Два цвета радуги (с илл.) - Кичигин Сергей Александрович - Страница 2

Выяснилось, что с некоторых пор, уступая требованиям Марьиной-мамы, Марьин-папа разрешил сыну хранить в своем кабинете самые любимые книги и коллекцию марок. Правда, в отсутствие отца порог кабинета Ростик переступал впервые.

Порывшись в альбомах с марками — Наташа уже видела их раньше, — мальчик достал несколько листков бумаги. Это и были его роботы.

— Ух ты! — восхищенно воскликнула Наташа. — Здорово! Да ты вон как рисуешь.

Но, приглядевшись внимательно, поскучнела;

— Разве это роботы? У них же человеческие лица…

— Что ты понимаешь! — В голосе Ростика чувствовалось превосходство человека, знающего толк в подобных вещах. — Это только самые первые модели были похожи на железные ящики. А мои роботы — второго поколения. Вот, например, Бабулькин-2. Этот робот убирает мою постель, собирает меня в школу, разогревает обед и чистит мне зубы. Второй робот — Робознайка. Он делает за меня уроки и читает вслух. Но основная его работа — в библиотеке. Он умеет искать нужные мне книги. Робот в библиотеке — это здорово!

Хотя Наташа испытывала невольное уважение к другу, но все же ехидно заметила:

— Так его и пропустят в библиотеку, твоего робота!

— Эх, Тойма! — с сожалением возразил Ростик. — Темнота и полное отсутствие фантазии! Никто не догадывается, что это робот! Он только внутри металлический, а снаружи как две капли воды похож на человека!

— Ну, а третий? — смущенная Наташа старалась перевести разговор на другое. — Уж очень он напоминает мне кого-то… Девчонка, что ли?

Наступил черед краснеть Ростику. Он попытался было спрятать рисунок в альбом, но Наташа перехватила руку.

— Ты что, обиделся?

— Да нет… Просто ты не поймешь. Это — робот-друг. Умница и не задавака. Чаще всего я разговариваю именно с ним.

— Вот здорово! Как с живым? А родители? Наверное, считают тебя чокнутым?

— Вот еще придумала! Я при них молчу. Зря я тебе все рассказал! Нет у тебя никакого воображения!

— Ничего подобного, — обиделась Наташа. — Почему тогда сегодня мне всю ночь снился робот? И назвала я его роботом-нянькой. Почти как ты своего Бабулькина-2. А знаешь, как раз в Акиреме таких роботов — полным-полно.

И Наташа рассказала о встрече с Ленкой.

— Да… везет же ребятам в этом Акиреме, если у всех у них есть свои роботы. И страна такая красивая! Вот бы попасть туда… — вздохнул Ростик.

Он подошел к книжному шкафу, чтобы поставить альбом на место. Воспользовавшись этим, Наташа приблизилась к письменному столу Марьина-старшего, на котором возвышалась необычной формы и размеров печатная машинка. Клавиши ее были разноцветными, из металлического нутра доносились таинственные и мелодичные звуки. Ростик много рассказывал об этой машинке.

Ни о чем так не мечтала Наташа, как дотронуться до нее, погладить ее разноцветные клавиши. Но, увы! В доме у Марьиных не было запрета строже, чем запрет трогать печатную машинку, на которой работал только отец. Даже на двери комнаты Ростика висело грозное предупреждение: «Никогда и ни при каких обстоятельствах не прикасаться к печатной машинке!»

Но разве мог Ростик рассказать девочке об этом? Опять засмеет…

— Тоже мне, детский сад! Начитался фантастики и сказок!

Наташе даже стало жаль мальчишку. «Ему бы побольше бывать на воздухе», — подумала она, совсем как бабушка.

Но сейчас желание прикоснуться к машинке вспыхнуло с новой силой. Ростик, положив на место альбом, вышел в соседнюю комнату. Желанная машинка была почти рядом, когда девочку остановил окрик друга:

— Стой! Не двигайся!

