Солнечная буря - Кларк Артур Чарльз - Страница 43

Юджин приостановил проекцию. Светящаяся точка замерла на самом краю ядра, под толстыми слоями следующих зон.

— С этого момента моя модель аномалий солнечного ядра плавно переходит к следующей стадии, отражающей поведение инертной лучистой зоны, окружающей ядро, и…

Шиобэн наклонилась вперед.

— Погодите, Юджин. Объясните, что собой представляет эта вспышка.

Юджин заморгал.

— Концентрацию массы, — ответил он таким тоном, словно это само собой разумелось. Он показал графики плотности. — В этой точке масса, содержащаяся в пределах трех стандартных девиаций от центра тяжести, составляет десять в двадцать восьмой степени килограммов.

Шиобэн быстро подсчитала в уме.

— Это примерно пять Юпитеров. Светящийся кулак материи поднимался из недр Солнца вверх сквозь более высокие слои. По мере происходящего Шиобэн видела, как внутрь сгустка рябью проникают возмущения. Нечто похожее на светящийся хвост кометы предваряло путь сгустка массы к поверхности.

«Но я смотрю проекцию наоборот», — напомнила себе Шиобэн.

В действительности этот гигантский ком материи был вброшен в Солнце и проделал весь путь до самого ядра, оставив позади себя турбулентный хвост. Масса и энергия проникали в искореженное тело Солнца по этим мощным волнам.

Шиобэн сказала:

— Значит, вот каким образом была пробита лучистая зона.

— Именно таким, — кивнул Михаил. — Модель Юджина необыкновенно элегантна: одна причина порождает множество следствий.

Скопление массы, исходящей из солнечных недр, поднялось ближе к поверхности и теперь быстро вынырнуло к фотосфере. Юджин остановил анимацию. Шиобэн увидела, что сгусток массы находится вблизи от экватора Солнца.

Цифры даты показывали четвертый год до нашей эры.

Юджин сказал:

— Вот момент столкновения. В этой точке масса — десять в степени… — Он посмотрел на Шиобэн. — Примерно пятнадцать Юпитеров. По мере того как эта масса спускалась внутрь Солнца, наружные слои стирались, но пять Юпитеров до ядра добрались.

Тоби Питт выдохнул:

— Пятнадцать Юпитеров! Это была планета — гигантская планета! И две тысячи лет назад она упала на Солнце. Вы это хотите сказать?

— Не совсем, — покачал головой Юджин.

Он снова прикоснулся к своему рабочему софт-скрину, и изображение неожиданно изменилось. Солнце теперь выглядело маленькой яркой точкой в центре темного экрана, орбиты планет были обозначены сияющими кружками.

— Начиная с этой точки я применил другие функции и провел анализ на основании вычисления траектории по законам всемирного тяготения Ньютона. Поправки на относительность незначительны до тех пор, пока объект не пересек орбиту Меркурия, но даже после этого поправки очень малы…

Зная, где и с какой скоростью гигантский объект врезался в Солнце, Юджин провел экстраполяцию назад во времени с помощью закона всемирного тяготения, чтобы рассчитать траекторию объекта. Светящаяся линия, начинающаяся от Солнца и пересекающая орбиты планет, протянулась через Солнечную систему и исчезла за краем экрана. Шиобэн заметила, что линия почти прямая, она имеет лишь едва заметный изгиб.

Тоби сказал:

— Не понимаю. Почему вы не говорите, что эта дрянь упала на Солнце?

Шиобэн тут же ответила:

— Потому что траектория имеет форму гиперболы. Тоби, этот гигант двигался выше скорости убегания Солнца.

Михаил невесело проговорил:

— Объект не упал на Солнце. Им по Солнцу выстрелили.

Тоби широко открыл и тут же закрыл рот. А Бисеза, похоже, совсем не удивилась.

Единобожники возникли как своеобразная реакция на добровольное экуменическое движение. Фундаменталисты, последователи трех величайших мировых религий — иудаизма, христианства и ислама — потянулись к общим корням. Они объединились под знаменем ветхозаветного бога Авраама, Исаака и Иакова — Яхве, который, как считали, произошел от еще более древнего божества, называемого Эль, — бога ханаанцев.

