Мечом раздвину рубежи - Серба Андрей Иванович - Страница 108

— Я подумал об этом, — возразил Казак. — Степь перекрыта вражьими дозорами от Итиль-реки до Саркела, а от Саркела путь на Русь свободен. Твоей сеете с караваном следует добраться лишь до берегов Саркела, а оттуда она помчится на Русь на лучшем скакуне. Скажем, ей удастся сбежать от купца с помощью влюбившегося в нее караванного стражника. В этом случае и успех побега будет выглядеть правдоподобно, и стражник станет ей надежным спутником и защитником в дороге. А верные стражники, как и прочая челядь, имеются при каждом купце.

— По-моему, ничего лучшего, чем выдать мою сестру за полонянку и отправить ее с купеческим караваном к Саркел-реке, нам не придумать, — сказал Микула. — Однако делать это нужно спешно, не теряя ни минуты.

— Само собой, — согласился Казак. — Я сегодня же велю разузнать, кто из моих друзей-купцов следует в сторону Саркел-реки, и этой же ночью отправлю полусотню всадников за твоей сестрой. Так что уже через день-два она может быть в пути на Русь.

— Атаман, я рассказывал, что за мной с сотником была погоня, которую мы навсегда оставили в пещере под каменным завалом, — проговорил Сарыч. — Но все ли стражники залезли под землю — неизвестно, ведь кто-то из них должен был остаться стеречь лошадей. Посему не исключено, что уцелевшие могли привести к лазу подмогу и устроить в нем засаду. Было бы нелишним проверить и сам лаз, и вход в него со стороны оврага. Тем более что через лаз пролегает кратчайший путь с Зеленого острова к месту, где нас будут ждать дружинники Микулы, и мы с ним воспользуемся лазом еще раз при возвращении к Итиль-реке.

— Но лаз пригоден только для пешего, а мы будем возвращаться конными, — заметил Микула.

— Ну и что? Доедем к лазу на лошадях, оставим их у входа, а в овраге вновь пересядем на коней, с которыми нас будут поджидать отправленные для проверки лаза казаки. Выбрав этот путь, а не объездную дорогу по долине Злых духов, мы сбережем два-три часа для отдыха. Ведь после ночи в реке и дня под степным солнцем и среди песчаных смерчей в долине Злых духов он нам не помешает?

— Конечно. Но, прежде чем соваться в лаз, надобно быть уверенным, что не сложим зазря головы.

— Хорошо, я вышлю казаков для проверки лаза, и ежели в нем либо поблизости будут стражники, им крепко не поздоровится, — сказал Казак. — Десяток казаков останется в овраге охранять лаз от новых незваных пришельцев, с ними будут лошади для вас. О гонце на Русь обговорено все?

— Пожалуй, да, — ответил Микула. — А вторая просьба великого князя к тебе, атаман, такая: не согласишься ли ты помочь нам пробиться через степь к Саркел-реке? Казаки у тебя рубаки лихие, в степи им ведома каждая стежка, и они могли бы нам крепко пособить, нападая ночами на буртасов и не давая покоя ни им, ни их лошадям. А великий князь не остался бы в долгу и рассчитался с тобой и казаками по вашему усмотрению со всей щедростью души.

Казак вздохнул, невесело усмехнулся:

— Сотник, великого киевского князя я не знаю и не видел, а потому его мнение о нас, казаках, мне не особенно важно. А вот что ты, знакомый с нами и разговаривавший со мной, не понял нас, мне уже обидно. Я говорил тебе при первой встрече, что мы не разбойники и льем свою и чужую кровь не ради добычи и обогащения, а дабы иметь возможность вольно жить по собственным законам и под властью нами избранных атаманов. А великому князю Руси мы поможем не только потому, что сами немало претерпели бед от хазар и буртасов, но и оттого, что вероломство, которое проявил к вам хазарский каган, должно быть наказано. Помогая вам сейчас возвратиться на Русь, мы даем вам возможность со временем отомстить хазарам за их предательство и подлость. Хитрые и лживые иудейские боги приветствуют и освящают все самые низкие людские пороки, лишь бы они служили благу иудейского племени и были направлены против других народов, а потому небесная кара кагану не страшна. Так пусть падет она на его землю по приговору ваших суровых русских богов и будет осуществлена вашими руками! И потом, — Казак рассмеялся, — как мы с Сарычем получим свою часть пиратского клада, который он помог вам отыскать, если степняки разгромят войско великого князя и захватят его добычу?

