Привкус магии - Сергачева Юлия - Страница 22

На тех улицах, что пошире, размещали мелкие магазинчики, торгующие в основном продуктами и сувенирами (от центра было не так далеко, как могло показаться). Еще здесь попадались крошечные кафе.

Я бы даже сказал, что слишком часто попадались… В последние час-другой мой нос все однозначнее выводил к очередному кафе или забегаловке, якобы неожиданно возникающим на пути.

Придется уступить.

Расположившись за столиком кафе снаружи, я принялся за еду, одновременно наблюдая за прохожими. Прямо напротив ютилась лавка, выдающая себя за антикварную, хотя даже беглого взгляда на выставленные на ее витрине вещи хватало, чтобы угадать наличие на них незаметных надписей: «Сделано в провинции Лонь» или что-нибудь в этом духе.

Посетителей в лавке хватало, и время от времени дверной колокольчик мелодично тренькал, выпуская очередного растяпу с горящими глазами, прижимающего к груди пакет с псевдотуарской вазой или почти подлинной статуэткой из кургана Белчуг.

– Ой, смотри, смотри!

Высокий темнокожий худощавый парень и хрупкая беленькая, как подснежник, девушка замедлили шаги перед витриной. Как и все туристы, они выглядели слегка нелепо и взбалмошно. В одной руке камера, в другой карта, на шее сумка с уже приобретенным барахлом. Не замечая никого вокруг, они улыбались друг другу. В общем, туристы как туристы. Явно из Черных территорий. Парень, вероятно, родился на западе, где преобладали такие темнокожие и светлоглазые дылды. А девочка, скорее всего, южанка. И оба наверняка из провинции, никто в метрополии уже не наденет куртку с такими дурацкими нашивками от сглаза.

Парень состроил гримасу, указывая на что-то лежащее на витрине, и девушка засмеялась. Звонко и беспечно. Эти двое были по уши поглощены друг другом, не видя, что привлекают внимание не только случайных безразличных прохожих.

Паренек сделал пару шагов в сторону, изготовив камеру, чтобы снять подружку на фоне разноцветной витрины. И поначалу не заметил, что девочка больше не смеется, а смотрит обеспокоенно за его спину. Лишь поймав в видоискатель ее растерянное лицо, парень оглянулся, обнаружив позади пятерых разновеликих типов в темных куртках с пестрыми значками.

Ну понятно. Как же без местного колорита в лице стандартного набора уродов!

Узость здешних улиц позволяла слышать любой разговор на противоположной стороне дороги. Да и эти пятеро даже не думали понижать голоса. Скорее напротив, всячески старались оказаться в центре внимания.

– Ну, ты, грязнорожий, чего проход перегородил приличным людям? Понаехали тут. Соскребай после них…

– А девочка-то ничего, умытая. Такой и мы не побрезгуем.

– Слышь, ты, чумазый, вали в сторону, пока дышишь…

Паренек с камерой выпрямился, глядя на обидчиков надменно и тревожно. Камеру он перехватил так, чтобы удобнее было бить. Жаль, что дорогущая игрушка весит гораздо меньше банального булыжника.

Девушка скользнула за его плечо, уцепившись за локоть, и потянула:

– Пойдем! Пойдем же…

Что паренек процедил сквозь зубы, не разобрать, но пятеро аборигенов вскинулись. Тот, что самый плечистый, выбросил руку, и камера едва не поменяла хозяина.

Законный владелец камеры потащил ее назад, но как раз в этот момент тип в грязной куртке, один из окруживших невезучую парочку, прихватил замешкавшуюся девушку за талию. Та вскрикнула. Ее кавалер, забыв о камере, резко развернулся. Если бы его глаза умели метать молнии, то нападавшим пришлось бы несладко. А так они лишь заухмылялись. Самый щуплый победно вскинул добытую камеру. Сработала вспышка, выпустив ослепительно сверкнувшую птицу.

Прохожие беспокойно скользили взглядами и быстро проходили мимо с каменными лицами. Изнутри антикварной лавки выглядывали посетители, перемещаясь вдоль витрины и не решаясь выйти. Будто рыбины в аквариуме.

А еще говорят, что у Белых в городах тишь да гладь. Оно и понятно, если делать вид, что ничего не происходит…

Я аккуратно отодвинул свою тарелку локтем. Сотворив пять черных звездочек, положил их на левую ладонь, прищурился, беря всех пятерых недоумков в прицел, и методично сщелкнул все звездочки каждому в лоб.

Реакция была мгновенной.

– Эй! – озадаченно воскликнул Плечистый. – А они-то где?

– …! – Грязный нецензурно выругался. От брани декоративные вьюнки над входом в лавку разом сморщились и опали. – Куда делись? Только что же тут стояли…

Его сосед тер глаза. Остальные принялись ошалело размахивать руками, словно пытаясь схватить воздух перед собой. Изрядно потускневшая, но все еще заметная птица-вспышка всполошенно отлетела вверх.

Парень и девочка мигом смекнули, что происходит, и не стали тратить время даром. Парень выхватил свою камеру у испуганно вякнувшего Щуплого и, увлекая подружку за руку, бросился наутек.

Я тоже не стал мешкать. Паутина сторожких заклинаний трепетала в воздухе. Они реагировали даже на мелкое колдовство. Сейчас сюда заявится кто-нибудь проверять, что вызвало беспокойство Сети. А объясняться мне не хотелось.

Пятеро возле антикварной лавки уже пришли в себя и переругивались друг с другом. Мои черные звездочки плясали у них перед носами. Если заклинание не снимут, оно продержится пару дней. И на пару дней город может быть спокоен – новых объектов для своей травли эти уроды не заметят, даже если те станут танцевать прямо перед ними. К сожалению, более сильное заклятие требует изменения личности и вмешательства в суть человека. А на это у меня права нет.

А есть ли у тебя право вообще так поступать? – мелькнуло смутное раздражение где-то на изнанке подсознания. Это же нечестно… Ты маг, они – нет. Слишком легко совершать благородные поступки, когда это тебе ничего не стоит, верно?

Подумаешь!..

Остаток времени я потратил на бесцельное шатание по городу и к точке рандеву явился в срок. Уже практически стемнело, а свет реклам, витрин и фонарей менял цвета до неузнаваемости. Кафе возле Галереи вольных художников напоминало стеклянный фонарь с прозрачными витражными узорами на стеклах, а люди, роившиеся возле него, словно насекомые, влетали внутрь, метались между стенками и вылетали обратно в выстуженные сумерки.