Эль был подлинно племенным богом — совавшим нос во все дела, грубым, пристрастным, мстительным. В конце двадцатых годов двадцать первого века первым деянием Эль, осуществленным через посредство его современных адептов, стало разрушение храма Камня, когда фанатики, охваченные порывом самоуничтожения, ядерным зарядом стерли с лица земли уникальный памятник, имевший огромное значение как минимум для двух из тех трех религий, на основе которых возникло движение единобожников. Мириам вспомнила, что на расчистке руин храма Камня работал Бад Тук.

— Николаус, чем вам помешало строительство щита? Ты все время был на моей стороне. Разве ты не понимаешь, как это важно?

— Если бог хочет объять нас пламенем солнечной бури, так тому и быть. И если он пожелает нас спасти, так тому и быть. Не нам оспаривать его власть над нами, которую он желает проявить этим могучим деянием…

— Да будет тебе, — раздраженно прервала его Мириам. — Я уже слышала подобное. «Вавилонская башня в космосе», да? И ты — тот, кто ее разрушит. Как это пошло, как банально!

— Мириам, твои насмешки меня больше не трогают. Я нашел свою веру, — заявил Николаус.

«Вот в этом и состоит настоящая проблема», — подумала Мириам.

В своем обращении Николаус не был одинок. Представители всех главных религий, сект и культов по всему миру зарегистрировали значительный рост числа обращенных, начиная с девятого июня. Ничего неожиданного в тяге людей к Богу перед лицом страшной катастрофы не было. Но возникла гипотеза — достаточно противоречивая, с сутью которой Мириам ознакомили на закрытых брифингах. Гипотеза заключалась в том, что повышение солнечной активности согласуется с религиозными порывами у людей. Сильнейший поток электромагнитной энергии, объявший планету девятого июня, сумел, судя по всему, породить тонкие изменения в сложных биоэлектрических полях человеческого мозга, а также и внутри энергетических кабелей и компьютерных чипов.

Если это было правдой — если возбуждение Солнца каким-то образом привело, по длинной и запутанной причинно-следственной цепочке, к тому, что ближайший соратник Мириам принял идеологическое решение убить ее, — что ж, в этом в полной мере проявилась ирония судьбы. Она мрачно проговорила:

— Если Бог существует, сейчас Он смеется до упаду.

— Что ты сказала?

— Не имеет значения. — И тут у нее вдруг мелькнула мысль. — Николаус! А в каком месте мы рухнем на Землю?

Он холодно усмехнулся.

— В Риме.

Шиобэн спросила:

— А мы можем определить, откуда прилетела эта бродячая планета?

Конечно, она прилетела не из Солнечной системы. Она двигалась слишком быстро для того, чтобы ее могло притянуть к себе Солнце. Юджин показал еще несколько результатов своих анализов, в результате которых им была спроецирована траектория полета гигантского космического объекта к далеким звездам. Он, быстро тараторя, начал называть координаты этих звезд, но Шиобэн прервала его и обратилась к Михаилу:

— Вы могли бы это изложить по-английски?

— Созвездие Орла, — ответил ей Михаил. — Объект явился к нам из созвездия Орла.

Это созвездие располагалось неподалеку от небесного экватора; от Земли плоскость галактики словно бы пересекала его.

— На самом деле, профессор Макгоррэн, мы почти уверены в том, что объект прилетел к нам от звезды Альтаир, — пояснил Михаил.

Альтаир — самая яркая звезда в созвездии Орла. Она находилась примерно в шестнадцати световых годах от Земли.

Юджин встревоженно проговорил:

— Михаил, я не уверен, что нам стоит говорить об этом. Если проецировать модель так далеко, возникают неточности. Таблицы погрешностей…

Михаил мрачно произнес:

— Мой мальчик, сейчас не время скромничать. Профессор, судя по всему, бродячий гигант зародился на орбите Альтаира. Он был отброшен в сторону после столкновения с другими планетами в этой системе, которые видны с помощью наших телескопов, предназначенных для поиска планет. Подробности, естественно, носят отрывочный характер, но мы надеемся в дальнейшем их выяснить.