Наташа была настолько увлечена, что только самые невероятные и удивительные слова смогли бы остановить ее. И Ростик решился:

— Слушай меня внимательно! Однажды, а мне было тогда шесть лет, родители перестали запирать кабинет на ключ. Я воспользовался тем, что папы не было дома, а мама разговаривала по телефону, и зашел сюда, потому что мне страшно хотелось прикоснуться к машинке, попечатать на ней. И вот тогда… ты только не смейся и постарайся отнестись к моим словам серьезно. Понимаешь, я… Я не смог подойти к столу! Мне показалось, что я наткнулся на невидимую стену, которая не пускала меня к машинке! Эта стена не просто мешала мне, она меня отталкивала, как отталкиваются полюсы магнита! С тех пор я и не подхожу к ней. Если хочешь знать, просто боюсь! Помню, как я закричал тогда, как прибежала бледная, перепуганная мама и как она, у которой никогда не было секретов от отца, впервые ничего не рассказала ему.

— Чепуха! Это все сказки! Лучшее средство от страха — преодолеть его. Но если так уж боишься, оставайся на месте. Я сама дотронусь до машинки, и никто не сможет мне помешать! А то давай вместе, — Наташа протянула мальчику руку.

— Не делай этого! — снова закричал Ростик, но было уже поздно.

Наташа шагнула прямо к столу.

Ростик зажмурился, замерев на месте. Но ничего не произошло. И Наташа, преодолев испуг, все же вызванный рассказом Ростика, рассмеялась.

— Трусишка и фантазер! Подходи смелее! — насмешливо позвала она, но мальчику показалось, что голос ее слегка дрогнул.

Отступать было некуда, и Ростик неуверенно сделал первый шаг. Со страхом он ожидал удара о невидимую стену… Но ничего не было!

Ростик робко приблизился к столу. Девочка стояла, странно задумавшись, будто и не она только что посмеивалась над другом. Что случилось? Что показалось Ростику странным? Да, стены не было… Но что же тогда? Что? И тут он догадался!

— Слушай, Наташа! Когда ты подходила к столу, у тебя не было такого ощущения, что ты куда-то проваливаешься? Будто несешься на санках с горы и внутри все обрывается…

Удивленная Наташа быстро закивала в ответ.

— Вот видишь! Нельзя было этого делать!

Однако Наташа недаром слыла упрямой.

— При чем здесь машинка? — возразила она. — Просто закружилась голова. Может, и от страха. Стоишь тут да пугаешь. И себя и меня. Ростик, ну сколько можно верить сказкам? Постыдился бы! А машинка твоего отца — самая обыкновенная, только клавиши вот цветные. Давай что-нибудь напечатаем, а? Ведь сквозь стену-то мы уже прошли, — опять съязвила она.

Не обращая внимания на нерешительного друга, Наташа взяла со стола лист бумаги и стала заправлять его в машинку. Делала она это неумело. Испугавшись, что девочка может что-нибудь сломать, Ростик поспешил помочь ей. Ох, и не нравилась ему вся эта затея.

— Не так это делается. Смотри! — сердито проворчал он. И ловко заправил лист бумаги, как это ежедневно делал отец. — Ты лучше диктуй, а я напечатаю. Я видел, как печатает папа.

— Ну уж нет! — возразила Наташа.

Какая несправедливость! После того, как она добилась того, чего хотела, отдать право первым прикоснуться к печатной машинке настоящего писателя! Ей так хотелось напечатать: «Ростик — трус», — но, подумав немного, она с трудом стала подбирать буквы первого слова «хотим»…

— Чего это мы хотим? — забеспокоился мальчик. — Ты за меня не решай.

Ростик, видно, продолжал верить в сказочную силу машинки.

Так как Наташа не умела делать интервалы между словами, пришлось все-таки прибегнуть к помощи Ростика.

— Не нравится мне это, — ворчал он, нажимая на нужную клавишу.

«Хотим в Акирем», — допечатала Наташа.

Она была в восторге от своей затеи. Как интересно: из ничего возникают буквы, из букв вырастают слова, целое предложение!

Чтобы остудить ее пыл, Ростик заметил, что предложение не закончено, так как в нем нет знаков препинания. Надо поставить точку.

— Какую точку?! — возразила девочка. — Только восклицательный знак! Ведь мы так хотим попасть в Акирем!

Наташа нашла восклицательный знак на красной клавише в правом верхнем углу клавиатуры. И тут случилось невероятное! Вместо восклицательного знака с клавиши соскользнула блестящая, прозрачно-голубая капля, которая, оторвавшись от шрифта, медленно поплыла по комнате. Капля заметно увеличивалась. Дети замерли от удивления.

Глава II

Капля долго кружилась над столом, затем тихо и осторожно опустилась на пол, продолжая расти.