Вице-адмирал - Сахаров Василий Иванович - Страница 64

Сталь пробила вражеский бронескаф и, пронзив одежду, вошла в мякоть.

— На, сука! — я провернул клинок в теле врага и услышал его хрипы.

Нож вытаскивать не стал, а выхватил пистолет, превосходный двадцатизарядный «эрм», и открыл огонь по тофферам.

— Хасан! — выкрикнул один из пиратов, и девятимиллиметровая пуля, пробив бронепластик шлема, вошла ему в голову.

Шлем изнутри окрасился в красное, и тоффер замер на месте, наверное, была включена магнитная сцепка ботинок, а второй отскочил назад и спрятался в дыму.

— Держись, Тор! — оттеснив меня в сторону, появился Ломов, а следом еще несколько бойцов.

Снова я оказался в тылу, подобрал оружие и скривился от боли в левой руке. Осмотрел бронескаф и обнаружил, что вражеский клинок все?таки пропорол рукав.

— Сука! — я залил рану медицинской пеной и пнул тело противника, которого тофферы называли Хасаном.

Неожиданно он дернулся, и я услышал его стон.

«Живой что ли?» — не теряя бдительности, я расстегнул шлем тоффера и увидел, что он смотрит на меня. На губах кровавая пена, враг умирал, но пока еще он был в сознании и выдохнул:

— Я не ожидал, что ты окажешься лучше меня…

— Ты кто? — задал я ему вопрос.

— Гвардеец Орландо Таги… Хасан… Я прошу тебя… Последняя просьба…

— Попросить о чем?то хочешь? — уточнил я.

— Да…

Кивнув, я сказал:

— Говори.

— У меня в сумке планшет… Там письма… Перешли… Если сможешь… Пароль простой… Пять… Семь… Два…

На губах Хасана появились кровавые пузыри. Он захлебнулся. Попытался еще что?то сказать и резко дернулся. Потом еще пару раз и его глаза остекленели.

— Помер, — сам себе сказал я, нашел сумку гвардейца и, открыв ее, обнаружил планшет.

Разумеется, никому и ничего я передавать не собирался. Но планшет прибрал. Кто знает, возможно, пригодится.

Только спрятал добычу, как поступил доклад Ломова:

— Тор, мы возле ходовой рубки. Сейчас взломаем.

— Иду.

Где должен находиться командир корабля во время боя? Правильно, на ГКП — Главном Командном Пункте, который находится на ходовом мостике. Следовательно, Обадия Ноймарк там и, представляя встречу с убийцей моей жены, я помчался к Ломову. Однако меня ждало разочарование.

Вышибной заряд выломал дверь на ходовой мостик, и десантники ворвались внутрь. Кто оказал сопротивление, тот погиб, а остальных согнали в кучу и только после этого появился я собственной персоной.

Выживших тофферов было трое. Шлемы с них сняли, и они смотрели на абордажиров испуганно, дрожали от страха и просили о пощаде.

— Заткнулись! — закричал Ломов.

Тофферы замолчали, а я осмотрелся и спросил:

— Где Ноймарк!?

Один из тофферов поднял руку:

— Я Ноймарк…

Это был молодой патлатый парень, и я покачал головой:

— Нет. Ты не Обадия Ноймарк.

— Меня зовут Иеремия… Я племянник командира корабля…

— А он где!?

— На планете… В штабе… Вместе с Эшенбахом…

— Где именно? Координаты?

— Материк Окс. Город Ольсбург. КП генерала Ивара Логана.

Да что такое? Опять Обадия ускользнул.

Кулаком я ударил по экрану радара, и он покрылся трещинами. Меня стала накрывать злость, однако, снова вызов. На этот раз с «Иоганна Красса»:

— На связи, — я ответил.

— Господин вице — адмирал. На орбиту выходят вражеские корабли. Много. Кроме нас здесь никого. Долго не выстоим. Возвращайтесь.

— Принял. Мы возвращаемся.

Ломов кивнул на пленных:

— Что с этими делать?

— С собой возьмем.

Тофферов схватили и потащили к шаттлам. Абордажиры, оставляя на эсминце мины, стали стягиваться к десантным ботам. Еще минута — другая, и после полной эвакуации подрыв вражеского корабля. Вот только уйти чисто не получилось. Снова вызов от Сабурова и его доклад:

— Командир, против нас два линкора. «Мастер» утверждает, что мы вас не дождемся. Что делать!?

