Наложница императора - Семенова Татьяна П. - Страница 32

— Прекрати так шутить, Вань. А знать следует вот ещё что: здесь практикуется самосуд, народная расправа. Люди могут сделать с тобой всё, что захотят — покалечить, убить — и никого не накажут. Причём самосуд не уступает по жестокости государственным казням. Народная расправа существует с незапамятных времён, власти знают об этом и ничего против не имеют. Правда, самосуд чаще бывает в деревнях, в городах люди поспокойнее и, скорее всё-таки потащат к мандарину…

— Слушайте, — прошептал Саша, — куда ж это мы попали? Может, самое правильное поскорее уйти из города, залечь в каком-нибудь овраге и переждать там оставшееся до возвращения время. Без еды точно обойдемся, двое суток и без воды можно, зато вернемся живыми. А в городе нам это вряд ли удастся.

— Перестань паниковать, — сказала Аня, — здесь можно нормально жить, если соблюдать местные законы. Миллионы китайцев живут и даже не догадываются, что бывают и более гуманные общества. Как сказал один древний философ: «О чём не знают, того не желают».

— Это точно, — согласился Ваня. — По себе знаю.

Анюта посмотрела на него странно, пытаясь понять, на что сейчас намекает этот шутник — ведь слова в простоте не скажет. Но некогда было думать о всякой ерунде. Девушке хотелось как можно больше рассказать ребятам, пока у них есть время. Она уже чувствовала, что события вот-вот завертятся вокруг них со страшной скоростью.

— Законы установили предки, и китайцы ни на шаг не отступают от них, — напомнила Аня. — Память предков — это святое. Сейчас маньчжуры захватили Китай и ввели так называемый закон круговой поруки или взаимной ответственности — «баоцзя». Он распространяется в первую очередь на чиновников и их подчинённых. Вышестоящие отвечают за поступки нижестоящих. Так же подчиняются закону и простые граждане: каждый член семьи несёт ответственность за всех остальных. Если китаец замечен в государственной измене, или оказался причастным к восстанию или осуждал и порочил маньчжурских императоров, — а это всё тяжкие преступления, то казнят не только его, но и родителей, братьев, сестёр и детей — уничтожат весь род.

Она сделала паузу и посмотрела на лица своих слушателей. Выражение у всех троих было какое-то отрешённое. Очевидно, в большом количестве ужасы уже не производили впечатления.

— Эй, вы спите, что ли? Я просто хочу, чтобы все поняли, как здесь опасно, — продолжала Аня. — Особенно это касается нашего авантюриста Оболенского. Вань, ну, ты же всегда и всюду влезаешь в какую-нибудь историю. А здесь люди шуток не понимают.

— Вот ведь угораздило попасть в этот чёртов Китай! — Иван свирепо покосился на генетика. — Уж лучше бы ещё раз в Древний Египет. Там всё такое родное, и все такие милые…

— Уж не знаю, кто там был милый, — прищурилась Аня, — но скажи спасибо, что мы оттуда выбрались. Нам просто повезло. А тут всё не так страшно: почти XX век, и Россия под боком. Вот если б мы оказались действительно в древнем Китае… Ну, ладно, что насчёт одежды?

— Я думаю, у миссионеров и попросим, — рассудил Саша. — А пока негде взять. За воровство — казнят, по-доброму никто не отдаст… Можно было с трупа снять, но вариант так себе, да и не хватило бы на всех…

— Вариант просто никудышный: ходить по Пекину с русской рожей и в окровавленном халате высокопоставленного евнуха. Да с тем же успехом можно просто голым шастать! И кстати, зря мы взяли этот указ. Наверняка нас кто-нибудь видел, и теперь уже точно всем хана! — и Ваня сделал свирепую физиономию.

Аня посмотрела на него с улыбкой и покачала головой:

— Ой, похоже, я вас чересчур напугала! Вы уже собственной тени боитесь. Ребята, я вас не узнаю. Расслабьтесь! Всё не так плохо. Никому мы здесь не нужны, потому и убивать нас никто не будет, а тем более пытать. Сами посудите: что из нас выпытывать? А если примкнём к духовной миссии, вообще будем у неё под защитой. Китайцы не станут специально провоцировать нас. Им это не нужно. Главное, самим в драку не лезть и не возбуждать недовольства у местных жителей.

