Дороги Младших Богов - Сердюк Андрей - Страница 60

Парень отлетел метра на четыре в сторону — Тапер засадил ему пулю между глаз.

— Шакалье, — процедил он и вернул ствол телохранителю.

Мы загрузились в тачку. Серега сел за руль, я слева — штурманом, а Гошка распластался на задних, как король на именинах.

Но ехать мы не могли — через переднее стекло в нас целились из шести стволов.

— Три, один, четыре, — сказал Серега, высунувшись в окно.

— Три, один, четыре! — крикнул Тапер ботанику. Тот ввел последние цифры, нажал на «ввод» и подошел к огромному штурвалу, торчащему из двери. Штурвал поддался — код совпал. Тапер что-то крикнул, бойцы расступились, и Серега дал по газам.

Вдогонку нам не стреляли. Я тогда не понял почему. Подумал, что, может быть, Тапер придерживается бандитского кодекса чести и держит слово. Мелькнула у меня такая дурная мысль.

Когда стали съезжать с плато вниз, тогда и обнаружилось, насколько она была дурна. Серега не только движком притормаживал, но и нажал на педаль тормоза. И по его побледневшему лицу я понял: что-то не так.

— Что? — спросил я.

— Тормоз не топится, — сказал он.

— Не отпускай, — посоветовал я.

— Держу, — сказал Серега.

И я полез изучать проблему на месте.

— Эй, что там у вас? — заволновался Гошка. И я уже мог доложить:

— Там под педалью, парни, какая-то серая фигня. Вроде мыльницы. Похоже — мина.

— Типа отпущу — взорвется? — предположил Серега.

— Похоже, — согласился я.

— Вот же сука! — обиделся Гошка на Тапера.

— Что делать будем? — спросил я.

— Затормозим, встанем, вы уйдете, а я как смогу, — решил Серега.

— Так не пойдет, — не согласился я.

— Не пойдет так, — согласился со мной Гошка. Ну, Серега тут, конечно, задал риторический вопрос:

— Что, всем вместе грохнуться — это лучше? — Гошка промолчал. И я промолчал — думал. И к тому моменту, когда машина, пробежав по инерции еще метров двести, окончательно встала, у меня появилась идея.

Я отстегнул магазин от своего «калаша», откинул приклад и полез примерять. Получилось нормально. Пришлось лишь чуть-чуть — на пяток сантиметров — аккуратно двинуть вперед кресло, и педаль оказалась прижатой.

Мы вылезали из машины не торопясь, как и положено мужчинам, бравируя друг перед другом дурной смелостью.

Серега приказал залечь в кювет и швырнул в салон гранату.

Когда эхо взрыва, отразившись от запада, затихло на востоке, Серега объяснил:

— Пусть думают, что нас больше нет.

— Зачем это нам? — спросил Гошка.

— Затем, что мы пойдем сейчас назад, — ответил Серега и добавил: — Правда, огородами.

— А что нам там делать? — спросил я, достал сигареты и закурил.

— То, что и планировали.

— Но они уже там, — предположил Гошка. — Хрен они нас туда теперь пустят.

— Их там нет, — уверенно сказал Серега.

— Как это? — удивился Гошка.

И Серега ошарашил нас своим ответом:

— Потерна затоплена.

— Что?! — воскликнул Гошка.

— Потерна затоплена, — повторил Серега. — Инструктор предупредил.

— А что же ты молчал? — спросил Гошка. Серега пожал плечами, а Гошка принялся возмущаться:

— А какого черта мы код собирали?

— Наверное, ритуал, — предположил я.

— Ритуал? — переспросил Гошка и официально заявил: — Серый, я на тебя обиделся.

— Как хочешь, — сказал Серега. — Переживу.

Нет, всё-таки друзья у меня еще те ребята, чуть что — так сразу: «ты не писай в мой горшок». А вот меня в тот момент действительно важный вопрос занимал. Я даже не представлял, как к нему и подступиться, поэтому спросил у Сереги:

— Слушай, а как мы по минам-то пойдем?

— Мне дали схему, — ответил он. И всё встало на свои места.

Шли действительно огородами: сделали большой крюк вдоль огибающей плато каменной гряды, миновали свалку истлевшего вещевого имущества, продрались сквозь изрядные заросли багульника, чуть не утонули в болоте мазута, но вышли-таки к базе с другой стороны.