Решение пришло сразу. Эвакуироваться не успеваем. Терять линейный крейсер нельзя. Оставаться на «Розалинде» глупо, мы сами раскурочили эсминец. Поэтому, нужно спускаться на планету. На Такере еще есть североамериканские войска, спецназ с секретных баз просто так не выкурить. Они сопротивляются и выживают, значит, мы тоже сможем. А битва в системе Линкольн продолжалась, и кто одержит верх до сих пор неизвестно. Если наши победят, смогут нас деблокировать и линейный крейсер вернется. А нет, тогда придется бегать по планете и прятаться.

— Сабуров! Уводи корабль!

— А вы!? Как же вы!?

— За нас не переживай! Выполняй приказ!

Краткая заминка и ответ:

— Приказ принял.

— Удачи! Связь на наших кодированных частотах! «Мастера» не выключай.

— Слушаюсь.

Пока шла эта беседа, десантники заняли свои места в шаттлах. Пленные с нами. Все готово, можно уходить, и я подключился к волне пилотов:

— Это Тор! Слушай мою команду! Спускаемся на планету! Материк Окс!

Шаттлы отвалили от борта «Розалинды» и, не обращая внимания на грозные вражеские линкоры, которые преследовали «Иоганна Красса», начали экстренное снижение. Что нас ожидало на планете? Не знаю. Но шансов выжить на поверхности гораздо больше, чем в космосе.

Глава 25

Лишь только мы вошли в атмосферу планеты, как рядом появились вражеские аэрокосмические истребители. Шесть юрких перехватчиков «GD-130» нацелились на нас и шансы на благополучное приземление резко снизились. Однако шаттлы имели свою артиллерию, и скорострельные автоматические орудия открыли огонь.

Снаряды расчертили воздушное пространство огненными трассерами и один «GD-130», потеряв крыло, завертелся и полетел вниз. Это отпугнуло противника. Но лишь на время. И вскоре, когда мы находились на высоте пять тысяч метров, централы снова пошли в атаку. Они выпустили больше тридцати ракет «воздух — воздух». Наши пилоты отстрелили тепловые ловушки, и половина ракет ушла с курса. Зато остальные вышли на цель уверенно. И как ни пытались наши пилоты увернуться, шаттлы получили повреждения. Не долетая до десантных ботов, ракеты взрывались и выбрасывали в нашу сторону тысячи поражающих элементов, которые прошили броню, нарушили герметичность корпуса и задели треть десантников.

Плохи наши дела. Но до поверхности было уже недалеко и мы все?таки приземлились. Впрочем, приземлением это назвать было трудно. Мы плюхнулись на развалины какого?то города, пропахали брюхом полсотни метров и десантные боты врезались в развалины городских зданий. После чего открылись люки и бойцы стали выбираться наружу.

— Ломов! — я позвал Жору.

— Здесь! — он отозвался сразу.

— Ты командир роты. Это твои бойцы. Руководи.

— Понял.

Ломов ускорил высадку десантников, на ходу провел перекличку и через пять минут мы собрались в разрушенном высотном здании невдалеке от шаттлов, которые упали один возле другого. От роты осталось сорок восемь боеготовых абордажиров. Еще тридцать имели ранения различной тяжести. Остальные, в том числе и пленные тофферы, погибли. Плюс с нами четыре пилота. Броня у всех. Из вооружения «марлины» и пистолеты, гранаты, три ручных пулемета и двадцать мин, а так же три ПЗРК и пара ПТУРов. Подствольных гранатометов, которые бесполезны во время абордажной операции, нет. Зато имелись две аварийные радиостанции, при помощи которых мы могли связаться с «Иоганном Крассом», и сухие пайки на двое суток.

— Воздух! — закричал кто?то.

Над городом прошли вражеские штурмовики, и на шаттлы обрушился шквал огня. Ракеты и снаряды, посланные пилотами централов, подняли вверх кучи кирпичей, грунт и мусор. Все вокруг заволокла пыль, а когда она немного улеглась, мы обнаружили, что наши десантные боты горят. Мы оказались прикованы к земле, и Ломов приказал уходить дальше от места посадки.

С ранеными на плечах далеко не уйдешь. Это факт. Но метров триста пятьдесят, петляя по развалинам, мы отмахали, и снова нашли приют в развалинах. Здесь стали оказывать первую медицинскую помощь пострадавшим, а на то место, где мы находились, стали падать вражеские мины. Порой осколки и к нам залетали, но никто не пострадал. И вскоре отряд продолжил марш по опустевшему городу. Следовало найти место для временной базы и через полчаса мы его обнаружили.