— Саш, ты чего-нибудь понимаешь? Сначала она запугивает нас до полусмерти, а потом говорит: расслабьтесь, неврастеники!

— Да не сердись ты на неё, — сказал Саша примирительно. —Девушка немного запуталась. Так со всеми бывает поначалу. Анюте сейчас труднее нас всех вместе взятых.

— Да знаю я, — махнул рукой Иван. — Просто обидно, когда тебя за идиота держат…

— Дорогие мои, а не пора ли нам уже двинуться в путь? — напомнил вдруг Сергей, — Всё остальное мы вполне можем обсудить по дороге. А что касается указа, я бы на вашем месте избавился от него и поскорее. Слишком опасная вещь. Его-то наверняка будут искать.

— Может, правда, вернуться и подкинуть его обратно трупу? — предложил Ваня.

— С ума сошел, — сказал Саша. — Там сейчас уже толпа народу.

Но ещё интереснее прореагировала Аня. Сашиной реплики она будто и не слышала, зато сразу, инстинктивно прижала сумку к груди:

— Нет! Я не отдам вам этот указ!

Ваня и Саша в растерянности переглянулись.

— С чего она так разнервничалась? Я не понял. А ты, Саш?

— Нет, нет… Ничего… Всё нормально, — Аня вымученно улыбнулась и вдруг начала всех поторапливать: — Пойдёмте, пойдёмте, уже действительно много времени.

И все решительно двинулись в сторону улицы. Пару кварталов шли совершенно молча. А потом Иван забежал вперёд, заглянул подозрительно в лицо Ане и спросил:

— Почему ты так странно ведёшь себя? И на кой чёрт тебе этот указ?

Аня ничего не ответила, только коротко сверкнула глазами в его сторону.

— Оставь её, — махнул рукой Саша. — Нам сейчас главное — тихий уголок найти, а уж потом с указом разберёмся. Правда, Анют? Кстати, ты хорошо помнишь дорогу?

— Хорошо, — ответила девушка.

И они пошли ещё быстрее по узким улочкам старого города.

Глава 14

ЛОЖЬ ВО СПАСЕНИЕ

Северное подворье, где жили русские православные миссионеры, располагалось почти у самой городской стены. Небольшую часовню и несколько маленьких домиков окружала своя невысокая стена. Ребята ещё издали заприметили островерхую башню и уже, не сомневаясь, быстро зашагали в нужном направлении. Однако у ворот остановились в нерешительности.

— Ну, что? Постучимся? — с волнением в голосе спросила Аня. — Мне что-то не по себе. Как нас тут примут?

Сергей решил взять инициативу в свои руки.

— Если уж пришли сюда, надо действовать, — сказал он с лёгким укором и забарабанил в ворота что есть силы, как будто только его здесь и ждали.

Аня испуганно схватила генетика за руку:

— А что мы говорить-то будем?

— По обстоятельствам, — спокойно ответил Сергей.

Девушка хотела ещё что-то сказать, но так разволновалась, что уже не могла выдавить ни слова.

— Да всё будет нормально, — решил подбодрить её Ваня. — В конце концов, самое худшее, что может случиться — это…

Договорить он не успел, так как из-за ворот послышался приглушённый голос:

— Кого это в такую рань принесло?

Аня вздрогнула и быстро спряталась за спины ребят. Те испуганно переглянулись и напряжённо замерли. Сергей же не выразил никакого беспокойства, скорее, наоборот, лицо его приобрело торжественную надменность.

Саша поймал себя на том, что завидует его умению столь уверенно и независимо держаться в сложнейшей обстановке. «Вряд ли такое приходит с возрастом, — думал Саша. — Это в первую очередь, характер и жизненный опыт».

Небольшое окошечко в воротах со скрежетом отворилось, и оттуда показалась заспанная небритая физиономия.

— К заутрене ещё не звонили, — недовольно буркнул привратник. — Зачем притащились в такую рань?

— Открывай! — грозно произнёс Сергей. — Мы по важному делу.

— По какому ещё делу? — недовольно пробурчала физиономия.

Сергей подошёл вплотную к окошку и прямо в лицо привратнику выкрикнул:

— По важному !

Заспанная физиономия отшатнулась, а Сергей брезгливо сморщился.