Пропала женщина (сборник) - Бэкс Роджер - Страница 41

— Тогда готовь быстрее завтрак. Черт возьми, из тебя даже толковый стюард не получился. Если бы ты раньше поднялся, у нас бы уже был горячий чай.

— Уж не думаешь ли ты, что я спал? — сказал Кросс и ушел в каюту, оставив дверь открытой.

Джеффри взглянул на часы и сбавил обороты. Ему нужен был запас хода, чтобы не давать яхте вертеться, но он и не хотел идти слишком быстро. Надо было как-то убить несколько часов.

Волны становились все выше и круче. Какого черта Артур не несет еду? Конечно, если Артур потеряет сознание, всем их бедам наступит конец. Надо бы посмотреть, что он там делает. Но Джеффри не мог оставить руль. По мере того как нарастала опасность со стороны моря, опасность со стороны Артура как-то блекла. Катастрофа может произойти в любую минуту: очередной вал может залить машину и тогда переполненной водой скорлупке останется только тихо опуститься на дно. Джеффри зорко следил за каждой волной.

Как он и ожидал, небо очистилось от туч, но солнечный свет был обманчив. Сухой и холодный ветер с той же силой дул с северо-востока. Один раз в нос «Беглянке» слева одновременно ударили высокая волна и сильный порыв ветра и она так накренилась, что чуть не зачерпнула подветренным бортом воду. Однако в следующую секунду выпрямилась. Джеффри вознес молчаливое благодарение отцу за свинцовый киль и груз балласта в центре трюма. Прибавив обороты, он опять развернул яхту носом против течения.

Вдруг у него замерло сердце. На них надвигалась зеленая гора. Ее гребень, пенясь, закручивался вниз. Джеффри напрягся в ожидании удара. Что-то будет?! «Беглянка» храбро принялась карабкаться на волну, впечатление было такое, словно они поднимаются на лифте, но не успела вовремя дойти до верхушки. Гребень волны с грохотом обрушился на крышу каюты. Джеффри вцепился в руль — больше ему ничего не оставалось делать. Яхта круто неслась вниз. Джеффри почувствовал, что погружается в воду. На него навалилась огромная тяжесть. Ему казалось, что яхту разносит на куски, что у него сейчас оторвутся руки. Он захлебывался. И вдруг все это кончилось, и он опять увидел солнце. Под ногами крутилась пена. Рулевой рубки не было. Снесло все: деревянные части, металл и стекло. Осколком стекла ему порезало щеку, и из раны на плащ капала кровь. Однако «Беглянка» держалась на плаву, и — о чудо! — машины продолжали работать.

Кросс опять показался в дверях каюты. Впервые в жизни Джеффри видел на его лице страх.

— В каюте полно воды, — сказал он.

— А ты что думал? — заорал Джеффри. — Ничего, насос выкачает. Где завтрак?

— Ты действительно хочешь есть?

— Конечно, я хочу есть, дубина!

Кросс исчез в каюте и через секунду, шатаясь, появился на палубе с двумя сандвичами в руках.

— Подай сюда, — приказал Джеффри, надеясь, что у Кросса от шока ослабла бдительность. — Я не могу отпустить руль.

Одним глазом он следил за волнами, другим — за Артуром.

— Не выйдет, — отрезал Кросс. — Лови!

Он бросил Джеффри сандвичи.

— Ты, видно, считаешь, что я совсем перестал соображать?

— Вид у тебя достаточно ошалелый, — ответил Джеффри. — А Памела что-нибудь ела?

— Не хочет. Господи, посмотри, какая идет волна!

Волна была еще выше, чем предыдущая. Кросс нырнул обратно в каюту. Джеффри поддал газу, и «Беглянка» по диагонали взбежала на зеленый холм. Потом он развернул яхту перпендикулярно волне и присел за переборкой. Яхта поднималась все выше. Вот ее накрыло волной. Джеффри показалось, что его смыло за борт, но когда волна прошла, он обнаружил, что все еще держится за штурвал. Он поставил яхту на курс и огляделся. Шлюпку смыло с крыши каюты. Подпорки, которые ее держали, были на месте, но трос лопнул, как бечевка. Шлюпка исчезла, и найти ее не было ни малейшей возможности.

— Артур! — крикнул Джеффри.

Кросс выглянул из каюты.

— Что?

— Шлюпку унесло волной. Видимо, тебе придется добираться до берега вплавь, если мы когда-нибудь увидим берег.

Кросс тупо посмотрел на крышу каюты, потом перевел взгляд на Джеффри.

