести вам паспорта большевиков. Да они и сами не придут к нам.

— Возможно, возможно… По учтите, не исключено, что кто-нибудь из них захочет иметь наши документы и подсунет свой паспорт вам, а вы — мне. За это мы по головке не погладим.

— Можете быть уверены, господин полковник: если в паспортный стол явится коммунист или какой-либо подозрительный субъект, он через час окажется у вас в кабинете или в гестапо.

Не знал еще тогда гитлеровский полковник, что поставил свою подпись уже на сотне различных документов, переданных подпольщикам города Борисова, командирам и бойцам Красной Армии, оказавшимся на оккупированной территории, и находящимся на нелегальном положении коммунистам.

Этим важным и очень рискованным делом занимались по заданию партийного подполья бывший учитель Федоринчик и личный секретарь-машинистка коменданта Ольга Корнюшко.

Как только Федоринчик остался наедине с Ольгой, он сразу же изменил тему разговора:

— На меня что-то косо начал посматривать бургомистр Станкевич. Надо быть осторожными, фашисты могут пронюхать о наших встречах с представителями подпольных групп. Я вчера предупредил, чтобы ко мне ни домой, ни на работу никто не заходил. Документы после подписи буду оставлять у тебя, а ты их передавай по назначению через сына Орлова. Он время от времени будет заходить к тебе домой.

— Вы, Алексей Степанович, хотите фашистскую комендатуру превратить в явочную квартиру?

— Вот именно. Довольно удобно и наиболее безопасно.

— Как я узнаю сына Орлова? Я его никогда не видела. Да и вообще стоит ли рисковать?

— Я и сам его не знаю. Мне сказали, что мальчишка надежный. Его пароль: «Я от тети Тани».

— Ну и ну, — вздохнула Корнюшко.

В это время распахнулась дверь и в приемную ввалился комендант. Под его грузными шагами заскрипели половицы. Ольга бросилась открывать кабинет полковника, помогла ему снять плащ. Через минуту секретарь коменданта пригласила заведующего паспортным отделом горуправы в кабинет своего шефа.

По острию бритвы

Ольга Васильевна Корнюшко начала работать в фашистской комендатуре по заданию подпольного райкома партии вскоре после оккупации города. Устроиться на работу помогло хорошее знание немецкого языка. Связь с ней периодически поддерживали несколько подпольных групп через двух девушек — Юзю Жаховскую и Настю Сахончик. Ольга передавала подпольщикам чистые бланки различных документов, сообщала о планах и намерениях гитлеровцев, иногда печатала листовки. Подпольщики тщательно конспирировали свою помощницу и только в исключительных случаях вызывали ее на встречи с руководителями групп.

С некоторого времени в доме, где жила секретарь-машинистка коменданта, поселился подозрительный тип, которого Ольга дважды замечала в гестапо, куда она иногда ходила по поручению полковника. С тех пор связь с подпольем она поддерживала только через Алексея Степановича Федоринчика, часто бывавшего в комендатуре. И вот теперь и эти контакты нарушаются. Предлагают в связные мальчишку. Ольга заволновалась. Сможет ли сын Орлова сохранить тайну? Не разболтает ли он, что имеет дело с секретарем самого коменданта? Выдержит ли страшные допросы, если попадет в лапы гестапо?