— Значит, атаман, готов помочь нам? — посветлел лицом Микула.

— Готов, — твердо ответил Казак. — Скажу больше — я могу оказать помощь великому князю уже сегодня. Зная, что ты либо Сарыч надоумите великого князя обратиться ко мне за подмогой, я еще три дня назад отправил в степь разведчиков, чтобы разузнать как можно больше о буртасах и булгарах. Сейчас их войско разделено на две части. Примерно треть движется по лесным дорогам и тропам вдоль Итиль-реки за вашими ладьями и готова принять первый бой в случае вашей высадки на сушу. Основная же часть вражеского войска кочует по хорошим пастбищам вблизи реки, не изнуряя лошадей ненужными переходами и не выматывая людей тревожной службой в дозорах либо бессонными ночами в ожидании какого-либо неожиданного действия неприятеля. Получив сигнал дозорных от реки, главная часть войска готова на свежих лошадях в кратчайший срок прийти на помощь своим вступившим с вами в бой товарищам либо заблаговременно подготовиться к сражению на выгодном рубеже, когда вы минуете прибрежный лес и захотите выйти в открытую степь.

— Буртасским военачальникам не откажешь в сообразительности, — заметил Микула. — Однако благодаря тебе, атаман, мы проникли в их планы, а это позволяет противопоставить их сообразительности нашу. То, что большая часть вражеского войска полна сил и готова на свежих конях обрушиться на нас в любом месте — это плохо. А вот неприятельская разобщенность и то, что между частями его войска на значительном пространстве растет непроходимый для конницы прибрежный лес — хорошо, ибо позволяет нам разбить слабейший вражеский отряд прежде, чем к нему подоспеет на подмогу другой.

— Позволяет, только чужие военачальники тоже понимают это и предпринимают меры, чтобы не допустить этого. Их главное войско всегда выбирает стоянки и пути передвижения там, где имеются хорошие дороги к Итиль-реке, чтобы постоянно иметь надежную связь с другой частью войска и в случае необходимости срочно прийти к нему на помощь. Так что разбить их порознь нельзя, а вот крепко потрепать можно. Но для этого нам с тобой надобно сделать так, чтобы наши семь конных сотен действовали по единому плану с войском великого князя. Поэтому, когда возвратишься к своему отряду, тебе надлежит спешно установить связь с великим князем и согласовать с ним все наши будущие совместные действия.

— Установить связь с великим князем? — поразился Ми-кула. — Но как? Каким образом?

— Так, как ты уже раз проделал. Кратчайшим путем по лесным тропам на лучших скакунах, каждый одвуконь, наши люди опередят княжьи ладьи, спустят выше их по течению ночью в Итиль-реку древесный ствол, и течение принесет на нем к флотилии наших гонцов. Они сообщат великому князю наши с тобой задумки, как сподручнее бить буртасов. Таким же способом, снова используя древесный ствол, гонцы возвратятся к нам, и мы узнаем решение великого князя о наших с ним общих действиях.

— Атаман, ты упомянул о наших с тобой семи сотнях воинов. Но у меня покуда лишь четыре сотни пеших дружинников и ни одного скакуна. Ты уже раздобыл нам коней или только собираешься заняться этим?

— Считай, что кони уже у тебя. Сотня казаков минувшей ночью должна была отбить табун у одного из соседствующих с долиной Злых духов племен черных клобуков, с которыми мы в постоянной вражде. Уверен, что казаки успешно справились с поручением и табун сейчас в указанном мной месте. А коли так, он будет в твоем распоряжении через три-четыре часа после прибытия к твоим дружинникам. Будем считать, что мы покончили и со второй просьбой великого князя?

— Еще нет. Давай хорошенько обсудим план высадки на берег и перехода к Саркел-реке, который от нашего с тобой имени доставят гонцы великому князю. Ошибиться нам никак нельзя…

Обсуждение плана затянулось надолго, и Микуле с Сары-чем удалось поспать не больше двух часов. Наверное, поэтому Сарыч выглядел чем-то встревоженным и был совершенно не похож на себя: все валилось у него из рук, на вопросы отвечал невпопад, половину сказанного ему попросту не слышал.