— Я тут ни при чём, — сказал Джеффри. — Рука провидения. Видно, тебя все-таки поймают.

Кросс выругался и пошел в каюту.

Корма «Беглянки» то и дело задиралась вверх, и винты, жужжа, крутились в воздухе. «Сколько еще таких ударов способна она выдержать? — подумал Джеффри. — Надо дать ей передышку». При встречном ветре и приливной волне яхта делает не больше четырех узлов. Но все же они неуклонно приближаются к маяку Ред-сенд-тауер, и подходит время приступать к выполнению первой части плана. Джеффри стал понемногу забирать вправо. Тут было мельче, но для «Беглянки» глубины хватало, тем более что прилив продолжался. Если он выйдет к югу от Ред-сенд-тауер, их немного прикроет берег. На мелком месте море более бурное, но волны не такие высокие, Их будет захлестывать, но опасности для судна будет меньше. Выбрав подходящий момент, Джеффри открыл кожух машины и принялся выламывать трубку, по которой топливо поступало в левый мотор. Наконец что-то треснуло у него под руками, потекло масло. Джеффри выключил машину и закричал: «Артур!» Потом пробрался к баку и перекрыл подачу горючего.

Появился Кросс.

— Ну что еще?

— Лопнула топливная трубка. Надо ее чинить. Я попытаюсь встать на якорь.

«Беглянка» беспомощно болталась на волнах, ее развернуло бортом к течению и быстро сносило приливом. Джеффри забрался на крышу каюты к лебедке, выбросил якорь и вытравил сорок саженей цепи. «Цепь прочная, — подумал он, — должна выдержать». Держась за лебедку, он следил, как яхта разворачивалась носом против течения. Так-то лучше. Пока ветер и прилив идут с одной стороны, «Беглянке» ничего особенно не угрожает.

Джеффри спустился на палубу и замерил лотом глубину. Около четырех саженей, и якорь вроде бы не тащит по дну. Для этого он и выпустил так много метров цепи. Их будет страшно болтать; и они зачерпнут много воды. Но дела могли бы быть и хуже; все же светит солнце, и ветер как будто ослабевает.

Джеффри постучал в дверь каюты.

— Мне надо войти! — крикнул он.

— Зачем?

— А ты думаешь, я смогу заварить трубку на палубе?

— Ладно, входи, — сказал Кросс. — Но не вздумай что-нибудь выкинуть.

Джеффри вошел в каюту — впервые за одиннадцать часов. Внутри было тепло и душно. Вдруг его охватило изнеможение.

Плечи так болели, будто его только что сняли с дыбы.

— Ты это, случайно, не нарочно подстроил? — спросил Кросс из дальнего конца каюты. — Не надейся, ничего у тебя не выйдет. Пистолет я держу сухим, и, каким бы путем мы ни отправились в ад — твоим или моим, — выстрелить я всегда успею.

Его глаза лихорадочно блестели, он был похож на мокрое чучело, но рука оставалась твердой, и воля не была сломлена.

— Если я не сумею сварить трубку, то пистолет тебе не понадобится, — сказал Джеффри. — Как дела, Памела?

Она слабо улыбнулась.

— Надеюсь, это когда-нибудь кончится. Пока лежу, терпимо. А ты, наверное, совсем измотался?

— Вовсе нет, я себя чувствую как рыба в воде, — с напускной бодростью ответил Джеффри. — Голова болит?

— Да, очень. Что-то мне разонравились морские прогулки.

— Держись, — сказал Джеффри. — Барометр поднимается. Может, вскипятить чаю, Артур? Я падаю с ног. И Памела еле жива.

— Какое мне дело до ее здоровья? У нас нет времени. Через час-другой нас, может быть, начнут искать. Я не желаю сидеть тут на привязи. Давай-ка занимайся трубкой!

Джеффри опустился на скамью напротив Памелы. Ему надо было убить четыре часа.

— Я свалюсь, если чего-нибудь не поем. Решай сам, Артур. Может быть, к утру мы будем у берегов Голландии. Пока тебе везет. Но я не перпетуум-мобиле. Если хочешь, чтобы я починил мотор, а потом вел судно, дай мне отдохнуть.

— Отдыхай, черт с тобой, — сказал Кросс и сел рядом с Памелой. — Иди на камбуз и сиди там. Даю тебе на завтрак пятнадцать минут. Но ко мне не приближайся и, если тебя качнет, падай в другую сторону. У меня и так уже палец свербит.