Мне идти было проще — я теперь был без оружия. На плече болтался только вещмешок, да и тот почти пустой — на дне шуршали две плитки авиационного шоколада (всё, что осталось от сух-пая), фильтры для очистки воды да индивидуальный медицинский комплект. Впрочем, вскоре и Гошка лишился своего автомата. Это когда электрозаграждение преодолевали.

Колючую-то проволоку мы просто перегрызли и не заметили, а тут ведь от пяти до — кто его знает, в каком боевом режиме ее, уходя, оставили — десяти тысяч полновесных вольт пропущено, просто так не подступишься. Не то что не подступишься, а и ближе чем на десять метров не подойдешь — шаговым напряжением долбанет. Вот Серега Гошкин «калаш» и швырнул издалека на эту смертоносную сетку.

Удачно получилось: замкнуло, заискрило, золотые детали автомата в местах контакта оплавились, ремень просто сгорел. Короче, обесточили — ломать не строить. И проползли.

Всякие там препятствия тоже благополучно миновали — лихим слаломом. Благо никто по нам огонь не вел, можно было аккуратненько.

Потом по схеме минные поля пошли.

Тут уже оно конечно!

Серега первым шел — двадцать пять метров пройдет, остановится. За ним я — след в след. За мною — Гошка.

Ощущение, доложу вам, было не очень абрикосовым.

Купались когда-нибудь ранней весной в Байкале где-нибудь у Листвянки? Или осенью на Рижском взморье в районе Саулкраст? Ну или где-нибудь типа того? Помните, как яйца к горлу подступают и пиписька становится на сушеный финик похожей, когда в эту холодную воду медленно заходишь? А хотя бы и резко. Вот так и тут, на минном поле. У кого хозяйства нет, тому не знаю, как это ощущение передать. Я не автор мадам Бовари.

Одно плохо было — на июльском снегу оставались следы. Я подумал: когда уроды место вычислят, спокойно за нами по этой ниточке Ариадны в лабиринт проберутся.

С этим я угадал.

Вышли мы на боевую зону в районе автопарка. Пересекли его скачками — боксы, мойка, ремонтная яма, заправка, площадка осмотра и — КаПэПэ. Крутанули вертушку, как буддийские монахи заветный барабан, выбежали на центральную полосу и направо, мимо плаца, в сторону зоны командного пункта.

Опять КаПэПэ и вертушка. Правда, эта вертушка зафиксирована была. Пришлось перелазить.

А там уже и трехэтажное здание с невероятным количеством передающих и принимающих антенн на крыше — искомый стационарный КаПэ. Так и на табличке — «МО Затонувшей Атлантиды. Командный Пукт ВэЧэ Куча Цифр».

Ну и бронированная дверь.

И эта была закрыта на кодовый замок.

Но мы с ней не стали париться — Серега глянул мельком на схему и дальше нас погнал, за угол. Там — напротив линейки агрегатов подвижного командного пункта, накрытых летней маскировочной сетью цвета хаки-каки, — пристройка. Дверь выбили и — туда.

Склад не склад, но: какие-то ящики с ЗИПами, бухты кабельные, неизвестного назначения чугунки, припрятанное от врага навесное оборудование, убитые аккумуляторы, системные стойки с изъятыми блоками, прочая дребедень, вплоть до разбитого фаянсового унитаза, — в общем реальный остров сокровищ главного инженера или зампотеха. И в углу, за бочками, неприметная дверка. Фиг найдешь, если заранее не знаешь. Сбили навесной замок и вышли в бойлерную. И дверь на засов. Был изнутри засов.

Из бойлерной темными коридорчиками вышли на центральную лестницу. КаПэ как КаПэ. Всё как у людей: первый этаж — вентиляционная, щитовая, дизельная, второй — узел связи, третий — аппаратные, шифрорган, главный зал. Кругом тихо и темно, как в хижине у дяди Тома. Только откуда-то — у-у-у-у — сигнал идет об отсутствии штатного напряжения. Рубильники подергали — ни хрена. Держи вялого, называется. Видимо, когда сетку ЭЗэ корежили, защитные автоматы на подстанции повыбивало. Дежурное освещение еще кое-где на аварийных аккумуляторах держится, но уже как-то так совсем безрадостно и обреченно. А нам ведь передатчик нужно запитать — шутка ли?

Распределились так: парни пошли наверх осматривать помещение и нужный нам аппарат искать, а я, типа специалист по нештатным ситуациям, — в дизельную. Судьбу за сиськи дергать.